Крыса, загнанная в угол - Олег Анатольевич Сидоренко
– Президент идет на поправку! Дела – потихоньку. Особых новостей нет! – ответил Шевчук, и Попелюх понял, что тот пока не хочет сообщать капитану полученную ими информацию. – Василий, ты вызвал к нам снайпера и корректировщика?
– Да, Гриша. Снайпер ждет в соседней комнате. Корректировщика задерживается. В восемь утра он отпросился на пару часов с базы, к которой прикомандировано подразделение, и еще не вернулся.
– А сейчас уже двенадцать! – заметил Попелюх.
– Василий, сходи, пожалуйста, в «дежурку» и позвони еще раз на базу. Пусть поторопятся! И пригласи снайпера. Поговорим.
– Уже иду! – ответил Тишанин, выходя с кабинета.
– Я тоже выйду – сделаю пару звонков! – поставил в известность Шевчук Родиона.
– Без проблем! И я тоже «наберу» свое начальство! – ответил Попелюх. Майор посмотрел вопросительно на Родиона. Родион понял его молчаливый вопрос. – Скажу, только то, что сообщил нам президент. О том что, сказал доктор – ни слова.
– Я рад, что мы поняли друг друга… Протянем до вечера, а там решим, что с этим делать.
Шевчук вышел с комнаты. Попелюх набрал номер Полуяна и вкратце доложил о состоянии дел на данный момент. Сергей Николаевич снова нервничал, и снова просил держать в курсе событий. Но, чувствовалось, что сейчас начальству не до него и оно, начальство, пытается побыстрей закончить разговор. Родион с удовольствием закончил ненужное общение и присел у окна, что выходило на парк культуры. В парке по дорожкам гуляли люди – пожилые пары, мамы с детьми, бегали физкультурники. И по их виду было заметно, что покушение на президента не сильно повлияло на повседневную, размеренную жизнь.
В кабинет вернулся Шевчук. Подошел к Родиону. Стал рядом, и, смотря в окно, проинформировал:
– Заместитель начальника охраны полковник Загорулько застрелился.
В комнате повисла тишина. Тишина не спокойная. Можно сказать тишина зловещая. Оба следователя «не первый день были замужем». Сейчас каждый из них осознал, что начался совсем другой этап расследования.
– Честно сказать, я чего-то такого ждал! – прервал молчание Попелюх. – Когда это произошло и где?
– Его обнаружили в своей квартире. Мы вышли от президента, и я сразу позвонил. Это было одиннадцать тридцать. Группа приехала к нему домой через полчаса. Дверь никто не открыл. В это же время вторая группа уехала на дачу. Там была только одна жена. Она сказала, что Загорулько дома, и что они созванивались вчера в двадцать три тридцать вечера. Утром она пыталась ему дозвониться, но муж не ответил, хотя его телефон и был в сети. Было принято решение вскрыть квартиру. Внутри обнаружили труп полковника. Выстрелил себе в подбородок с личного табельного оружия.
– Надеюсь, выстрел всего один? – двусмысленно уточнил Попелюх.
– При предварительном осмотре следов насилия не обнаружено! – Шевчук намек понял, и в тон ему ответил. – Но эксперты, еще, обследуют квартиру. И ждем заключение патологоанатома.
– Да-а-а… – протянул задумчиво Родион. – Это становиться интересно. Что будем делать?
– Я предлагаю, для начала, перекусить тем, что передала твоя мама. Я ужасно проголодался. И заодно опросим нашего героя-снайпера в непринужденной обстановке. Тишанин сейчас его приведет.
– Тогда я накрываю на стол! – и Родион принялся распечатывать пакеты.
Раздался стук в дверь.
– Войдите! – разрешил майор Шевчук. В кабинет первым вошел капитан Тишанин.
– Заходи! – распорядился он кому то в коридор. В дверном проеме возник невысокий щуплый парнишка – на вид не больше двадцати лет – в камуфляжной форме песочного цвета.
– Разрешите войти, господин майор? – спросил он разрешение на пороге.
– Входите! – распорядился Шевчук и удивленно спросил: – А вы кто?
Парень приложил руку к кепи и представился:
– Прапорщик Яковенко! – и смущенно добавил: – Я снайпер.
– Как то я тебя по-другому представлял… – признался Шевчук.
– Не вы первый, господин майор! – улыбаясь, ответил прапорщик. – Все меня представляют по-другому. А мне – чем я менее заметен – тем лучше.
– А сколько тебе лет?
– Двадцать семь!
– Ну, говорить, что я бы дал меньше – я не буду! – пошутил Шевчук. – Догадываюсь, что об этом тебе тоже говорят!
– Так точно! Говорят… И не воспринимают меня в серьез!
– А зря! – заметил Родион. И спросил: – Ты голоден?
– Да, как бы, нет… – не совсем уверенно ответил прапорщик.
– «Да, как бы нет»… Значит голоден! Как твое имя?
– Игорь! – ответил парень.
– Значит, Игорь, подходи к столу! Гриша, Василий берем бутерброды, а кофе, или чай – на выбор.
Никого упрашивать не пришлось. В кабинете нашлись фарфоровые кружки с нанесенной эмблемой СБУ. В них были разлиты кофе и чай. Мужчины дружно принялись кушать бутерброды с ветчиной, маслом и сыром, разложенные на пластиковых тарелках.
Хватило на всех. Спустя пару минут, когда первый голод «отступил», Шевчук произнес:
– Родион, передашь от нас маме огромное спасибо!
– Обязательно передам! Ей будет очень приятно.
– Я, почти сутки не ел! – заметил Шевчук. – Со вчерашнего обеда! Тебя Игорь хоть накормили перед выходом на позицию?
– Что вы! – искренне удивился Яковенко. – Перед работой нельзя! Начнутся естественные надобности! А оно мне надо? Лучше выходить голодным.
– Ясно. Так выходит, что ты тоже со вчерашнего обеда не ел? – заботливо поинтересовался майор, жуя бутерброд.
– Со вчерашнего утра!
– А во сколько же тебя вывели на позицию?
– Я на позиции был в пятнадцать ноль-ноль… А когда вечером вернулись на базу – не до того было… – лицо Игоря потемнело.
– Переживаешь? – с сочувствием спросил Родион.
– Это не переживание… Просто, надо время, что бы отойти… Хоть и работа, но, все-таки, человек…
– Игорек, а как ты его определил? – поинтересовался Шевчук.
– Сначала я его не видел… Увидел, уже после, когда произошло покушение!
– А как это было? – уже спросил Попелюх.
– Моя точка была на здании областного архива! – начал рассказывать Яковенко, жуя бутерброд. – Сначала я контролировал улицу от админздания до католического Собора и вверх к центру города. Затем, когда президентский кортеж проехал в сторону моста, меня развернули на сто восемьдесят градусов и дали новый сектор – от моста через Буг до крайней правой от меня точки здания фабрики «Рошен».
– Кто тебе отдавал команды? – поинтересовался Шевчук.
– Старший группы – капитан Савченко.
– Он же и корректировщик! – уточнил Тишанин.
– Это он указал тебе цель? – не отставал майор.
– Нет. Цель на крыше я увидел сам. Савченко отдал команду стрелять на поражение.
– После того, как тебя развернули – ты осмотрел свой сектор? – спросил Попелюх.
– Обязательно! Я осмотрелся через бинокль – крыши, остров, мост – все, что было доступно! – в оправдательных интонациях ответил прапорщик.
– А как же так, что ты сразу не обнаружил исполнителя на крыше «Авангарда» – а после увидел? – строго спросил майор Шевчук.
– Там есть два воздуховода.
