Александр Лонс - Химера

— Да мне на это как-то… — индифферентно брякнул я, — все равно же не знаю этих людей.

— Голосуйте за Ивана Кузьмича. Он бывший летчик, очень хороший человек, воевал! Очень честный.

— А голова у него варит?.. Ой, я хотел сказать, что для председателя нужны всякие разные другие качества…

— Ну, что вы! — почти обиделась соседка. — Иван Кузьмич будет очень хорошим председателем! Он честный, правдивый и порядочный! Везде порядок наведет. Теперь все будут вовремя платить за уборку подъезда.

С этой уборкой тоже была увлекательная тема. Споры шли уже давно, и даже мне стали известны, поскольку их результаты время от времени появлялись в качестве объявлений на доске информации. Иногда я читал эти дацзыбао. Те, из жителей, что обитали одни, безответно вопрошали: «А с какого это бодуна я должен сдавать за мытье столько же, сколько мой сосед, у которого трое детей, две собаки и хронические гости? Или соседка с нижнего этажа, у которой пять кошек? Разве я мусорю больше них?» Вроде как справедливо и как бы правильно, но есть в этом какая-то дряннота. Может, это я просто привык или воспитан как-то не так, но ни за что не стану препираться из-за копеек, дабы не калечить нервы себе и окружающим. Впрочем — окружающим как раз можно. Сказано сдать, значит, сдам. В моем основном доме не так. У нас всё это как-то более упорядоченно что ли, или централизованно, чем в этих старых многоэтажках, где двери с кодовыми замками появились несколько лет назад.

— Ладно, пусть будет Иван Кузьмич, — сказал я успокоительным тоном. — Распишитесь тогда за меня, ладно?

— Этого нельзя делать, вы сами должны! — возмутилась Антонина Ильинична.

— Да бросьте вы! — с подкупающей непосредственностью сказал я, махнув рукой. — Я вам доверяю. Поставьте там какую-нибудь закорючку другими чернилами, и все! Вы же меня хорошо знаете!

— Ну, как же так… — сконфузилась соседка.

— А мы никому не скажем! — произнес я с заговорщицким видом. — Это будет наш маленький секрет! А то я устал зверски и мне сейчас не до подписи…

Ей давно уже было известно, с моих слов, что ночами у меня какая-то важная (возможно секретная!) работа на другом конце города. Кстати соседи — это хорошо знакомое такое явление. Они вообще большие любители вмешаться, в любом мире, в любой стране. Поэтому не хотел я оставлять тут свою подпись. Мало ли что…

Отделавшись от излишне любезной соседки, я отпер свою железную дверь, вошел, задвинул крепкий засов, снял куртку и глянул в зеркало, висевшее напротив входной двери. Оттуда на меня скучно смотрел плохо побритый человек с растрепанными волосами, серыми глазами, в не очень новом растянутом свитере и старых джинсах. Ничего особенного. Среднее лицо, средний рост, средний вес… таких людей вы встречаете постоянно и никогда не запоминаете их внешность. Одежда тоже средняя. Я не любил выделяться из толпы. Как там, в Божественной комедии у Данте? «Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу»? Скорее уж в сумрачной прихожей. Я нажал локтем на выключатель, в тот же момент лампочка вспыхнула и перегорела. «…Утратив правый путь во тьме долины». Ага, теперь придется вкручивать новую.

По-моему самый неправдоподобный эпизод любого фильма — это когда главный персонаж, вернувшись к себе домой, первым делом задумчиво прослушивает автоответчик. Или неторопливо наливает сок из холодильника. Или садится на диван и включает телевизор. Или компьютер.

Вранье, такой герой сначала должен бежать в сортир.

Но я поступил вполне по стандартам Голливуда — сразу же врубил компьютер.

Потом я закинул продукты в холодильник, посетил санузел, и с наслаждением расслабился. Это моя личная жилплощадь, мое собственное пространство в этом мире, только для меня одного и ни для кого больше. Но я практически не живу в этой квартире. Я тут работаю.

В романе Жоржа Сименона «Мегрэ и человек на скамейке» блистательный сыщик, проницательный добрый толстяк расследует очередное убийство. Комиссар Мегрэ, как обычно, гениально одолевает возникшую перед ним проблему: человек, труп которого был обнаружен ноябрьским вечером в Париже на бульваре Сен-Мартен, оказался совсем не тем, за кого себя выдавал. Погибший вел жизнь двойную и загадочную. Вечером и ночью он выглядел как хороший семьянин-подкаблучник, имевший престижную работу в Париже. Каждое утро он уходил на службу, а приходил… в съемную квартиру, где делал, что хотел, а главное — одевался, как хотел. А соседей и хозяйку этого дома уверял, что работает по ночам. Зато добывание денег у данного месье много времени не отнимало — он ловко и изобретательно воровал во время обеденного перерыва в крупных универмагах. Вечером же, он снова возвращался к своей жене и опять превращался в тихого порядочного человека, отдававшего супруге «всю зарплату», оставаясь для окружающих вполне законопослушным респектабельным гражданином.

Я не ворую в магазинах и вообще не ворую. У меня совсем иное поле деятельности.

Проверил почту. Кроме всякого мусора и прочего спама пришло только два полезных сообщения адресованных именно мне: одно от кого-то невнятного, и от заказчика. Как и все подобные письма, то, что от заказчика, не отличалось богатством стиля и не блистало словарным запасом. Там вообще не было никакого смысла — похоже на обычное спамовое письмо. Так мне сообщали, что сегодня надо зайти на определенный сайт, открыть нужную страничку, и считать оттуда единственное изображение. Потом зайти на другой сайт, и считать другое изображение. А уже в моем компьютере первая картинка преобразовывалась в многозначные числа. Этот шифр, на мой взгляд, вообще невозможно расшифровать без ключа и декодирующей программы. Вы когда-нибудь видели содержимое файла-фотографии? Нет? А вы полюбопытствуйте. Мешанина из символов — буквы, цифры, разные значки… Есть и русские буквы, как же без них? Программа-кодировщик считывает символы из записки, и ищет такие же в изображении. Это изображение и есть ключ. Вместо буквы кодировщик записывает номер этой буквы в другой файл. Или номер цифры или какого иного символа. Потом — следующий номер, и так далее. Когда буква повторяется, программа-шифровальщик ищет другое место, где есть эта буква, и записывает ее номер. И так до тех пор, пока вся записка не превратится в столбик несовпадающих чисел, которые потом монтируются в другую картинку. Дешифратор работает в обратном направлении. Главное, чтобы в компьютере отправителя и получателя имелся доступ к фотографиям-ключам. Кстати, вместо фотографии можно использовать и любой другой файл. Главное, чтобы он был достаточно большой и объемистый.