Андрей Кощиенко - Одинокий демон. Златовласка зеленоглазая
«Почему Стефи стала так редко писать? – размышлял он. – Раньше она писала каждый день, а теперь в неделю – всего одно письмо. И опять какое-то… короткое! И так уже второй месяц! Что случилось? Может, она болеет? Да ну! В университете целый факультет целителей. Давно бы уже вылечили… Или мне бы сообщили… Может, она на что-то обиделась?»
Принц глянул вправо, на сидящую рядом с ним девушку. Вьющиеся, до плеч, светлые локоны с легким золотым отсветом. Голубые глаза, губы, покрытые нежно-розовой помадой, длинные ресницы, красивое личико…
Заметив брошенный на нее взгляд, девушка, сидевшая вполоборота, с готовностью повернулась и улыбнулась принцу.
Диний вздохнул и снова перевел взгляд на советника.
«Личный секретарь, – подумал он, – приставленный мамой… Хорошо, хоть на занятиях одна положена… А так всегда за мной по две ходят и меняются каждую неделю… А на обедах так вообще всей толпой сразу вокруг меня… Может, отец пошутил тогда надо мной? Просто не представляю, каким дипломатом нужно быть, чтобы уговорить маму снять с меня этот эскорт… Да какая, к псам собачьим, дипломатия! Тут скорее выживание! Постоянно приходится следить, чтобы не остаться с кем-нибудь из них наедине… Точно женят. Вон как у всех глаза горят! Все готовы стать принцессами! А Стефи не пишет. Может, ей о них рассказали? Вполне возможно. Сплетников полный дворец… Обиделась. Она гордая. Нужно мне с ней поговорить. Сказать, что я люблю только ее. Сказать, глядя ей в глаза. Она увидит, что я не вру… И успокоится…
– …и тогда Меквик Второй с остатками своей охраны сбежал из дворца и скрылся в густых Летонских лесах…
Как бы мне тоже сбежать из дворца? Только не в лес, а к Стефи?
Диний вновь глубоко вздохнул и уставился невидящим взглядом на карту.
Стефи
«Здравствуй, мой принц…»
Стилус в который раз обреченно замер над бумагой.
Вот что я должна ему писать? Опять о погоде? О лекциях? У меня рука просто не поднимается! После случившегося, как я могу писать о своих чувствах? Как могу делать вид, что ничего не произошло? Это же врать! Врать, врать и врать! Сколько это еще может продолжаться?
Я с раздражением швырнула стилус на бумагу и вскочила из-за стола.
Я не могу так! Да, да, я дура, дура! Ромашка, как говорит Эри. Но я не врушка! Я пыталась научиться. Да, пыталась! Но я дура! Я не могу научиться даже таким простым вещам, которые все делают легко и просто, – молчать! Ну что я за идиотка такая ненормальная? Просто промолчать. Но это значит соврать. Разве я смогу врать ему в глаза? Когда он на меня смотрит? Нет! Не смогу! А потом он меня прогонит и будет презирать! И поделом! И Эри не захочет со мной разговаривать… И все будут сплетничать и показывать на меня пальцами… И смеяться… Я это не вынесу. Не переживу. Потерять разом все… Я ведь даже не смогу после этого учиться! Так и останусь никем. Никем… Что же делать? Что делать? Я не знаю, что мне делать! Что делать… Сбежать? Я уже думала об этом. Но… куда? В лес? А там что? Жить с волками? Домой вернуться? Брр!
Я передернула плечами от представленной картины.
Но куда бы я ни уехала, я все равно не смогу выкинуть их из своей памяти! От себя не убежишь… Правду говорят. Забыть… забыть, все забыть! Как мне забыть?
Я сделала несколько стремительных кругов по комнате.
«Отравиться… – внезапно совершенно спокойно подумала я. – Вот он, выход!»
Выход, который устроит всех. Я перестану мучиться и страдать, а они… они немножко поплачут… и забудут… меня… Всем станет хорошо…
Картина Диния и Эри, утирающих слезы у моего гроба, встала перед моим внутренним взором настолько ярко и подробно, как будто это уже случилось и я присутствую там… как зритель. Как бесплодный дух… прощающийся с землей…
«Да! Это действительно выход! – некоторое время спустя подвела я итог своим раздумьям. – Единственный выход. Осталось найти яд. Неболючий… и мгновенный. Где его можно взять?»
Я задумалась, перебирая возможные варианты.
Внезапно я услышала стук в дверь. И, похоже, по тому, как бухали в дверь кулаком, стучали долго и уже начали звереть.
– Кто? – спросила я, подскочив к ней.
– Сова, открывай! Медведь пришел! – заорали знакомым голосом.
Эри!
– Зачем пришел? – спросила я, подойдя к двери, в щель между нею и косяком.
– Мед принес. Горшочек. Увидишь, обалдеешь!
Голос Эри был хмур и зол.
– Меда? Какого меда? – не поняла я.
– Того самого. Открывай давай.
– Не нужно мне ничего! Уходи!
– А хочешь, дверь сломаю? На раз.
– Что?
– Открывай давай!
– Не буду!
– Тогда сейчас будет шумно.
– Только попробуй!
– Да запросто!
Он же не остановится! Это же Эри!
– Что хотел? – спросила я, щелкнув замком.
Распахнув правой рукой дверь и задев меня плечом, он ни слова не говоря прошел мимо меня по коридорчику. Ничего в его руках не было. Ни меда, ни горшочка.
– Дверь закрой! – секунду спустя прилетело указание из комнаты.
– Что тебе надо? – возмущенно встала я на пороге. – Чего пришел?
– Шел мимо, подумал, может, поделишься…
Эри стоял у стены, скрестив на груди руки и хмуро глядя на меня из-под бровей. На нем был черный камзол, застегнутый под горло, и черные просторные штаны, заправленные в невысокие сапоги. Тоже черные.
– Чем поделюсь? – недоумевая, спросила я.
– Мыслями. Они у тебя сегодня необычные.
– Чем же?
– Смертью пахнут…
Я растерялась. Как он мог узнать, о чем я думала? Он что, умеет читать мысли?
– Ничем они не пахнут… Ты что, разве умеешь читать мысли?
– Ты меня заколебала. В следующий раз захочешь о чем-нибудь таком подумать, ставь щит. Понятно?
Какая я дура! Опять я забыла!
Я закусила губу. В комнате повисла гнетущая тишина. Эри, отвернувшись от меня, смотрел в окно. Его пальцы, лежащие на плечах скрещенных рук, выбивали какую-то быструю дробь. В голове у меня не было ни единой мысли. Я просто стояла и смотрела, как он ими барабанит. Стояла и смотрела… Смотрела и стояла…
– Хорошо, – обернувшись и бросив на меня недовольный взгляд, произнес он, – я согласен признать, что в случившемся есть и моя вина. Половина.
– Что? – переспросила я, не понимая.
– Я тоже виноват. Наполовину, – четко произнес Эри, сопровождая свои слова недовольной гримасой.
– И… что?
– Ты довольна?
– Почему я должна быть довольной?
– Ну я же взял на себя половину!
– Мне все равно, – равнодушно пожала я плечом, – можешь не брать…
Резко повернувшись ко мне, Эри несколько секунд, прищурившись, смотрел на меня. Внезапно что-то невидимое схватило меня и бросило к нему, плотно прижав.
– Ой!
– А что ты тогда хочешь? – зловеще спросил он, нависая надо мной и смотря мне в глаза.
– Покоя, – смотря из-под бровей, честно ответила я, – и тишины.
Мы замерли, тесно прижавшись и смотря друг другу в глаза. Внезапно до меня дошло, что он держит меня в объятиях. Точнее, не до меня, а до чего-то в моей груди. Маленький огонек вспыхивает в ней… Вот от него побежали во все стороны тонкие огненные ручейки… их больше и больше…
– Прекрати! – приказал Эри.
– Что?
– То самое!
Как от Эри пахнет! Молодым грецким орехом. Почему орехом? Разве это его запах? Огонек в груди вспыхивает костром. Огненные ручейки стали толще, вспыхнули и направились от груди во все концы моего тела.
– Уйди от меня!
Эри разжал объятия и отпихнул меня от себя на пару шагов.
Я стояла, опустив руки и закрыв глаза. Чувствуя текущий внутри огонь и вдыхая непонятно откуда взявшийся в комнате запах растертой зеленой травы и листьев. В душе было терпко, горько и сладко. И еще светло и как-то радостно. Я замерла, пытаясь ощутить все разом, не упустить ни капли из того чудесного, что я переживала сейчас.
– Ты знаешь, что ты идиотка?
– Да, я идиотка, – легко согласилась я с ним, стараясь не отвлекаться от ощущений, и поэтому ответила быстро и кратко.
– Я тебя не чувствую и не собираюсь этого делать. Просто поговорим.
– Не чувствуй. Поговорим.
– Что ты удумала?
– Хочу умереть.
– Почему?
– Не хочу врать тому, кого люблю.
– Хм…
Судя по звуку, Эри поскреб затылок.
– Просто молчать, я так понимаю, ты тоже не можешь?
– Не-а, – покрутила я головой, не открывая глаз, – это тоже обман.
– Идиотизм… И когда к Хель?
– Как найду яд.
– Меня там не будет…
А ведь и правда…
– И Диния не будет…
И его не будет!
– Скучно ведь будет одной…
Одной? Нет!
– Я не хочу быть одна! – распахнула глаза я.
– Кто тебя гонит? Оставайся.
– Тогда мне будет плохо.
– Разве любовь не стоит страданий?
Не стоит? Еще как стоит!
– Ты меня… любишь?
Я делаю к нему два шага. Эри отступает назад и упирается спиной в стену и слегка меняется в лице.
– Ты меня любишь? – требовательно повторяю я вопрос, близко-близко смотря ему в глаза.
