Девятая невеста - Рона Аск
– Мы почти прибыли, леди Цессара, – вдруг известил Арвел, и в груди подпрыгнуло сердце.
Я перестала оглядываться на золотого ястреба, под чьим крылом мы прошли, и посмотрела на широкий зев открытой двери за его спиной. Волнение сдавило горло, и я почти не заметила, как миновала последний коридор, не обратила внимания на уютное и богатое убранство гостиной, мимо которой проходили, и на ватных ногах вошла в столовую, где собралась королевская чета. Первое, что бросилось в глаза: принца за столом не было.
Глава 7
Гром сотряс окна, когда я вошла в столовую и испуганно замерла. Король перестал о чем-то переговариваться с мужчиной в черном фраке и обратил на меня взор голубых глаз, в которых даже в полутьме столовой виднелись доброта и поразительная кристальная чистота.
– Леди Цессара, дочь графа Адье, – седовласый правитель с кучерявой бородкой кивнул в знак приветствия. – Рад наконец-то с вами увидеться.
Опять вспыхнула молния, прогремел гром, а я присела в реверансе:
– Ваше величество Эльен Тайс.
И после поприветствовала рядом с ним женщину средних лет:
– Ваше величество Астария Тайс.
Королева мне тоже кивнула, и ее черные косы мягко скользнули по плечам. Астария почти не изменилась с той поры, когда я впервые ее увидела. Будучи ребенком, я посчитала королеву Богиней из легенд, которая вдруг спустилась с небес к нам на землю, и сейчас ничего не изменилось. Тонкие черты лица, пухлые губы, белоснежная кожа и стройная фигура, спрятанная под воздушным шелком желтого платья, могли дать фору любой молодой деве. А в улыбке Астарии блуждала все та же искренность без намека на хитрость и фальшь.
Королева была не только красива, но еще добра душой. Она всегда помогала людям и порой брала на себя дела королевства, когда ее мужу – Эльену Тайсу – нездоровилось. Особенно часто это случалось сейчас, когда возраст короля давал о себе знать. Но Астарию нельзя назвать мягкой женщиной. Была в ее характере жесткость, присущая людям, в чьих руках хранилась власть. И особенно она была заметна, когда дело доходило до суда над убийцами и ворами.
Я повзрослела без матери. С мачехи брать пример совсем не хотелось, и Астария стала для меня той, на кого я больше всего стремилась походить. Ярла знала об этом и часто брюзжала, мол, и в спокойной заводи волны случаются. Но гадости говорила о королеве тихо и только дома, поскольку больше никто из людей не думал об Астарии плохо. И сейчас, когда я оказалась перед «матерью» всего королевства, в груди зажегся благоговейный трепет.
– Не скромничай, дитя, – широкий рукав платья колыхнулся, когда Астария взмахом ладони пригласила меня присесть за стол. – Правители мы для чужих. Для своих мы – семья.
Ее мягкий тембр чем-то напомнил голос Рензела. С его уст тоже слова лились, точно река, правда, ледяная, как зимняя стужа, а у Астарии голос согревал и располагал. Лишь однажды в замке я испытала похожее чувство, когда встретилась с Ароном.
– Я… Я не ваша семья, – вырвалось у меня, и тут же извинилась: – Простите.
– Полно, дитя, – успокоила Астария, и в ее глазах цвета грозовых облаков отразились блики свечей. – Днем позже, днем раньше, но ты станешь нашей дочерью, поэтому не бойся. Будь как дома.
Богиня. Воистину богиня! Но не от божественного рода, а простого люда!
Испокон веков в семье Тайсов рождались только мальчики, и настоящий наследник богов – король Эльен. А королева Астария – дочь недавно почившего герцога Хастора, чей дальний родственник – граф Даст отчаянно желал стать моим мужем. Богиня… Сколько раз этому бедолаге приходилось прогуливаться с моей служанкой, а не со мной – не сосчитать!
Я смотрела на королеву и чувствовала, как больше становится ком в горле. Ярла никогда не называла меня своей семьей. Только если Линни, но порой я сомневалась, когда она слишком сладко произносила «сестренка». Больно ласковым звучал ее голос, будто дитя просило конфетку у вредной тети. Но вряд ли сводная сестра намеренно меня дразнила. Сколько ее помню, она всегда была такой… Инфантильной. И она никогда не говорила «лист», «дерево», «птица», а только «листочек», «деревце», «птичка». И это безумно раздражало.
Глядя на жену, король Эльен тяжело выдохнул:
– И вот опять мужские и женские взгляды обращены только к тебе, а короля никто не замечает, – пожурил он супругу, хотя сам не мог оторвать от нее взора. – Будто меня не существует.
Астария улыбнулась:
– В таком случае зачем нужен король?
– Когда у королевства такая очаровательная королева? Наверное, чтобы ей не было скучно, – рассмеялся правитель, а щеки королевы вспыхнули еле заметным румянцем. – Я ведь прав?
– Ты всегда прав, – робко улыбнулась она, а я тоже не сдержалась – приподняла уголки губ.
Обычно семья Тайсов не показывала чувства на людях, но здесь – дома – они позволили себе быть кем угодно: любящими родителями, супругами, друзьями или простыми людьми. И мне было приятно увидеть эту их сторону жизни, надежно скрытую от чужих глаз.
– Лоррих, будь добр, помоги леди Цессаре занять место у стола, – распорядился король, и мужчина в черном фраке выдвинул мне стул.
Я замешкалась и оглянулась в поиске Арвела, но дворецкий ушел распоряжаться об ужине. Жаль. Зато теперь понятно, почему Нисса опасалась Лорриха. Лицо у него было такое, будто из лисьей морды вылепили орлиную, а уже потом человеческую.
Вьющиеся на концах черные волосы Лоррих прилизал помадкой, и теперь они сверкали влажным блеском. Его прищуренные темные глаза будто кого-то в чем-то подозревали, а острый крючковатый нос обещал учуять любую проделку. Тонкие губы мужчина поджимал в строгую ниточку, и не дай Богиня они разомкнутся! Кому-то точно не поздоровится.
Проглотив тугой ком в горле, я села за стол справа от короля и королевы и случайно задержала взгляд на деревянном стуле с высокой спинкой, который пустовал между мной и правителями. От мысли, что принц сейчас мрачной тенью гуляет где-то в темном замке, по спине пробежал холодок.
– Рензел придет с минуты на минуту, – по-своему истолковал мой хмурый взор король. – Не переживайте, леди Цессара, и поправьте меня, если я ошибаюсь. Слышал, вы уже познакомились с нашим сыном.
– Да, ваше величество.
– И какой он человек, на твой взгляд?
– Дерзкий, несносный, грубый, мерзкий… – естественно, я об этом только подумала.
Не стоило говорить подобные вещи
