Антон Краснов - Наследник. Поход по зову крови
– Что же?
– Помнишь, в сейморском дворце владетеля Корнельского я сказала: «Ты ничуть не переменился. Такой же мальчишка».
– Отлично помню. Как же…
– Сейчас я не могу повторить эту фразу. Ты действительно стал другим. Даже взгляд… А с тех пор, как я узнала, что ты и был другим с самого начала, с самого своего рождения…
– Не будем! – прервал ее Себастьян. – Избавь меня от этих разговоров. Ничего уже не изменишь. Наши с тобой благодетели слишком долго и кроваво шли к тому, чтобы вот сейчас мы с тобой стояли в комнате с видом на Эса-Гилль и говорили о нашем предназначении. Мне многое еще неясно. Но совершенно очевидно одно: попытки вырваться из-под контроля Предрассветных братьев принесут еще больше крови, еще больше смертей. Ненужных смертей, таких, как гибель Олеварна.
И вот тут мастер Ариолан Бэйл прервал свое тягостное молчание и шагнул к Себастьяну:
– Ненужная гибель, ты говоришь? Его гибель – событие знаковое, и ненужным его уж точно не назовешь. На корабле, в то утро, когда Ржига нашел тело Олеварна, ты сам сказал, что он видел золотого эйгарда, а уж потом был убит в спину розовым льдом. Так вот что я тебе скажу: Олеварн был убит только из-за того, что мог передать тебе определенные сведения.
– А именно?
– А именно – назвать имя того, в чьей шкуре гнездится сущность Стража Маннитов. Не исключено, что он услышал настоящее имя золотого эйгарда. Вспомни, лунному зверю подойдет любое, даже самое невзрачное обличье. Главное для него – быть рядом с тем, кого он оберегает. Вне зависимости от того, знает ли потомок Отцов Катастрофы об этой охране или нет…
Себастьян провел ладонью по лбу и выговорил:
– Я думал об этом. Золотой эйгард охраняет меня по умолчанию, но приказы выполняет только тогда, когда я смогу их ему отдать, так? – рассуждал он вслух. – А для этого я должен узнать, в ком прячется древний зверь. Думаю, я смогу узнать его! Сдается мне, что сейчас его временный облик сильно попорчен…
– Почему это? – в один голос спросили Аннабель и Ариолан Бэйл.
– Очень просто. Я видел золотого эйгарда два раза. Первый – на Языке Оборотня после того, как опрокинулся Котел лжи и нас едва не захлестнуло этим желтым туманом. И второй – на островах Аспиликуэта, где, по всей видимости, образовалась одна их тех «пробойных» аномальных зон, о которых говорили Предрассветные братья. Грубо говоря, лунный зверь проявлялся там, где ослабевало или вовсе исчезало действие Покрова. В те минуты его фальшивая шкура трещала по швам, а то и вовсе сваливалась. Что же делало гигантское чудовище, чтобы снова залезть в свое маленькое серенькое убежище?
– Спешило поближе к тебе! – бросил Ариолан Бэйл.
– Правильно… Наверно, мое присутствие помогает ему…
– …стабилизировать, – подсказал нужное слово мастер Бэйл.
– Именно… Стабилизировать свою ложную плоть. Здесь, в Эса-Гилль, сила Покрова не действует. А если огромная тварь с серповидными зрачками до сих пор не бросается ко мне, это означает только одно: золотой эйгард тут. Совсем близко. И это явно не кто-то из вас. Потому что это неминуемо отразилось бы на внешности…
Мастер Ариолан Бэйл хотел было задать очередной вопрос, но поравнявшаяся с ним Аннабель больно толкнула его кулаком под ребра. Тот захлопнул рот, давя непрошеные слова.
Себастьян метнулся по комнате сначала с голыми руками, потом с массивной тростью, снабженной металлическим набалдашником. В два счета он обшарил всю немногочисленную мебель, которая была в комнате. Он простукал стены в поисках ниш и скрытых пространств; он перебрал каждую складку тяжелых занавесей, мягко драпирующих два огромных, от потолка и почти до пола, окна. Он сделал много глупых и не очень вещей, прежде чем оказался прямо напротив фонтана.
Он протянул трость и осторожно коснулся ею бока каменного льва, из головы которого били струи воды. Он стукнул еще раз, и другой. Судя по звуку, внутри была пустота.
Лев был тонкостенным и полым.
Себастьян перемахнул через бортик бассейна и, перевернув в руке трость, двумя мощными ударами массивного набалдашника выбил в боку у льва внушительную дыру. Несколькими энергичными движениями он расширил ее и, без колебаний сунув туда руку, вытащил наружу маленькое трясущееся существо в длинном плаще с капюшоном.
Себастьян смахнул этот капюшон, и взорам всех присутствующих открылись комковатая борода, оскаленные разноцветные зубы и осунувшаяся серая физиономия Аюпа Бородача.
– Аюп!
– Аюп!
– Несносная скотина… – не удержался от привычных добрых слов в адрес соплеменника Ржига, но тотчас же умолк.
Наверно, понял наконец, что тот и не соплеменник ему вовсе…
– Так я и думал, – выговорил Себастьян, рассматривая серое лицо Аюпа, пересеченное широкими фиолетовыми полосами. Один из глаз Аюпа почти закрылся, коричневые веки напухли, и виднелась из-под них багровая полоска глазного яблока.
По подбородку сочилась какая-то слизь, словно тут давили жирную гусеницу.
– Неважно выглядишь, Аюп Бородач, – проговорил Себастьян. – Или все-таки нужно обращаться к тебе по-иному? А то смотри, я не неволю. Сброшу тебя с балкона, и увидим, что из этого выйдет.
– Точнее, вылезет, – пробормотал мастер Ариолан Бэйл.
Себастьян устремил на вытащенное из фонтана существо пристальный взгляд и медленно произнес:
– Так как прикажешь тебя называть?
– Я не могу приказывать тебе…
– Тогда приказываю я!
Аюп пошевелил губами. Одна из них лопнула на глазах, и из нее потянулась – нет, не сукровица, а какая-то ярко-оранжевая, остро пахнущая жидкость.
– Меня зовут Текультиапал Алый, – глухо сказал он. – Мое полное имя не примет ни одна человеческая память, но тебе достаточно и этого относительно короткого имени, чтобы теперь всецело повелевать мной.
– Текультиапал Алый, – медленно повторил Себастьян.
И вот тут Аюп Бородач затрясся всем телом по-настоящему. С его лица сполз огромный кусок кожи, открывая светящуюся и пульсирующую поверхность другой плоти. Он сдавленно застонал и бросился вниз лицом о каменные плиты, выстилающие пол. Он прокатился по нему с такой легкостью, словно был отшлифованным куском льда.
Там, где он касался плит, тотчас же вспухали клубы тусклого, рыхлого, подсвеченного изнутри фиолетовым светом дыма. Полоса этого дыма в два мгновения разрослась в целое облако с неровными, рваными боками.
– Да вылезай уже! – громко сказал Себастьян, но как он ни бодрился, ноги его стали ватными. Ржига и вовсе ничком бросился на пол и закрыл голову обеими руками, когда из облака начала высвобождаться голова чудовища, уже неоднократно виденного Себастьяном. Тысячу раз во сне и дважды – наяву.
И вот третий раз.
Но впервые Себастьян увидел стража Маннитов полностью.
Это был поистине прекрасный зверь. На его фоне холодные твари заклятой горы казались не в меру прыгучими недоразумениями. Вроде головастиков, лишь наполовину ставших лягушками и по-прежнему передвигающихся при помощи хвоста. Текультиапал Алый прочно стоял на всех четырех лапах, и под громадными точеными когтями ломался мрамор. По маслянистой коже чудовища текли алые отсветы.
Внешне он походил на помесь рептилии и чудовищного пса. В холке лунный зверь, наверное, втрое превосходил самого массивного и грозного буйвола-производителя кесаврийских лугов. Думается, покойные глухонемые братья-близнецы, вскарабкавшись друг другу на плечи, смогли бы достать рукой до загривка огромной твари. В длину – от головы до кончика хвоста – он достигал, верно, никак не меньше семи-восьми нилморов.
На блестящей морщинистой шее сидел глыбистый монолит головы. Чудовище пошевелило нижней челюстью, приоткрыв частокол зубов и показывая бархатно-алый развал пасти.
Багровые глаза, разрезаемые надвое золотыми серпами зрачков, были неподвижны. Но каждому из присутствующих казалось, что лунный зверь смотрит именно на него.
«Я могу стать на задние лапы и выпрямиться в полный рост, но, боюсь, потолок обрушится и завалит твоих друзей. А их, в отличие от тебя, я оберегать не обязан, Себастьян», – зазвучал в голове новоявленного потомка Великих шутников глубокий, насмешливый, мягкий голос охранного демона.
Себастьян собрался с мыслями и произнес, как ему казалось, не самые нелепые слова:
– Не могу сказать, что я рад видеть тебя таким. Но меня утешает то, что Магр Чужак и его шайка будут рады существенно меньше меня.
«Это да. Они всеми силами старались оттянуть момент вот такой нашей встречи. Тысячелетия назад у древних Маннитов молодежь, прежде чем получить своего личного золотого эйгарда в полное владение, проходила долгую инициацию. Они учились смирять себя и правильно формулировать свои приказы – ибо каждый такой приказ безусловно обязателен для моей расы. А мы можем очень многое…»
– Исполни первый такой приказ. Ответь на вопрос: почему сэр Каспиус убил Олеварна?
