Кира Измайлова - Футарк. Второй атт

Кажется, теперь я знаю, кто устроил мне это развлечение! Недаром вчера мне было настолько дурно…

Мой ранний визит к тетушке Мэйбл явно удивил ее старого дворецкого, однако он, не моргнув глазом, проводил меня в гостиную и обещал немедля доложить хозяйке о моем визите.

Я кивнул и, закинув ногу на ногу, приготовился с полчаса поскучать.

В самом деле, зачем я помчался сюда ни свет, ни заря? Даже не позавтракав!

Впрочем, долго тосковать в одиночестве мне не пришлось.

Спустя каких-то десять минут (если верить старомодным настенным часам с кукушкой) дверь приотворилась, и в комнату скользнула черная тень.

Действительно черная: темнокожая Наоми была одета в платье чернильного цвета, отчего казалась большой кляксой в светлой тетушкиной гостиной.

Она молча опустилась передо мной на колени и положила перед собой свернутый кнут. Не из тех кнутиков, которые берут наездники (скорее для устрашения, чем для избиения лошадей), а солидную вещь, какие я видел у рабовладельцев.

– Наоми, что это все значит? – сурово спросил я.

– Я виновата, – не поднимая головы, тихо откликнулась она. – Масса Кин, побейте меня! Я очень виновата!

– Не выдумывай, – я осторожно поднял девочку с пола. – А теперь рассказывай, что произошло?

Негритянка подняла на меня подозрительно поблескивающие глаза. Белки казались ослепительно светлыми на фоне очень темной кожи.

– Я виновата! – повторила она. – Я увидела у хозяйки мертвый камень. Испугалась. Решила, это вы, ради поместья.

– Постой, – перебил я. – Какой еще мертвый камень? И причем тут поместье? Оно же и так принадлежит мне!

– Я ошиблась, масса Кин, – покорно произнесла Наоми, опуская голову.

– Так, давай все по порядку! – окончательно запутавшись, попросил я.

– Хорошо, – кивнула она и принялась говорить. Косноязычно, все же Наоми очень недоставало запаса английских слов, хоть она явно была умненькой девочкой. Но этот ум ее и подвел.

Оказывается, Наоми вообразила, что на шее у ее хозяйки сидит не только собственный сын, но и племянник, то бишь я.

А потом у тетушки появилась странная брошь с «мертвым» камнем (Наоми, как ни старалась, не могла объяснить, почему она так его назвала) и стала часто болеть голова.

Девочка недолго искала виновного: подозрение ее пало на меня, поскольку даже не вооруженным взглядом (тут я немного смутился) можно было заметить мою… хм, причастность к тайным искусствам. Раз уж здесь речь шла не о банальном яде, то Наоми вполне логично сочла, что хозяйку травят с помощью магии. С мотивом тоже все было просто: деньги.

Состояние здоровья тетушки не ухудшалось, но Наоми решила, что я просто выжидаю, чтобы нанести окончательный удар.

– Ладно, я понимаю, что ты не могла объяснить все миссис Стивенсон, – согласился я, выслушав это немудреное повествование. – А почему просто не припрятала брошку?

– Нет, нет, вы что! – изумилась девочка. – Я не могу взять у хозяйки брошку… Может, не накажет, но нечестно же…

– Хм, – только и сказал я, сраженный ее странной логикой. – Так, значит, брошка неправильная?

– Да! Как кольцо у мисса Вашингтон! Красивое, но неправильное!

Я всерьез задумался.

– А у других ты такое видала?

– Нет! И не говорила никому, не поверят… – негритянка явно смутилась. – Разве что вы, масса Кин! Вы же видите по-другому…

Не поспоришь, видел я действительно по-другому.

– Ладно, я понял, – согласился я. – А что развеяло твои сомнения? И почему мне снились эти… кактусы?

Я невольно передернулся. Мерзкие злобные растения, совсем не похожие на настоящие кактусы, за показными колючками которых скрывается нежная сердцевина.

– Я подслушала, – тихо призналась девочка, низко опустив голову. – Вы с мисса Сирилом разговаривали. Когда те женщины приходили, которые пахнут цветами, – она сморщила нос, а я припомнил, что тогда у нас с кузеном действительно зашла речь о том, что я завидный жених. А Наоми продолжала: – А вчера я погадала… по-своему. Я не знала, что вам от этого так плохо будет!

Она совсем по-девчоночьи шмыгнула носом.

– Не плачь, Наоми, – попросил я, протягивая ей свой носовой платок. – Надо думать, твоя магия плохо совместима… – «с моей» хотел сказать я, но вовремя одумался, – с кактусами. А я накануне выпил кактусовки, да и вообще… Мало ли.

Наоми кивнула. Кажется, ей было стыдно.

– Я не знаю, что делать, – тихо призналась она.

– Вот уж не проблема, – подумав, отмахнулся я. – Скажу тетушке, что камень надо почистить, а сам попрошу ювелира заменить рубин.

– Правда?! – вмиг просиявшая (странно звучит по отношению к негритянке) Наоми подняла на меня взгляд: – Вы правда это сделаете?

– А почему нет? – спросил я, пожав плечами. – Только знаешь, Наоми… Мне кажется, тебе нужно учиться. Иначе ты такого можешь натворить по незнанию…

Девочка подумала и снова кивнула.

– Вы умный, мисса Кин, – произнесла она серьезно. – Только…

– Что? – подбодрил я.

– Скажите, чтобы Уголька не выбрасывали! Вот! – выпалила она.

– Обещаю! – клятвенно подняв руку, сказал я. – Или сам его заберу, если тетушка не захочет оставить.

Воображаю, как будет «счастлив» Ларример, если придется выполнить свое обещание! У бедняги аллергия на кошачью шерсть.

– Хорошо, – Наоми поплевала на ладонь и протянула мне. – Заметано!

– Заметано, – согласился я, не без внутреннего трепета пожимая тонкие пальчики. Надеюсь, в этот раз обойдется без бреда и галлюцинаций…

Впрочем, когда тетушкин дворецкий позвал меня в столовую, я уже не был в этом уверен.

По крайней мере, тетушка Мэйбл восседала во главе стола (без брошки!) и выглядела просто неприлично здоровой и довольной собой. Полковник смотрел на нее с тихим обожанием, подсовывая супруге самые лакомые кусочки.

– Вик, как я рада тебя видеть! – воскликнула она, намазывая булочку джемом. – Присаживайся, позавтракай с нами!

– Конечно, тетя, – согласился я и, не выдержав, заметил осторожно: – Вы выглядите очень бодрой…

– Неуместно бодрой, ты хотел сказать? – подняла бровь она.

Мне оставалось только кивнуть.

– Вчера вы казались очень… расстроенной, – тщательно подбирая слова, проговорил я, усаживаясь за стол.

– Виктор, – укоризненно произнесла моя дражайшая родственница, аккуратно помешивая ложечкой чай, – неужели ты действительно считаешь меня такой… – она помедлила и закончила, взмахнув рукой в кружевной перчатке: – недалекой?

Что я мог ответить на это?