Андрей Белянин - Ржавый меч царя Гороха

– Чего?

– В смысле?

– Ну, чего «ок»?

Я хлопнул себя ладонью по лбу, в очередной раз мысленно признавая, что дурацкие американизмы здесь не катят, и, переводя тему, честно раскрыл перед Ягой блокнот. Увы, ни одного ответа на заданные вопросы не было и у неё. Так же как не было ни одной серьёзной улики, подтверждающей хотя бы косвенное участие в нашем деле печально известного уголовника Кощея Бессмертного. А домыслы и чаяния к протоколу не пришьёшь.

– Я тебе так скажу, сокол ты наш участковый, надо бы нам вдругорядь по царёвым подвалам пройтись. Может, я, старая, чего не углядела? А может, и экпр… экспрет…

– Экспертизу?

– Её, её, окаянную, на морозе непроизносимую, произвести! Поискать следы какого-никакого чародейства да чёрной магии?

– Согласен, пойдём в ночь.

– А с чего в ночь-то, Никитушка?

– Ну, днём мне нельзя. Я ж, по вашей с Митей версии, ещё вчера умер. А покойник, разгуливающий по царским подземельям ночью, ни у кого ни вопросов не вызовет, ни паники.

Моя домохозяйка взвесила сказанное и кивнула, одобрительно цыкнув зубом. Время до вечера пролетело незаметно. Памятуя советы незабвенного Шерлока Холмса, я старался не думать о предстоящем деле предвзято и, самое главное, не строить никаких версий ввиду практического отсутствия улик. Все те факты, которые считала важными Баба-яга, подгоняя участие Кощея в свою версию, на самом деле только генерировали всё новые и новые вопросы, ничего не доказывая.

Допустим, дверь действительно была открыта отмычками. Но кто их изготовил? Где? К первому попавшемуся кузнецу с таким запросом не сунешься. За предложение отмычки отковать у нас в Лукошкине можно и наковальней натурально в лоб словить! Значит, их где-то делали тайно, по специальному заказу, максимально подходящими под большинство замков.

То же самое и с алмазом. Для резки стекла или натурального хрусталя подойдёт далеко не любой камень. А местные ювелирные лавки принадлежат иностранцам, и торгуют там совсем мелкими алмазиками, уже оправленными в золото, да и то, как правило, в неподходящей для преступных целей огранке. Значит, опять-таки речь о неслабом специалисте по краже редких антикварных предметов.

Есть ли таковые в нашем столичном городе? Очень сомневаюсь. Нет, ворья и всякого криминального элемента, разумеется, у нас всё ещё хватает, но не того уровня и качества. Что, в свою очередь, увы, но возвращает нас к тому же гражданину Бессмертному. Этот может всё…

Солнышко плавно укатилось за горизонт. Я даже ещё успел вздремнуть пару часов, когда моя заботливая старушка с кривым зубом навыпуск осторожно потрепала меня по плечу. Встал я довольно бодрым, отдохнувшим, так, словно бы и не валялся ещё вчера, балансируя между жизнью и смертью.

– Вот, держи. – Баба-яга протянула мне что-то вроде длинного белого балахона.

– Э-это ваша ночнушка?

– А тебе-то что за дело? Али слишком брезгливый? Дак не вороти нос, она стираная…

– Нет, но… я… всё равно не буду вашу ночную рубашку надевать! Она женская!

– Так ты сверху на голову фуражку свою милицейскую надень, оно и незаметно будет! – продолжала давить бабка, едва ли не силой облачая меня в это дурацкое одеяние свободного покроя, с рюшечками.

– Да зачем мне всё это?! – беспомощно ныл я, дёргая подол.

– А ежели вдруг заметит кто? В таком-то виде ты, соколик наш, легко за привидение сойдёшь!

– С мотором?

– С чем?!

– Нет, это я к слову. Карлсона вспомнил.

– Швед, что ль?

– Вроде да. Или датчанин, не помню, давно мультфильм смотрел, – горестно вздохнул я, смиряясь с неизбежным.

– Ты уж не серчай, Никитушка, а только фуражечку я тебе тоже мукой обсыпала. Ну, для полной достоверности…

Яга водрузила на меня практически белый, словно вылепленный из теста, головной убор.

– Ужо опосля отчищу, не переживай.

– Угу, спасибо… Митька не вернулся?

– С чего бы энто? Раз ты его по кабакам отправил, так раньше третьих петухов и не жди. Всю ноченьку гулять будет. И вот ещё… – Она достала откуда-то из-за печки небольшой свечной огарок жёлтого цвета. – Держи, да не потеряй! Энто не простая свеча, а волшебная. Вот дунь на неё…

– И что будет? – опасливо отодвинулся я.

– Ну дунь, дунь, не боись!

– Зажжётся, что ли?

– Да дунь уже!

Ага, с неё станется и вспыхнуть каким-нибудь весёлым пламенем в потолок – и я без бровей. Ладно, осторожно вытянув губы, я зажмурился и дунул.

– Вот! Видишь, и не страшно совсем. – Яга передала мне загоревшуюся зелёным огоньком свечку. – Обратно дунешь – погаснет, снова свет понадобится – ещё раз дуй.

– Ясно, спасибо. – Я погасил свечу и сунул её в карман брюк.

– Ну что, сам-то готов, что ли?

– Готов, – уныло вздохнул я.

– Тады перекрестимся, да и пойдём не спеша шороху на спящее Лукошкино наводить, – хитро подмигнула бабка. – Ох я по молодости и чудила с переодеваниями! Бедовая была-а… Оденусь, бывало, попом нетрезвым, бороду приклею – и ходу в Синод, поскандальничать! Или по ночи в белом сарафане, с косой на плече, вдоль кладбища гуляю, народ до кондратия веселю…

– Надеюсь, мне этого делать не придётся. Несолидно как-то, чтоб начальник отделения милиции по городу в женской ночной рубашке бегал.

– А уж энто как свезёт, – философски пожала плечиками Яга. – Ежели заметут, так беги не глядя, тока подол повыше подымай! Не то скопытишься с непривычки…

Я подумал про себя, что привыкать к бабушкиным ночнушкам и в страшных снах не хочу, но развивать тему не стал. Не то время, да и смысла нет, пора идти. Еремеев с дежурным стрельцом уже подогнали телегу к крыльцу. Так что до царского терема они меня довезут и, если что, подстрахуют, по возможности. Должно получиться.

Оно и получилось. Своеобразно, конечно, но лучше по порядку.

Ну, во-первых, стоило мне выйти во двор, как…

– Бу-га-га-га-а!!!

Четверо дежурных стрельцов, включая самого Еремеева, едва не повалились наземь от хохота! Да что они, надо мной в голос ржала наша тихая рыжая кобыла! Говорил же, не надо было выходить на люди в женском…

– Цыц, охальники! – Давясь от распирающего её саму смеха, Баба-яга решительно спустилась с крылечка, раздавая подзатыльники налево-направо. – Не видите разве, что батюшка сыскной воевода на тайное задание идёт?! Опасное, аж жуть! Для того и оделся особым образом, чтоб на привидение походить…

Стрельцы на миг притихли. Видимо, с трудом представляя себе, куда и зачем можно пойти в таком виде. Не получилось. Поэтому вежливо уточнили:

– А… Никита Иванович точно здоровы ли? – с сомнением протянул кто-то.

Я чуть не плакал. Бабка быстро свистнула чёрного кота, и уже через минуту самый любопытный был обряжен в точно такую же ночнушку, а перепуганные сотоварищи сами обсыпали парня мукой. Больше дурацких вопросов не было, буга-гаканья тоже. Примолкла даже кобыла. Видно, решила не искушать хозяйку ещё на одно белое одеяние…