Цена возвращения (СИ) - Гришин Алексей

— Так мы докладываем о провале? — повторил вопрос епископ. Очевидно, сейчас для него это было самым главным.

— И все же — нет. Мы дали команду замереть, прекратить всякие активные действия. И уже подготовили операцию прикрытия. В ближайшее время в лондонскую резидентуру выезжает наш связной. Псевдлним «Странник», но… мы назвали его бараном.

— То есть?

— Жертвенным бараном. Он обречен на провал вместе с еще одним агентом, которого, мы в этом уверены, нам подставили островитяне. В молодости воевал, в бою попал под магический удар, последствия которого не смог залечить до сих пор. Перешел на дворцовую службу, где много для нас интересного знает. Намного больше, чем зарабатывает. Действительно знатен, так что все известные островитянам условия будут соблюдены. Клянусь, они будут счастливы, схватив нашего человека!

— Но поверят ли? Серьезный человек едет только для связи? Не имея никакого другого поручения?

Разведчик отвел взгляд, задумался. Продолжил неторопливо, осторожно, словно ловя реакцию епископа на каждое свое слово.

— Есть у меня одно предложение… — пауза — Не так давно де Камбре прислал письмо… — пауза — предлагает организовать операцию по активизации конфликта между императором и парламентом…

Дю Шилле фыркнул.

— Можно подумать, что нам эта гениальная мысль в голову не пришла. Сидим в отчаянии и ждем его великих советов.

— Я также отреагировал. Но сейчас, кажется, этим следует воспользоваться. Скажем, мы направляем на Остров своего человека, которого виконт может использовать и в своей, безусловно блестящей операции. Выиграет — так с нашей помощью, мы тоже герои. Проиграет — только сам, несмотря на нашу всемерную помощь. Думаю, одна неудача не сломает его карьеры, зато сдернет с Олимпа.

— Завидуете? А это грех, поверьте священнику. Впрочем, вы сейчас не на исповеди, у вас еще будет время для покаяния. А пока направляйте гонца в Амьен.

— Думаю, лучше будет, если ваше… нет, все же наше поручение передаст виконт Транкавель.

— Личный врач короля⁈ У него других дел нет?

— Конечно, есть, монсеньор. Но они с де Камбре друзья. Письмо, переданное другом, вызывает больше доверия. Кроме того, думаю, они будут счастливы повидаться.

— Ну да, — его преосвященство сел за стол, сложил руки на коленях и, словно глубокий старик, прикрыл глаза. — Они будут счастливы, островитяне будут счастливы, вы будете счастливы, все будут счастливы! А мне придется служить заупокойную еще по одному вашему… нет, теперь уже нашему бойцу?

— Увы. На войне без жертв не бывает, а сейчас «баран» — единственный, в кого безусловно поверит их контрразведка. И кто ни при каких обстоятельствах не сможет выдать действительно важных секретов. Поверьте, ваше преосвященство, никто из нас не рад этому выбору.

Маркиз де Шутт не счел нужным сообщать епископу дю Шилле, что направляя свое письмо в Амьен с виконтом Транкавелем, дает «барану» шанс вернуться с Острова живым. Шанс призрачный, но, даст Спаситель, виконт де Камбре сможет его использовать.

Глава 6

Середина февраля. Сыро, слякотно и зябко.

Барон де Бретейль в своей украшенной славным фамильным гербом карете едет… нет, именно следует к новому месту службы, исполненный гордости за оказанное ему высочайшее доверие. Потомку известного, но, увы, небогатого рода пришлось долго, терпением и трудолюбием прокладывать себе дорогу.

Он с детства не был лихим бойцом. Да что там, еще юношей Эркюль понял, что слава великого тезки для него совершенно недоступна. Худощавый, низкого роста молодой человек с тонкими запястьями, самой природой не предназначенными для шпаги, не мог рассчитывать на победу ни в каком поединке. Даже деревянный меч вылетал из его руки после первых же финтов ровесников. Что уж говорить о схватках на боевом оружии!

Увы.

К счастью, абсолютная неспособность к любому воинскому ремеслу стала очевидна, пока еще молодая кровь не бросила его в круговорот дуэлей.

Не судьба стать дворянином шпаги? Обидно. Но есть два выхода.

Первый — стать священником. Образованный, дисциплинированный юноша с живым и ясным умом мог добиться многого на этом поприще, если бы не одно «но» — даже не любовь, буквально необузданная страсть к прекрасному полу. Де Бретейль был готов ко многим ограничениям, но сама мысль о том, что придется беседовать, исповедовать, да хотя бы просто проходить мимо юных девиц и очаровательных дам, не имея возможности осыпать их комплементами, предложить… пригласить… Нет! На это молодой ловелас был решительно не согласен.

Оставался второй путь — дворянина мантии. Судейское или финансовое поприще, да любое другое, на котором не требуется кого-то убивать или подставлять свою грудь под чужие удары, вот это точно его дорога! Скучная, пусть даже нудная работа? Не беда. За нее платят деньги, с которыми блюда в тавернах становятся все вкуснее, а улыбки женщин все шире и призывнее.

Конкретную службу молодой человек даже и не выбирал — все решила сама судьба, в роли глашатая которой выступил двоюродный дядюшка, которому потребовался смышленый помощник для обработки корреспонденции.

Дядюшка служил в созданном еще королевой-регентшей Департаменте внешних сношений, вел активную переписку с Мадридом и Лондоном, в которой, без должной систематизации, любой демон мог запросто сломать себе шею. Так что аккуратист и педант де Бретейль пришелся ко двору.

Ему поручили анализ поступающих из Лондона отчетов.

Первое время у молодого сотрудника голова шла кругом, настолько непохожа была Островная империя на его страну, в которой власть короля поддерживалась деньгами знати, как богатейшей части его подданных. Купечество, владельцы мануфактур, да, они богатели, но их богатство лишь начинало приближаться к богатству феодалов герцогств, графств, виконств и прочих баронств. Между дворянами надежно работали веками установленные вассальные связи. Противоречия, а значит и заговоры, случались, но всегда было понятно — кто за ними стоит и чего добивается.

Не то в империи. Там тоже дворяне имеют земли, но серьезных доходов, как правило, не дающие. Предки нынешнего императора считали, что богатство следует получать от войн или, на худой конец, от службы при дворце. Потому и грызутся между собой родовитые господа, словно крысы. Благо — не много их. Хорошо, если каждый десятый дворянин может похвастаться поколениями благородных предков. Остальные — чернь, заработавшая деньги на шерсти да торговле и попросту купившая титулы.

Но те же деньги дали им не только имя, но и власть.

Островной парламент состоит из двух палат, и лишь в верхней заседают те, кому де Бретейль готов протянуть руку. В нижней же вот те самые купчишки да мануфактурщики. И именно эти «тоже дворяне» уже начинают показывать зубы. Причем так, что пять лет назад предыдущему императору пришлось парламент распустить.

Однако недавно, буквально полгода назад, император умер. Его сын едва вступил на престол, унаследовав все отцовские проблемы — сильное купечество, не горящее желанием платить налоги и ненавидящее прежних фаворитов, прежде всего герцога Фицуильяма, загнавшего внешнюю политику страны в самый настоящий тупик.

С треском проиграна война с Галлией. Вроде как дружественная Кастилия неуклонно выдавливает островной флот из фарватеров Нового Света, перехватывая торговые пути и рынки дешевого сырья.

В ближайшее время в Лондоне следует ожидать жестокой схватки за влияние на молодого правителя. Прежние фавориты, новые фавориты, лидеры купечества и промышленников сплетутся в змеиный клубок, сцепятся за возможность влиять на решения нового сюзерена, получать привилегии, давить конкурентов.

Доклад с таким выводом, поданный де Бретейлем, был замечен самим епископом дю Шилле. К тому времени начальство уже оценило прекрасную память своего сотрудника, его способность вести беседу мягко, не раздражая собеседника, но и не давая тому уйти от ответов на самые скользкие вопросы. И вот недавно барону было предложено место второго секретаря галлийского посольства в Лондоне! С зарплатой, о какой в начале карьеры тот и мечтать не мог. Было, правда, странное условие — отбыть к месту новой службы требовалось не позже чем через неделю. Так что ж, от выполнения таких приказов лишь идиоты отказываются.