Кира Измайлова - Ведётся следствие

К вечернему показу собралось немало публики из первого класса (и особо приглашенные персоны из второго). По счастью, мест хватило для всех, но… Каролина, вплывшая в салон в облаке дорогих духов и серебристого шелка, внезапно обнаружила, что остались свободными стулья лишь в самом конце импровизированного зрительного зала.

— Простите, дорогая, — наклонился к ней Руперт, — мы явились вовремя, чтобы занять для вас место поудобнее, однако остальные, как оказалось, пришли еще раньше.

— Ах, пустое, — вздохнула Каролина, усаживаясь и приглаживая возмущенно топорщащийся мех манто. — Я слышала, сидеть близко к экрану вредно для зрения, не так ли, Теодор?

— Ну разумеется, — флегматично отозвался тот, хотя о таких веяниях в офтальмологии еще не слыхал. — Кстати, как поживает Пушистик?

— О, благодарю вас, превосходно! — женщина легко переключилась на излюбленную тему. — Вы просто гений, Теодор, вы мгновенно принесли ему облегчение! Знаете, я даже завидую вашим умениям…

— А вот этого не надо, — строго сказал Немертвых, но пояснить свою мысль не успел: начали тушить свет.

Застрекотал киноаппарат, на белом полотнище экрана заплясали тени. Зазвучала тревожная музыка — это вступил тапер. Некоторых передернуло по благоприобретенной привычке, но, к счастью, тапер следовал партитуре и не экспериментировал, как господин Сверло-Коптищев.

Зрители не отрывались от экрана, на котором Кривой доказывал Хромому необходимость спасения заложников путем переговоров с бандитами, Хромой же возражал, предлагая просто всех перестрелять, а высшие силы пускай уж разбираются, кто был бандитом, а кто случайно угодил под пули. Но тут взгляд его упал на отчаянно машущую рукой заложницу в окне второго этажа и…

— Теодор, — негромко проговорила Каролина, наклоняясь к доктору, — вы не могли бы проводить меня?

— Что-то случилось? — чуть повернул тот голову.

— Я не могу смотреть эту невероятную чушь! — прошипела Каролина. — Что они сотворили с моим романом? Откуда взялась эта блондинка? В книге не было ни одной блондинки, и среди заложников я не могу припомнить ни единой женщины, не могла же я потом взять и всех поубивать, меня бы не поняли… другое дело мужчины! А это… это… я в суд на кинокомпанию подам за искажение моей идеи!

— Лучше пожалуйтесь Полу, — подал ценный совет Руперт, ухмыляясь в усы. Сейчас Каролина пребывала не в амплуа секретаря, а в роли писательницы, что выглядело крайне забавно.

— О, правда, о чем это я… — спохватилась та. — Но право, я не могу на это смотреть! Нет, вы подумайте только, Хромой обнимается с блондинкой! А куда они денут ее в следующей ленте?

— Хм… — произнес Бессмертных задумчиво.

— Надеюсь, она погибнет от шальной пули, — мстительно произнесла Каролина, поднимаясь. — Потом расскажете мне, хорошо? Теодор?..

— Осторожно, — предостерег тот, выпутывая ее шлейф из гнутых ножек стула. — Прошу, вашу руку. Не споткнитесь.

— Благодарю, и правда, темновато…

Доктора, впрочем, полумрак ничуть не смущал. Он вывел Каролину из салона и проводил до купе. По пути молодая дама была сосредоточена и даже немного мрачновата.

— Надеюсь, вас не слишком расстроила эта лента? — спросил Немертвых.

— Что?.. О, нет, это пустяки, — рассеянно проговорила Каролина. — На самом деле, это было даже полезно. Я немного рассердилась поначалу, но теперь задумалась: ведь в моих романах если и встречаются женские персонажи, то либо это солидные дамы, либо маленькие девочки, либо трупы… Хотя не уверена, можно ли назвать труп персонажем… Как вы полагаете?

— Можно, — заверил доктор. — Некоторые такие… персонажи прекрасно играют свои роли.

— Так вот, — продолжала она свою мысль, — я старательно избегала молодых женщин на страницах своих книг, чтобы не скатиться в подобие этих сопливых дамских романов, но, кажется, сценаристы подали мне неплохую идею…

— В каждой книге у героев будет новая возлюбленная? Которая станет трагически погибать от рук бандитов? — предположил Немертвых.

— Вы шутить изволите, Теодор! Это может пройти раз, другой, но…

— Но если их враг Горбатый станет намеренно уничтожать этих девиц…

— Нет, вы действительно шутите! — рассмеялась Каролина. — Всё намного проще. Я как-то забыла о том, что Кривой и Хромой — мужчины в самом расцвете лет. Так вот… у кого-то одного будет возвышенное чувство. К кому, пока не знаю. Или к прекрасной незнакомке — тут всё ясно, или к замужней даме — и он, как человек порядочный, будет страдать молча. А вот второй, пожалуй, заведет пару интрижек…

— У вас с собой достаточно писчей бумаги? — любезно поинтересовался Немертвых.

— Более чем! — воскликнула Каролина. — О, Теодор, не смею более держать вас посреди коридора… Спасибо, что проводили… Ах, мне столько нужно обдумать!

— Сделайте подручной Горбатого ту самую блондинку, — посоветовал доктор. — Пусть втирается в доверие.

— Вы гений! — воскликнула Каролина и в порыве искренней благодарности чмокнула Теодора в щеку.

— Не стоит, право, — скромно ответил он и отправился к себе.

Далеко, правда, ему уйти не удалось: в тамбуре доктора Немертвых подстерег какой-то хлыщеватого вида молодой человек и бросился ему навстречу с криком «ах, спасите!».

— Кто-то умирает? — деловито поинтересовался Немертвых.

— Да! — воскликнул юноша. — Я!

— Вы не похожи на умирающего, — сказал Теодор. Он не любил симулянтов и вполне успешно с ними боролся. — Позвольте пройти.

— Я непременно умру!! — преградил ему дорогу молодой человек. — Непременно!

— Мы все когда-нибудь непременно умрем, — философски ответил Немертвых. — Только кто-то раньше, а кто-то позже.

— Я умру прямо сейчас, если вы не скажете мне, кто была та дама, с которой вы ушли из салона! — выпалил юноша.

— А вы с какой целью интересуетесь? — холодновато спросил доктор.

— Ведь это сама Каролина Кисленьких, верно? Глаза меня не обманули?.. — продолжал тот, не слушая.

— Если у вас проблемы со зрением, обратитесь к специалисту по глазным заболеваниям, — посоветовал Немертвых. Вечер выдался с офтальмологическим уклоном. — У меня несколько иная специализация. Вам не понравится, если вашими глазами займусь я.

Юноша снова пропустил его слова мимо ушей.

— Это точно она, — проговорил он убежденно и возвел очи горе. — О, прекрасная Каролина!.. Конечно, это была она! И я знаю, в каком купе она путешествует, о!..

Доктор Немертвых обошел юношу, как столб, и отправился к себе, оставив того причитать. Подобных экзальтированных личностей он навидался вдосталь, и удовольствия созерцание означенных личностей ему не доставляло.