Кристин Смит - Кодекс поведения

Резкие нотки в голосе Кальвина Монтойи не удивили Джени. Человек, завоевавший доверие Джона Шрауда, не мог быть в действительности таким простодушным, каким казался на первый взгляд.

— Хэнсен верил, но мне кажется, его привлекала сумасбродность этой идеи. Он любил шокировать людей рассуждениями на эту тему.

— Он погиб во время воздушного налета за несколько часов до встречи с моим шефом: собирался убедить его отдать вас. — Монтойя задумчиво поглаживал обкушенный ноготь. — Мне кажется, не только наш инопланетный посол способен склонять людей на свою сторону. — Монтойя многозначительно посмотрел на Джени. — Нам пора, но прежде возьмите вот это, — сказал он, протягивая Джени небольшую упаковку таблеток. — Разжуйте и проглотите.

— Зачем? — Джени понюхала темно-коричневые таблетки. Пахло шоколадным фаджем, взбитым на сметане. — От чего они?

— Это энзимы. Способствуют пищеварению.

— А что у меня не так с пищеварением?

— Ему нужна помощь.

— Зачем?

— Джени, у нас нет времени, просто поверьте, это для вашего же блага.

— Когда-то я это уже слышала. — Джени добросовестно разжевала горькие, неприятно скрипевшие на зубах таблетки и запила их водой. — Любимая фразочка Джона. Если он ее произносил, это означало, что сейчас мне будет либо больно, либо дурно. — Джени никак не могла привыкнуть к вновь обретенной чувствительности левой ноги. Выходя за Монтойей из обеденного зала, она едва не подпрыгивала, ступая на нее.

Джени ничуть не удивилась, увидев Люсьена Паскаля, который ждал ее возле манипуляционной с сумкой через плечо так, будто это была его сумка. Выглядел он неважно: усталый взгляд, шрамы через всю щеку. Он коротко кивнул Джени и, обращаясь к Монтойе, спросил:

— Думаете, она готова?

Рука Монтойи снова потянулась ко рту.

— Нет, ей не мешало бы отлежаться минимум неделю. Но если я правильно понимаю, у нас нет времени.

Чертыхаясь на земном испанском, Монтойя скрылся за дверью комнаты для персонала и вскоре появился с полиэтиленовым пакетом в руках.

— Конечно, вы еще не поправились окончательно, — сказал он, — да и поговорить еще о многом нужно, но у меня приказ — я должен вас отпустить. — Он вручил Джени пакетик. — Здесь таблетки и инструкция по применению. Когда почувствуете, что выдохлись, обращайтесь в любую клинику. Ничего не бойтесь, Джени, о вас позаботятся. Если вы не верите моим словам, поверьте этому. — Он тепло сжал ей руку, бросил испепеляющий взгляд на Люсьена и ушел, ни разу не оглянувшись.

Джени посмотрела на Люсьена.

— Что происходит?

Тот жестом изобразил взрыв.

— Все взорвалось к чертям. — Он пригласил Джени следовать за ним и направился к двери с табличкой «аварийный выход». — Вам нужно уехать, и как можно скорее, — сказал он, открывая перед ней дверь. — Но сначала вы должны кое-кого повидать.

Глава 34

Они спустились в гараж. — Куда ты меня ведешь? — Едва поспевая за Люсьеном, Джени чертыхалась про себя, не видя путей к отступлению.

— У меня скиммер на подзарядке, вон за той махиной, — сказал он, указывая на серебристо-фиолетовую машину «скорой помощи», высунувшуюся из арки, как металлический язык. — Не знаю, смогу ли я вырулить.

— Куда ты меня ведешь?! — По гаражу разнеслось громкое эхо. У Джени начали слезиться глаза, оба сустава болели, кожа на правой руке начала шелушиться и зудела, а таблетки доктора Монтойи оставили во рту тошнотворный металлический привкус. Ах да, еще был страх. Страх делает чудеса в период реабилитации после шоковой терапии. Джени остановилась посреди гаража и, сжав кулаки, заявила:

— Пока ты не скажешь, куда мы идем, я с места не сдвинусь. Люсьен повернулся и устремил на нее невинный взгляд, образец чистоты и преданности, при этом его рука демонстративно легла на сумку Джени.

— Мы идем вон туда, — только и сказал он.

Прищурившись, Джени посмотрела в указанном им направлении и в полумраке гаража рассмотрела старенький седан, припаркованный у ячейки подзарядки. Но дисплей ячейки светился синим, а значит, аккумулятор был полностью заряжен.

Стоп, машина темно-красного цвета. Да это же старая модель скиммеров министерства внешних отношений. У Джени все похолодело внутри, когда дверца водителя взметнулась кверху.

— Я пытался его уболтать, чтобы он сменил модель на более новую, — сказал Люсьен. — Но он, по-моему, прикипел к этой развалине.

Нема стек на бетонный пол, как огромная капля густого сиропа, и шагнул им навстречу. Человеческий костюм он сменил на одеяния виншаро, приличествующие его возрасту, происхождению и сану. На нем была белая рубашка с длинными рукавами, заправленная в просторные светло-коричневые брюки. Высокие, темно-коричневые сапоги, края кремовой мантии оторочены широкой алой тесьмой. Его редкие серебристо-каштановые волосы были собраны в тонкую косичку, торчащую у правого уха, как огромная сережка.

— Мой капитан, — произнес он по-английски с заметным акцентом виншаро, — я боялся, что без Джона тебя не узнаю, но к превеликой радости я вижу, что ты та же. Приветствую тебя. — Он полностью обнажил зубы в выражении величайшего радушия. Его худощавое лицо, казалось, раскололось надвое, круглые, золотистые глаза светились теплом.

— Ни-Ро ти Ни-Ро. — Джени выпрямилась, несмотря на пульсирующую боль в тазобедренном суставе, и положила левую руку на грудь, развернув ладонь наружу. Слегка склонив голову влево, она быстро кивнула. Краем глаза она заметила, что Люсьен смотрит на нее с открытым ртом, как студент-антрополог на своем первом практическом занятии. — Отвали, — процедила она сквозь зубы.

— Еще чего.

— Ступай, Люсьен, — вдруг сказал Нема, — это и моя просьба тоже.

— Нет, Ни-Ро, у меня есть приказ.

— Приказ охранять. Вот и ступай, поохраняй нас у входа. — Тсеша указал рукой в направлении двери. — Здесь охранники не нужны. — Он посмотрел Джени в глаза и снова обнажил зубы. — Мы с моей ниа снова вместе, и вместе мы отразим любую атаку.

Люсьен собрался было возразить; но, видя, что Нема не обращает на него внимания, круто развернулся и вышел из гаража.

Когда эхо его шагов стихло, Джени сказала на полуформальном виншаро, вычерчивая правой рукой соответствующие символы:

— Вы оскорбили его в лучших чувствах. — Ее жесты подчеркивали унижение подчиненного, с которым несправедливо обошелся его господин. — Правила этикета виншаро ему незнакомы, и, знаете, он так непредсказуем. Он может в ответ причинить вам боль.

— Что ж, — ответил Нема, слегка наклонив голову в знак смирения, — но тогда он узнает, что я тоже не так уж предсказуем. — В его голосе зазвучали жесткие нотки. — У него нет времени, Уланова ищет тебя, ниа, она знает, что ты здесь, в этом проклятом холодном городе.