Ларк Аэри - Витой Посох. Время пришло

– Да. Я много видела, но в основном в бреду, когда со мной что-то случилось в горах. Временами я слышу голоса. Иногда вижу, куда надо свернуть, когда что-то ищу.

Голоса появились после происшествия в расщелине. То ли те же самые, что привели Ралию туда, то ли другие. Сначала она не могла разобрать, что они говорят, но постепенно странный язык становился все более знакомым, и девушка уже понимала наиболее простые фразы. Теперь она различала голоса нескольких человек. Даже сейчас один из них пытался что-то втолковать Ралии. Она мысленно отмахнулась, как делала это всегда, когда хотела сосредоточиться.

– Твои братья говорят с тобой? – усмехнулась Сиранна.

– Да. И очень мне мешают, особенно один, – раздраженно ответила та. – Но почему «братья»?

– Это люди из твоего народа, если их допустимо считать людьми.

– Но что они делают в моей голове?!

– Ты же помнишь, что попала на древний могильник. Выброс энергии из сломанных врат сработал в качестве инициации и открыл твой разум для видения того, что обычно находится вне человеческих чувств. Твоя родня по крови соскучилась по общению с миром живых и теперь пытается разговаривать с тобой.

– Но почему они не ушли, если их давно уже нет? Эти рыжие – моя родня?!

– Они не смогли или им кто-то помешал. Опытная ведающая отправила бы их восвояси или провела туда, куда уходят все души, но для тебя это не так просто.

– Почему? Вы сможете мне помочь?

– Недостаточно иметь опыт, надо узнать, кто и зачем остался здесь. Возможно, у кого-то из них есть особые причины для этого. Вот научишься их понимать и все узнаешь, а тогда уже можно решать, что делать. А чтобы не спрашивала, в зеркало посмотри.

Ралия нехотя встала и пошла к большому зеркалу, с которого хозяйка отдернула занавеску. До сих пор у девушки было только крохотное зеркальце из полированной бронзы, в которое она почти не смотрелась. Увидев свое отражение в настоящем стеклянном зеркале, Ралия воззрилась на него, как на привидение, поворачиваясь то одним, то другим боком.

– Однако!.. – только и вымолвила она, отходя. – А я-то думала, что это на меня так смотрят…

Хозяйка задернула занавеску обратно.

– Теперь понимаешь? – спросила она.

– Понимаю… Кажется, раньше я выглядела иначе.

– Иногда кровь проявляется очень поздно.

Две ведьмы беседовали еще очень долго. Узнав от девушки некоторые подробности, Сиранна сочла за лучшее провести что-то вроде начального посвящения прямо сейчас. Потом пришлось наскоро объяснять кое-какие ведовские премудрости.

Под конец ведающая сказала:

– Во-первых, не спеши пользоваться новыми способностями, когда почувствуешь их, во-вторых, твои голоса скоро станут громче – не бойся, но тебе придется контролировать каждый свой шаг, пока не будешь уверена в том, что принимаешь решение сама, а не под влиянием чужих подсказок. Даже простой воин должен уметь контролировать свои мысли и чувства, иначе враг сумеет воспользоваться его слабостью и выбить оружие из рук. Тебе же дано гораздо больше, – Сиранна глубоко вздохнула, она многое поняла, но не решилась рассказать девушке сразу все, – поэтому твоя воля должна стать железной, а разум кристально чистым. Нельзя оставлять врагу ни малейшей зацепки.

– Но как можно контролировать чувства?! Нельзя же хотеть по желанию!

Ведьма громко рассмеялась. Девушка опешила. Отсмеявшись, Сиранна покачала головой и произнесла:

– То, что ты, как и многие другие, поняла под «чувствами» – всего лишь желания здорового тела. Настоящие чувства не всегда можно выразить словами, и не всегда нужно, но ради них идут на смерть, забыв о себе.

Ралия закрыла лицо руками и долго молчала; когда она опустила руки, в странно удлиненных зеленых глазах рыжеволосой ведьмы-воительницы стояли слезы.

– Я поняла! – выдавила она полушепотом. – И они сказали мне, что это так…

Такие же рыжеволосые мужчины и женщины в посетившем ее видении с одобрением и надеждой смотрели на Ралию.

– На этот раз они показались абсолютно кстати, – улыбнулась ведающая. – Со временем ты сможешь отличать досужую болтовню от дельных советов.

Перед отъездом Сиранна взяла с Ралии слово, что та непременно обратится в академию ведовства, дабы продолжить обучение.

Глава 20

Лунный жемчуг

«Лунный жемчуг находили у берегов Райна с давних пор, но гораздо реже, чем сменялись поколения на островах. В жемчужинах слились воедино твердь камня и изменчивость воды, поэтому они считались талисманом, дающим жителям земли покровительство Морской Матери и других духов вод. Лишь самые древние предания упоминали о лунном жемчуге, в котором слились не только силы земли и моря, но и свет лун в небе над ними. Недаром такой жемчуг напоминал своим цветом или голубую спутницу, или ее младшую сестру, горящую кровавым огнем заката. Он давал своим обладателям странные силы, непонятные простым людям. Лишь туманы над Райном ведали о том, за какой невидимый предел лежали их пути. И люди склоняли головы перед уходящими в небо».

Звезды качались над верхушками мачт небольшого торгового корабля, скользившего под слабым, но устойчивым ветром к берегам Дорского полуострова. Высокий черноволосый молодой человек задумчиво наблюдал за движением звезд, крепко сжимая в кулаке синюю жемчужину.

Три дня назад Ирион, договорившись с капитаном, взошел на борт в маленькой гавани рыбачьего поселка на острове Агрейн, где он с недавних пор поселился вместе со всей семьей. Именно на него юноша попал вскоре после своего появления в этом мире, спрыгнув с пиратского корабля вслед за невольницами, сброшенными за борт.

Покинув болота, их семья первый год провела на побережье материка, но потом Ириона потянуло на острова. Побывав на нескольких из них, семья осела в бывшем рыбачьем поселке на западном берегу острова Агрейн, некогда опустевшем из-за появления на острове пиратской базы. После того как граф ло’Айри с союзными владетелями, очищая архипелаг от любителей легкой наживы, разгромили в тяжелом бою пиратскую базу на Агрейне, население постепенно начало возвращаться в родные места. Теперь в поселке обитало уже несколько семей. Холодные воды восточного течения, огибавшего остров с севера, изобиловали рыбой, однако нынешние жители в основном занимались добычей перламутра на отмелях к востоку, этот промысел был более тяжелым, но и добыча ценилась дороже. Местный перламутр обычно уступал привезенному с дальних восточных островов, но дорские аристократы и просто зажиточные люди скупали весь.

Подводный мир острова Агрейн заворожил Ириона. Стоило покинуть мелководье с взбаламученным волнами мелким песком, как взгляду открывались фантастические картины. В прохладной синей глубине простирались лабиринты скал, а еще глубже лежали развалины древних городов. Кое-где сохранились прихотливо изогнутые арки ворот, небольшие шпили на изящных башенках и легкие мосты над бывшими каналами. Скалы и руины поросли разноцветными водорослями, которые колыхались в подводных течениях, как травы под ветром.

С тех пор как Ирион после отъезда с болот впервые отправился на острова и, нырнув в море, слился с родной стихией, его чувства обострились, и мир наполнился новыми ощущениями. По едва заметным переменам запаха воды и ритма движения волн молодой человек узнавал о приближении шквала задолго до того, как об этом извещали быстрые стрелы перистых облаков на горизонте. Порой Ириону казалось, что море само нашептывает о том, что происходит вокруг даже в сотнях миль от острова, надо было только прислушаться. От руин городов веяло печалью и не рассеявшимся за века запахом беды, поэтому Ирион редко опускался туда. Он предпочитал путешествовать среди природных скал, где все дышало миром и покоем.

Ирион никогда не брал первые попавшиеся раковины на мелководье, он чувствовал, в каких скрывается самый красивый перламутр, и, вволю наплававшись в глубине, выбирал одну-две, чтобы обеспечить семью покупными товарами. Не во всех раковинах перламутр оказывался одинаково хорош: от цвета бледно-серебристого тумана до глубокой синевы ночи и огненных красок заката. Еще реже и обычно на большой глубине встречались раковины, играющие внутри всеми цветами радуги.

Теперь молодому человеку не требовалось выныривать, чтобы набрать воздуха. Поэтому сын духа озера предпочитал погружаться в море вдали от других ныряльщиков, чтобы не смущать их. Если бы не Леала и дети, Ирион мог отдалиться от людей. Но его маленькая жена все понимала, старалась не показывать волнения по поводу долгих отлучек мужа и каждый раз с радостью встречала его. Поэтому сын духа вод не всегда слушал зов волн, с Леалой и детьми он хотел быть просто человеком.

Почти два года Ирион наслаждался тихой гармонией с окружающим миром.

Однако недавно он неожиданно нашел сначала одну жемчужину, а вскоре еще две. Жемчужины в перламутровых красавицах почти не попадались, жемчуг добывали в других краях. Первая оказалась крупным опалово-голубым шариком, похожим на бо́льшую из здешних лун. Она напомнила Ириону о многих странных событиях в его жизни, и в первую очередь о встрече туманной лунной ночью с Морской Матерью в облике заезжей сказительницы. Как знать, может, эта жемчужина была ее напоминанием о себе… Ирион показал находку Леале и спрятал в карман.