Юрий Шубин - На Очень Секретных Основаниях (СИ)

— Порой, ВРЕМЯ выкидывает жуткие фокусы и никогда не бывает бесплатным. Побочное действие источников помех невосполнимо. Они чинят препятствия, и в результате происходит неконтролируемая утечка времени. Наручные и карманные регистраторы времени рвут показания с хронографа, как волчья стая, раздирающая свою добычу, — его голос был тих и серьезен.

Джульетта пыталась уложить в голове хотя бы часть того, что она узнала. Но мысли кружились вихрем, как мелькающие лестничные пролеты, от чего девушка ощутила легкий приступ тошноты.

Дэвид был начеку. Он знал что вынуть из нее все сомнения ему не удалось. Джульетта его побаивалась. Все шло от нервов и могло привести куда угодно. Но в профессорской дочке угадывался сильный женский характер. Едва они окажутся на улице, соблазнившись мнимой свободой, девушка может попытаться улизнуть. Или попробует выкинуть что нибудь героически недопустимое. Поощрять появляющийся простор для глупостей агент не собирался. Придирчиво ощупывая в себе язву сомнений, он откладывал этот разговор на потом. Выдержит ли девушка-узнав больше? И как это скажется на ней? Затягивать с беседой не стоило. Пришло время, когда следовало привязать профессорскую дочку к себе окончательно.

Он действовал прямо и быстро. Резко остановившись на площадке второго этажа, Дэвид развернулся к набегающей Джульетте и неумолимо заявил:

— Детка, послушай. На намеках далеко не уедешь. Поэтому скажу тебе прямо: ты выжила, и этим теперь виновна перед ВРЕМЕНЕМ. Тебя уже нет на свете. Ты сгорела вместе с квартирой, — это было жестоко, но конкретно.

Джульетта сбилась с шага и схватилась за перила. Ее пальцы расползлись по деревянному поручню. Это помогло не упасть на Дэвида самым неприглядным образом. Она едва не потеряла над собой контроль, но после секундного замешательства, выпалила:

— Что со мной опять не так?! — ее голос походил на рычание гончей. — Признавайся давай!

Дэвид заговорил предельно мягко:

— Ты умерла в своей реальности. Потеряв место в этом мире. Теперь, в лавинотеке ВРЕМЕНИ, ты выступаешь как волнорез. ВРЕМЯ расслаивается самим парадоксом продолжения твоего существования. Который ВРЕМЯ старается уничтожить, чтобы восстановить свою целостность и поточность.

Глубоко дыша, Джульетта старалась успокоиться. Дэвид сделал небольшую паузу, чтобы она подумала над его словами, и затем продолжил:

— ВРЕМЯ — точно счалка: сплетение каната из множества нитей. Жизненных жил. Текущий строй времени восстанавливает свои реалии и избавляется от безымянных пешек. Смерть ставит все на свои места. ВРЕМЯ ликвидирует любые проблемные вероятности, как отжившие, грязные, спутанные космы.

Глаза Джульетты внезапно сузились как у кошки, а кончик носа побелел от ярости:

— Да ты что, издеваешься?! — она едва не бросилась на него с кулаками. — Думаешь мне прежнего выноса мозга было мало?! Как так получается, что я подохла-даже этого не заметив? Не молчи! — теперь она была не девушка, а злобный сорванец. Джульетта стояла, упрямо опустив голову и заложив руки за спину, чтобы избежать соблазна подраться. Ее положение было настолько жутким, что не могло быть правдой. Если только Джульетта не сошла с ума. Весь ее гнев мгновенно испарился. Девушка желала, чтобы это хотя бы оказалось сном, но понимала, что это не так. Но как и во сне, она не знала что произойдет дальше.

Джульетта почувствовала как крепкие пальцы сжали ее плече. Потянули к себе. Другая рука мужчины нашла подбородок девушки и осторожно приподняла. Дэвид заглянул в глаза юной студентки, фокусируя ее внимание на себе. Боясь вздохнуть, профессорская дочка непроизвольно прикрыла рукой яремную ямочку. Она во все глаза смотрела на агента времени, словно всматриваясь в хрустальный шар судьбы.

Сохраняя на лице вдумчиво-спокойное выражение, он продолжил разговор, как ни в чем не бывало:

— Я понимаю, тебе не легко это слушать. Да и говорить об этом не стоило. Но имей смелость признать, что это с тобой случилось на самом деле. Знаешь как это бывает в некоторых супермаркетах, испытывающих проблемы с оборотным капиталом, и куда давненько не заглядывали представители Общенациональной Ассоциации генетической безопасности? Лежит себе на полке просроченный продукт. И никто его до поры не утилизирует. Ты, как человек, как бы еще есть. А время твое закончилось. Ты-просрочка, — его голос звучал так бесстрастно, что хотелось выть. — А я пытаюсь наклеить на тебя этикетку с новыми сроками годности.

— Ты просто мастер поднимать настроение. И очень тактичен, — кольнула его Джульетта, убирая руку Дэвида от своего лица. — Я хочу знать, что меня ждет? — ее глаза оглушительно кричали.

Агент времени с любопытством наблюдал за подопечной, как та справляется с очередным шоком.

— Решила пожалеть себя? Так это поздно. Боюсь, тебе придется привыкать. Приживить себя обратно в действующее время пока не удавалось никому. Да, ты еще существуешь в парадоксе. Но вошла в группу мертвых пожизненно. Отторжение уже произошло. Затверди это накрепко. ВРЕМЯ без колебаний выводит из уравнения лишнюю переменную. Само себя сращивает на том месте, где была ты. Живые у ВРЕМЕНИ удосуживаются легкого шлепка, а выбывшие из жизни безжалостно размазываются по стенке. Ему это-пара пустяков. И ходить будет смерть по твою душу с одних козырей, — совсем грустно уронил Дэвид.

Лицо Джульетты медленно побледнело. И вязкий холод опустился в самый низ живота. Она была в полном замешательстве и даже не знала что на это ответить.

Разве кто-то на свете может быть к такому готов?

А, тем временем, агент продолжал говорить сухо и практически отчужденно. Он ее так прикладывал, чтобы содрать с профессорской дочки последнюю спесь:

— У ВРЕМЕНИ всегда все куплено. Любая оплошность для тебя равносильна смерти. Малейший пустяк превратится в проблему. Все невезение, какое только может быть, все неприятности и глупые просчеты обрушатся на тебя. Теперь даже порезав палец, ты скорее умрешь, чем останешься в живых, — продолжал трамбовать ее Дэвид. — Ты под обстрелом ВРЕМЕНИ, как утка в тире центрального парка. Ошибись хоть раз-и сам Господь тебя не спасет, — он сообщил это спокойно, без шанса на попытку борьбы. Дэвид буквально ходил вокруг нее кругами. Как паук бинтующий муху. — Тебя будет убивать все. И, вероятно, в десять раз чаще, чем самого последнего неудачника на свете. Ты и пары метров без этого не пройдешь. Отныне у тебя не жизнь, а сплошная полоса препятствий. Если я говорю о чем-то, тебе просто надо это поскорее понять. Грядет настоящая беда. Вернее, в твоей жизни она уже случилась. И я ее озвучил, — он заставлял понимать ужасные вещи, не давая возразить. — ВРЕМЯ будет колотить по тебе со всех сторон. В такой момент важно быть рядом с надежным человеком. Пока ты находишься в радиусе действия моего зорба, ВРЕМЯ к тебе не подступится. Ты и теперь жива только потому, что рядом со мной. Вблизи моего уробороса, — Дэвид говорил медленно. С паузами между словами, чтобы эта мысль лучше отложилась в ее голове:-Я стараюсь-как могу. А способен я на многое. Поверь, — выдавал агент признание за признанием. — Человек играет с тем, что есть у него на руках. И это нас с тобой объединяет, — Дэвид постучал пальцем по циферблату. — И твой оборонительный периметр должен функционировать идеально. Как только ты покинешь зону влияния уробороса на руке агента времени, любые твои передвижения станут смертельно опасными. Адаптируйся к этому, как к новой полезной привычке. Чтобы жить, существовать дальше, нужно в полной мере этого хотеть. О свободе, в обычном твоем понимании, придется забыть. Может казаться, что такая позиция держит тебя в рабстве. Но, на самом деле, она продлевает твою жизнь, — произнес он грозно и многозначительно. Его аргументация, при всей своей отвратительной правоте, не оставляла шанса на своеволие.