Владимир Кривоногов - Санай и Сарацин
Сарацин впоследствии признался Санаю, что этот последний тревожный эпизод оказался самым фееричным и запоминающимся за всю его бытность в Зоне.
Троица оказалась в мертвой зоне, вне доступа прожекторов и видимости часовых, и прижалась к холодной поверхности грубого бетона, такой вожделенной и, казалось бы, недосягаемой. Стена возвышалась над их головами, нависала над ними и давила. Без помощи призрака ни Санай, ни Сарацин не смогли бы преодолеть это величественное сооружение ни вместе, ни в одиночку.
– За мной! – тихо скомандовал призрак и нырнул в черный зев пустоты.
Напарники ощупью последовали за ним.
– Только не трогайте его, – поступило предостережение Петрова. – Это он впустил нас сюда. Здесь рядом караульное помещение, будьте аккуратны.
Сарацин наткнулся руками на что-то мягкое и податливое. Он очень жалел, что оставил фонарик в «разгрузке». Чиркнула спичка. Санай поднес ее к лицу солдата, стоявшего рядом с дверью. На незваных гостей смотрел молодой парень с перекошенным лицом и выпученными от ужаса глазами. Сарацин ахнул. Парнишка был полностью седой! На полу валялся его автомат, но солдат не мог пошевелиться.
– Не убивайте, – с трудом прошептал он.
– Тьфу, твою мать! – высказался Санай. – Еще одна покалеченная судьба. Витенька, отпусти его, когда мы пройдем.
– Конечно. Сейчас я открою дверь, и мы выберемся в центральный коридор. Повернем направо, там еще один солдатик застыл. Готовы?
– Пошли, – ответил Сарацин.
Коридор, в который попали друзья, хорошо освещался. Пахло краской и гуталином. Нормальные ароматы для армейского помещения. Троица свернула направо, в тишине преодолела десяток метров. Первая же попавшаяся дверь в стене обрадовала надписью «Выход» и наличием огнетушителя.
Друзья понимающе переглянулись. Еще немного, и Зоне конец. Они уже вышли за ее пределы, но впереди оставался трудный путь по территории, заполненной военными.
Призрак остановился и прошептал:
– Выходите. Там есть люди, но они все до одного отвлечены и не повернутся в вашу сторону. На площадке стоит армейский автомобиль с включенным двигателем, но пользоваться им я бы не советовал. Скоро солдаты очнутся и поднимут тревогу. Лучше всего исчезнуть под прикрытием ночи. Внешний периметр вы преодолеете быстро и без моей помощи. Он охраняется довольно плохо. Лучше я приведу парочку монстров, и пусть ребятушки постреляют по ним из своих пушек и пулеметов. Мое навязчивое влияние может быть замечено, а наличие реальной угрозы отвлечет солдат и от своих внутренних переживаний, и от вас.
– Будем прощаться? – с грустной ноткой спросил Сарацин.
– Да. Теперь у меня есть очень важное дело. Думаю, что Господь мне поможет. Не знаю, встретимся мы или нет, но обещаю, что вы обо мне еще услышите.
– Мы с братишкой надолго отчаливаем из Зоны и сюда, скорее всего, уже не вернемся. – Санай добродушно усмехнулся. – Каким же это образом мы теперь о тебе услышим?
Призрак, уже собравшийся уходить, повернулся, продемонстрировал белоснежную улыбку и сказал:
– Из средств массовой информации. Обязательно услышите! Я обещаю.
– Прощай, Витенька.
– Прощайте.
Призрак отвернулся и пошел прочь.
Друзья открыли дверь и лицом к лицу столкнулись с солдатом из российского контингента. Он стоял в тамбуре и не двигался. От неожиданности напарники вздрогнули и выхватили пистолеты, но ефрейтор не реагировал.
– Тьфу, твою-то мать! – Санай сплюнул. – И этот в коматозном состоянии.
Призрак не обманул. В десяти шагах от дверей урчал военный автомобиль с брезентовой крышей. Сталкеры обошли машину стороной, хотя соблазн сесть и уехать определенно был.
Далеко в стороне светился военный городок, та самая площадка № 21. Оттуда вглубь сектора уходила хорошая асфальтовая дорога. На обочине росли небольшие кустики, вполне мирные на вид. Внешний периметр отсюда нельзя было разглядеть, но друзья и сами знали, что он недалеко.
Не успев удалиться на сотню метров, Санай и Сарацин остановились. За передовым периметром началась такая пальба, что сомнений не оставалось: на этот участок напали мутанты. Солдаты очнулись от оцепенения и непонятной скованности. Теперь они стреляли из всего, что только могло это делать. Грохот стоял такой, что и в ста шагах уши закладывало.
Санай и Сарацин непроизвольно бросили прощальный взгляд на бетонную стену передового периметра и бесшумно растворились в темноте разгорающейся ночи. Темень, которая в этих местах и так хоть глаз выколи, под плотным облачным покровом сегодня казалась густой и совершенно непроницаемой. Тревожно завывал ветер, с неба посыпались мелкие капли влаги. Постепенно начинался противный дождик. Сталкеры знали, что здесь уже нет мутантов и аномалий, но противник был по-прежнему рядом. Осторожность и скрытность повредить никак не могли.
До внешнего периметра напарники добрались за час и преодолели его на удивление легко. Это заграждение служило больше для предотвращения незаконного проникновения с Большой земли различных авантюристов, новичков, пожелавших стать сталкерами, прочего постороннего люда с темным прошлым.
Такие случаи бывали. Нарушителей отлавливали и помещали на фильтрацию. Тем из них, кто в электронных базах не фигурировал, выписывали внушительный штраф и выпроваживали, а на тех, кто там засвечивался, надевали наручники и передавали представителям украинских властей.
Со стороны Зоны ходоков было мало, считанные единицы.
Санай и Сарацин осторожно приблизились к бетонной стене, ожидая подвоха, непредвиденных выкрутасов бдительных часовых. Дежурное освещение имелось и здесь, но фонари были неподвижными и по округе не шарили. Подход к стене перекрывало несложное проволочное заграждение, которое, конечно же, было не в состоянии остановить двух полевых профессионалов.
На стену напарники поднялись по штатной металлической лестнице, которую использовали солдаты боевого охранения. Все прошло тихо, без малейшего скрипа. Напарники внимательно всматривались влево и вправо, но так и не обнаружили ни одного часового или дозорного наблюдателя, только метрах в двухстах заметили два мерцающих уголька. Видимо, часовые с двух граничащих постов сошлись на стыке участков и мирно покуривали, грубо нарушая правила несения караульной службы.
Это событие упростило положение сталкеров, стремящихся исчезнуть. Напарники стояли на стене, облокотившись на металлические поручни, и прислушивались. Тишина оказалась не полная. Где-то там вдали, возле стен передового периметра, шел бой.
До напарников долетали отголоски пулеметных очередей и разрывов пушечных снарядов.
– Видать, Витенька тешится на славу, – прошептал Санай и приготовился спускаться со стены.
Она в этом месте оказалась невысокой, метра три, не больше.
Пулеметчик по старинке повис на руках, спрыгнул и подстраховал Сарацина. Тот приземлился на ноги мягко и пружинисто.
Друзья рывком преодолели освещенное пространство и остановились уже на опушке небольшого лесочка. Санай с удовольствием вдохнул ночной воздух, ощущая запахи поздней осени. Обоим не верилось, что Зона теперь позади, что они снова на нормальной, человеческой земле без мутантов и аномалий.
– Грибы, наверное, отошли, – спокойно заявил Санай.
– В лес углубимся, там оружие спрячем, – откликнулся Сарацин. – Я отметку на карте ПДА поставлю. Если вдруг понадобится, то запросто потом найдем.
– И совсем без ничего останемся? – забеспокоился Санай. – Непривычно как-то. Я ведь со своим пулеметом даже в сортир ходил все эти годы, а теперь что же, с голыми руками туда отправляться?
– А ты что предлагаешь? Ментов мочить?
– Нет, конечно. Надо тихо свалить. С хохлами в погонах связываться не хочу. Они начнут хамить, а я этого не люблю. Ты же знаешь! Еще, чего доброго, бить их буду. Я тебе не рассказывал, как в Львове однажды отлупил целого начальника местной криминальной полиции?
– Нет. Потом порадуешь. – Сарацин закурил и прикрыл ладонью огонек сигареты. – Кстати, ты заметил, что часовые табачком баловались?
– Еще бы! В мою бытность солдатом наш дядя Вася из меня гомосексуалиста сделал бы за такое безобразие. Великие учителя были! На стене у меня прямо желание возникло малость проучить этих ребяток.
– Я тоже испытывал нечто подобное, но стерпел. Уходить надобно вежливо, по-английски, не прощаясь и не оставляя зацепок возможным преследователям.
– Бой вроде стих! – непроизвольно прошептал Санай. – Пошли, на полянке перекусим.
Сталкеры углубились в лес. В пути они не разговаривали и через полчаса вышли на хорошую полянку. Сразу видно, что народ здесь частенько ночевал, возможно, перед тем как проникнуть в Зону. Тут имелся старинный шалаш, кострище с воткнутым крюком для котелка, небольшой запас дров.
Санай по-хозяйски осмотрел лесную стоянку:
