Виктор Войников - Убить человека

Виктор Войников

Убить Человека

Did you ever hear that coffin' sound?

Have you ever heard that coffin' sound?

Did you ever hear that coffin' sound,

Means another poor boy is under ground…

Набухшее от еще не пролившегося дождя одеяло грозовых облаков над головой. Желтые искры огней послеполуночного города. Душно. Совсем не по-сентябрьски.

— …что-то сказал? — прошуршал наушник.

Я стукнул по ларингофону, давая знать, что со мной все в порядке. Ларингофон был приклеен под воротником синего комбинезона с большими желтыми буквами «КАБЕЛЬНОЕ ТВ». Вкупе с брезентовым подсумком с инструментами это было маскировкой, которая скрывала мое лицо лучше, чем превратившиеся в стереотип зеркальные очки.

Левую руку ломило. Шрам от пули одного из оперативников «Мельнира» снова напоминал о себе. Вдобавок головная боль все сильнее сдавливала виски. Таблетка не подействовала. Словно я ее и не принимал. Давала знать о себе погода… или семнадцать часов без сна. Или и то и другое. Или…

Или Братец Лис. Я вздохнул. Братец Лис. Карманное стихийное бедствие.

Пальцы сами побежали по клавиатуре. Буквы на клавишах фосфоресцировали в неярком свете диодного светильника. Подсветка была простой формальностью. Расположение кнопок старенького лаптопа давным-давно намертво засело в моей памяти, уйдя куда-то в биос, на подсознательный уровень. Превратившись в условный рефлекс.

Протокол…

Доступ…

Логин…

Ночное бизнес-время. Время, когда огромный вал информации из Западного полушария (там сейчас полдень — самый пик нагрузки) по пустующим ночью местным каналам перенаправляется в обход, через океан. Экономия денег и времени. В Сети прямой путь не всегда самый короткий. И не всегда самый дешевый.

Я по-турецки сидел на еще теплом после солнечного дня потрепанном рубероиде. У самого края крыши. В парапет из потемневших от времени силикатных кирпичей кто-то воткнул скрючившиеся от времени ржавые прутья поломанных перил. Туда же, свешиваясь за край крыши, убегала тонкая паутинка антенны моего топа.

— Бэ-Эс?

— Да? — отозвался наушник.

— Меня видно?

Пауза.

За краем крыши мерцали редкие огоньки домов. Над ними, прижигая небо красными угольками антенн и громоотводов, возвышалась темная башня. NTC. Эн-Ти-Си. Northmark Technology Corporation. Окна плоского фасада были темными. Только отблески огней ночного города иногда отражались в непроницаемо-черном зеркале башни.

— Loud and clear, — просипел Бэ-Эс в наушнике, — Начал запись.

Рядом с клавиатурой мигнул зеленый огонек. Это внизу, сидевший в моем фургончике Бэ-Эс, вошел в топ через радиоканал и продублировал управление на себя. Мой телохранитель, мой подстраховщик, моя тень на этот вечер. Кроме всего прочего, все это время ему придется быть еще и моим «вторым пилотом».

Бэ-Эс нервничал.

Странно.

Потому, что Бэ-Эс — живая легенда. Идет туда, куда невозможно пройти и всегда возвращается живым. Его везучесть вошла в поговорку после сокрушительного кошмара, последовавшего, за взломом «Флитроник-17». Он был единственным, кому удалось тогда уцелеть.

Я не хотел брать с собой никого, но… Кассандра была неумолима.

«Даже не думай возражать… Ты должен выйти из этой переделки целым и невредимым. И никто лучше Бэ-Эса не справиться с твоей страховкой».

Если бы я мог не впутываться в это дело… Но выбора не было. Даже если бы в лапах Корпорации не оказался бы Братец Лис. Все равно. На кону была жизнь, нескольких десятков человек. А супер-супер не будет говорить с кем-нибудь кроме меня. Если не я, то кто?

Я понял, что тяну время. Глубоко вдохнул, словно собираясь нырнуть. И заставил окаменевшие пальцы двигаться дальше.

Время всему и время всякой вещи под этим небом.

Мик-Маковская утилитка погрузилась в сети, без всплеска утонув в потоке данных, бурлящем в каналах. Мы каждый раз варьировали процедуру связи. Это требовало времени.

Рядом натужно загудели подъемные механизмы в кирпичной коробке машинного отделения лифта. Кому интересно не спится в столь поздний час?

Дом был старой кирпичной девятиэтажкой, построенной еще в прошлом веке. Плоская длинная крыша, крытая старым рубероидом. Прямоугольные кирпичные коробочки вентиляционных шахт. Черная от граффити, лифтовая со слепыми окнами, подернутыми решеткой железных прутьев.

Новенькая пластиковая коробка и несколько толстых, защищенных кабелей, ведущих к ней, резко выделялись на фоне потемнелых кирпичей и растрескавшегося рубероида. Коробка была промежуточным серверным звеном длинной кабельной сети, паутиной охватывавшей зажиточные пригороды и ведущей к главному офису NTC. Большей частью эту сеть использовали офф-офф менеджеры, привыкшие появляться на работе не чаще раза в месяц. Часть модного нынче безофисного менеджмента.

Лентяи, прокладывавшие линию, решили не связываться с прокладкой по постоянно затапливаемой ливнями канализации старого города. Скупердяи просчитали, что такой пункт будет дешевле и удобнее обслуживать на крыше, чем на мачте. А сегодня я, приклеив к пластику коробки беспроводный пенетрейтор, пожинал плоды их лени и скупости.

Я забрался сюда не для взлома. Для этого можно было выбрать и более комфортные условия. Нет. Понадобился надежный, непрослушиваемый канал связи. С минимальной вероятностью того, что меня вычислят в течение первых пяти минут разговора. Вопрос безопасности. Когда и как я выйду на контакт с супер-супером, было исключительно моим делом. Даже Бэ-Эс узнал все детали только в последний момент.

Ветер тихо ныл в разлапистой антенне, поскрипывая проволочными растяжками. Смотрит ведь кто-то еще телевизор по-старинке в наше время. Впрочем… в таком районе…

Пришло подтверждение Мака. Несколько секунд терминальные утилиты с обеих сторон «обнюхивали» друг друга, дополнительно удостоверяясь в том, что я действительно говорю с Маком, а Мак действительно говорит со мной.

— Привет, — сказал Мак. Он сам скомпоновал свой интерфейс. Голос пожилого, уставшего от жизни человека. Я не спрашивал о том, откуда он взял исходное звучание. Вполне могло быть и так, что это был его собственный голос.

Когда Мак еще был жив.

— Привет, Мак, — ответил я, по привычке, почти бессознательно, следя за рапортами утилитки о трафике в сети и прочей служебной информацией. Можно было не беспокоиться. Разговор был надежно закодирован. Шифрованные пакеты были неотличимы от рутинного корпоративного трафика. Код не был моей идеей. Это постарался Мак — Как здоровье?