Золотой ноутбук - Игорь Алексеевич Екимов
– Зато он с самого начала по этой специальности работал. А я – нет.
– Ничего, попробовать надо. Рома, уясни одну простую вещь: хотя у меня шесть внуков, но Алина – самая любимая из них. Естественно, я хочу, чтобы у неё было всё хорошо. Поэтому я хочу, чтобы у её парня тоже было всё хорошо. Ведь если у тебя будет всё плохо, то либо у неё тоже будет всё плохо, либо она, допустим, тебя бросит. Как тебе такие варианты? В общем, ты не паникуй, что я тебя сильно загрузил: это только для пользы дела. Если я увижу, что ты не справляешься, я с тебя эту нагрузку обязательно сниму. Но пока… мне кажется, что справляешься.
– Я вас понял.
– Ну и отлично.
Николай Петрович немного помолчал, а потом сменил тему:
– Слушай, я вот хотел тебя спросить… Ты у нас знатный рукопашник. И Екатерина Цыганова, чемпионка по боям без правил…
– По ММА.
– По ММА. Если бы… ты с ней подрался где-нибудь на улице – кто бы победил?
Роман засмеялся и пожал плечами:
– Не знаю.
* * *
На самом деле он знал. Потому что владел уникальным приёмом рукопашного боя, находящимся на грани сверхъестественного. Правда, этот приём был очень специфический и вряд ли мог быть применён на спортивных соревнованиях, но как раз в уличной драке срабатывал на «ура». Самое интересное, что, хотя Роман с детства увлекался единоборствами – причём не каким-то одним, а разными, – но этому приёму его никто никогда не учил. Сам научился.
Как-то раз на улице, по пути из школы, он подвергся нападению гопников. Было тогда ему двенадцать лет, а гопникам, судя по виду, тринадцать-четырнадцать, и собралось их трое. Они попытались обыскать его на предмет наличия денег и ценных вещей. Роман их грубо послал, и началась драка. К двенадцати годам он уже многому научился в единоборствах, но в таком сражении его победа всё равно казалась весьма сомнительной. Изначально битва шла на кулаках с некоторыми элементами борьбы. А вот потом…
В какой-то момент Роман увлёкся и перестал отдавать себе отчёт в том, что делает. На него сыпались удары, одновременно противники пытались его повалить – ведь их было трое, поэтому они успевали всё сразу. Но внезапно, ни с того ни с сего, бой закончился. Роман в недоумении остановился, приходя в себя.
Все трое в самых разнообразных позах валялись на асфальте без движения. Конечно, первым делом Роман подумал, что за него кто-то заступился.
«Ни фига себе… Это кто же их так???»
Но рядом никого не было – только он и трое противников. Точнее, бывших противников.
В принципе, он мог бы оставить их и идти дальше. Раз они на него напали, так чего их жалеть-то? Но Роман по натуре был парень не злой… и, кроме того, его стало разбирать любопытство: что же с ними случилось. Гопники лежали в отключке, а он никак не мог понять, что произошло. Немного подумав, Роман вызвал «Скорую».
Приехавшие врачи удивились не меньше, чем он сам. По всем признакам выходило, что хулиганы просто спят. Только проснуться не могут.
Их увезли в больницу, также врачи сообщили о происшествии в правоохранительные органы, а Роман позвонил отцу. И все стали внимательно следить за состоянием пострадавших, поскольку от этого очень многое зависело. Ведь никто не понимал, что с ними. Как бы они не отъехали на тот свет!
Хулиганы очнулись через несколько часов после драки, поздно вечером. Серьёзных последствий для здоровья у них не обнаружилось, хотя были несерьёзные: Роман успел их довольно сильно поколотить, правда, и сам получил не меньше. Поэтому с правоохранительными органами проблем не возникло (учитывая, что Роман был обороняющейся стороной, драку начал не он). Зато мама и старшая сестра устроили истерику. Сестра даже обозвала Рому бандитом. Тогда отец, тоже весь на нервах, жёстко произнёс: «Заткнитесь, победителей не судят». Причём так жёстко, что, действительно, мигом заткнулись.
Но сразу после этого, оставшись с Романом наедине, он заговорил по-другому:
– Вот что я хочу тебе сказать. Ты сейчас оказался, образно говоря, с гранатой…
– Да не было у меня никакой гранаты!! – запротестовал ошарашенный Роман, судорожно пытаясь представить, в чём его ещё могут обвинить.
– Да я в переносном смысле… Я имею в виду, что ты продемонстрировал какой-то уникальный приём. Но ты не должен быть как обезьяна с гранатой, понимаешь? Объясни мне, что именно ты сделал.
– Я, честно, не знаю. Вот реально не знаю, как это у меня получилось. Хочешь верь, хочешь нет. Меня такому никто не учил. Честное слово, не вру.
– То есть ты сам не понял, каким образом их отключил?
– Да.
– Вот это надо понять.
– Так я пытаюсь, папа! Но не получается.
– Там точно никого, кроме тебя, не было?
– Точно.
– Тогда… вспоминай до мельчайших подробностей всё, что ты сделал.
– Я уже пытаюсь. Мне же самому интересно! Не меньше, чем тебе.
– Это хорошо. Когда вспомнишь, мне расскажи. Максимально подробно.
– Хорошо, папа.
– И ещё такой момент… Об этой истории должно знать как можно меньше народу. Никому её не рассказывай, а если кто-то уже знает и будет вытягивать из тебя подробности, скажешь ему, что это был просто обычный нокаут. Даже нет, можешь сказать так: «Это тебя не касается». Или так: «Участники боевых действий не любят рассказывать о войне». В общем, что-нибудь такое, смотря по обстоятельствам.
– Я понял, понял.
Несколько дней Роман по крупицам восстанавливал в памяти все подробности этой драки. И наконец…
…он догадался, что причиной молниеносной победы стала совокупность двух факторов. Первый из них – особый психологический настрой, некий боевой транс, в который он вошёл по ходу сражения. А второй – один и тот же удар, который он нанёс каждому из противников по очереди.
«Сначала я двинул одному в бок… в левый бок. Правой рукой. Потом точно так же засветил второму по морде, но уже левой рукой. Кстати, ему повезло, что зрение не пострадало, я ведь целился в глаза. Потом на меня навалился третий, самый длинный. Он хотел меня пригнуть к земле, точнее, к
