Михаил Атаманов - Прорыв в Пангею
Толпа мстителей быстро растеряла свой воинственный пыл. Люди бросали вилы и палки и без оглядки уносили ноги с площади. А вслед отступающим продолжали нестись магические стрелы и огненные шары, с небес пикировали крылатые твари. Городская стража попыталась вмешаться и остановить красных магов, завязался жуткий бой. Когда мечники и копейщики, неся большие потери, всё же пробились через кольцо вызванных магами демонов и элементалей, вдруг по всей площади начали вставать убитые. Их были многие сотни, если не тысячи. И они не умирали, так как были уже мертвы. И каждый новый убитый стражник вставал и обращал своё оружие против бывших товарищей. Это было жутко! Казалось, победить в этой битве невозможно.
Но тут подоспела подмога – прибыли солдаты из удалённых полков, подошли отряды дворян из внутреннего города со своими слугами. Академия Магии прислала более сотни волшебников, повелителей разных стихий, во главе с пятёркой архимагов. Подоспели и жрецы из Храмового квартала – врачеватели и бойцы, а также специалисты по упокоению нежити. Эта поддержка и решила исход схватки – вскоре мертвецы попадали на землю, а над площадью появился купол, блокирующий действие заклинаний. Буквально за мгновение до этого несколько красных жрецов успели исчезнуть. Все остальные были схвачены стражниками. Разгромленная площадь оцеплена, раненых и обожженных увезли в храм Латандера. В город вошли дополнительные войска – элитные подразделения, охранявшие горные перевалы и крепости вокруг столицы. Патрули расставлены на каждом перекрёстке, а над городом парят грифоны с дозорными. Горожанам приказано не покидать своих домов без особой нужды.
Да-а… Я был в замешательстве. Не ожидал, что спровоцированное мною недовольство культистами вызовет такие жертвы и разрушения. А там ведь был Пузырь! Никогда себе не прощу, если с моим другом что-то случилось!
* * *Еще три дня в городе продолжались облавы на членов страшного культа. Соседи от дома к дому передавали новости, так что мы были более-менее в курсе последних событий. Городской страже оказывалось активное сопротивление, имелись многочисленные жертвы. С боем пришлось взять несколько особняков во внутреннем городе, где забаррикадировались преступники в красных мантиях. Для борьбы с ними были брошены элитные части Империи, усиленные боевыми магами из академии. Членами запрещённого культа оказались некоторые высокопоставленные городские чиновники, они были брошены в темницу, а их имущество конфисковано Советом Рыцарства. Найдено и уничтожено несколько тайных святилищ кровавого бога Моргрима, обнаружены массовые захоронения жертв культа.
Были выявлены и брошены в темницы сотни культистов, а также тысячи лиц, подозреваемых в связях с этими вероотступниками. Палачи работали не покладая рук, развязывая языки задержанным. На допросах всплывали всё новые и новые жуткие подробности кровавых обрядов с человеческими жертвоприношениями, запрещённой магией и каннибализмом. Чтобы разместить всех преступников, правитель города Вильгельм Паладин приказал очистить от уголовников главную городскую тюрьму. Совет Рыцарства при этом не церемонился – осужденные за незначительные преступления были выпущены на свободу, а остальных плотно, как селёдку в бочках, набили в камеры для приговорённых к смерти. Их собирались массово казнить в ближайшие дни. Ярмарку свернули, торговля, за исключением продажи необходимых продуктов питания, была запрещена…
Делать нам было совершенно нечего, а идти куда-то по наводнённому стражей городу просто опасно. Поэтому целыми днями я помогал старушке по хозяйству – залатал протекающую крышу, починил сломанный стол, поправил перекосившуюся дверь, прочистил вытяжку очага. Каришка в основном сидела наверху и делала вид, что вяжет или вышивает.
Лишь к концу третьего дня глашатаи раструбили по всему городу о победе над заговорщиками и полном разгроме кровавого культа демона Моргрима. На следующий день на площади перед городской тюрьмой при большом скоплении народа планировалась казнь преступников.
Я уже привык к обычаям Пангеи, и меня не удивляло то, что горожане воспринимали публичные казни как развлечение. Казни преступников на площадях проходили регулярно и неизменно собирали множество зевак. И не только досужих зрителей – некоторых приговорённых к смерти можно было выкупить за небольшую плату, после чего они поступали в распоряжение своих хозяев. Этим пользовались работорговцы, выкупая сильных, здоровых мужчин для использования в качестве гребцов на галерах, гладиаторов на аренах или рабочих в штольнях.
Сам я никогда ещё не ходил на казни. Однако в этот раз отказаться было едва ли возможно – все наши соседи стремились посмотреть на заслуженное наказание культистов, изуверов и каннибалов. Даже наша пожилая хозяйка вместе со всеми соседями собиралась идти на это представление. Не пойти – значило вызвать ненужное подозрение.
Мы с Каришкой решили, что на площади будет полно народу, и шанс попасться на глаза тем, кто нас знает, совсем ничтожный. Поэтому мы отправились вместе с соседями, но по дороге незаметно отстали и переоделись в привычную одежду учеников гильдии. На площади было не протолкнуться. Собравшиеся искренне радовались появлению каждой новой жертвы и восторженными криками встречали удары топоров палачей. Протолкаться поближе к помосту с плахой не получалось. Но я как-то и не расстроился по этому поводу.
Зато моё внимание привлекла плаха, установленная у стен тюрьмы. Тут собралось намного меньше любопытных, не раздавалось восторженных криков, было поменьше охраны. Люди в толпе рыдали и причитали, кто-то безуспешно взывал о помиловании. Здесь казнили преступников, не относящихся к культу. Впрочем, казнили не всех. Толстый судейский чиновник зачитывал список преступлений очередного осужденного и оглашал смертный приговор. После чего другой чиновник назначал сумму выкупа и ждал реакции стоящих в первом ряду купцов. Это были работорговцы – они пришли сюда для покупки живого товара.
Если никакой реакции не следовало, то упирающегося арестанта помощники палача тащили на плаху, силой ставили на четвереньки и пригибали голову к массивному окровавленному чурбану. Следовал широкий замах топора, глухой удар, и голова преступника падала в большую плетёную корзину. А агонизирующее тело сбрасывали в люк на помосте.
Но обычно кто-то из работорговцев лениво поднимал руку, соглашаясь купить раба. Помощник купца отсчитывал судейским объявленное количество монет, и слуги уводили сияющего от счастья преступника, избежавшего немедленной смерти. Возможно, уже очень скоро, отупев от непосильного труда и побоев, эти рабы будут жалеть, что их не убили сразу. Но пока что они смеялись и готовы были целовать ноги своим новым хозяевам.
Не все приговорённые оказались людьми – попадались и дварфы, и полуэльфы, был даже один гном. Гнома выкупить было нельзя – его судили за убийство городского стражника. После того как судья огласил смертный приговор, гном визжал так, что закладывало уши. Бороться с державшими его охранниками он не пытался, просто визжал и визжал, пока топор палача не пресёк его никчёмную жизнь.
Большинство арестантов обвинялись в разбое и убийствах, хотя встречались и воры. Я сразу заметил, что никто из приговорённых не состоял в Гильдии Воров. То ли профессиональные воры редко попадались, то ли гильдия заботилась, чтобы её члены не попадали в списки смертников. Это несколько обнадёживало. Я потянул Каришку за рукав, предложив убраться отсюда. Всё-таки зрелище казни было малоприятным, временами меня начинало мутить, но Каришка просила ещё подождать, так как осталось всего с десяток преступников. Я согласился и решил повнимательнее рассмотреть последних смертников.
Я не физиономист, но порок и злоба настолько отчётливо впечатались в лица этих людей, что я не сомневался – невиновных тут нет. Разве что минотавр выделялся на фоне этих отбросов общества. И не только габаритами – он был высотой около двух с половиной метров и очень широк в плечах, – но и каким-то внутренним огнём, сверкавшим в глазах. Он единственный стоял с гордо поднятой головой. Его жестоко избили, бесчисленные следы от плетей густой сетью испещрили тело, морда покрылась запёкшейся кровью, а огромная правая рука безжизненно болталась. Но он так и не смирился со своей участью – четверо дюжих стражников с трудом удерживали гиганта, который то и дело пробовал сковывавшие его тело цепи на прочность.
Судья зачитал список преступлений. Минотавр служил наёмником у одного из баронов, который вышел из подчинения Совету Рыцарства. Защищая мятежного барона, оказал сопротивление солдатам Империи, убив и искалечив несколько человек. Попал в плен и был продан в рабство, однако отказался подчиняться хозяину, несмотря на все угрозы и побои. Был перепродан гладиатором на арену Холфорда, однако вскоре попытался бежать вместе с оружием. При побеге убил охранника, но был схвачен и приговорён к смерти.
