Анна Мистунина - Пути непроглядные
– Сдохнуть мне на этом месте, – выругался за спиною Торис.
– Пребудь с нами, милосердный Мир, – взмолился набожный Крахнен.
Их голоса прозвучали слитно, и общее замешательство рассеял тихий смех. Рольван тоже улыбнулся. Обернувшись, увидел, как один из следопытов подает ему знаки. Последовав за ним, через несколько шагов столкнулся с Ардивадом, чей отряд, как оказалось, прибыл на место еще на рассвете, одновременно с отрядом Шаймаса.
– Теперь все в сборе, – сказал старый воин, обменявшись с Рольваном приветствиями. – Наверху все тихо с тех пор, как мы здесь. Затаились, что ли? В общем, так, ждать нечего. Шаймасовы уже заняли места на той стороне. Берем его в кольцо и поднимаемся по сигналу.
Рольван кивнул и вернулся обратно к своим. Им хватило еще времени проверить мечи и взять наизготовку щиты и копья, как наконец прозвучала команда и все три отряда одновременно устремились наверх, стягивая молчаливое кольцо вокруг вершины холма. Издаваемые ими звуки были единственным, что нарушало тишину. Рольван не отрывал взгляда от древесного заслона впереди, ища движение, какой-то признак подготовленного им горячего приема, но ни одной ветки не шелохнулось навстречу. Разве что…
– Смотри, – прошептал он державшемуся рядом Торису.
– Вот дерьмо собачье! – так же тихо ответил тот. – Не нравится мне это, командир.
Рольван кивнул. Ему тоже не понравилось, хотя, казалось бы, какой вред от птиц? Всего лишь вороны, рассевшееся по ветвям дубов, неподвижные, так что глаз не сразу их обнаруживал. Их было несколько десятков – безмолвных, черных как ночь. Казалось, они следят за всадниками. Другие тоже заметили и помрачнели, но до вершины холма оставалось совсем немного и времени думать о крылатых наблюдателях уже не было. Разве что они кинутся, как в песнях, вступаться за хозяев и выклевывать нападавшим глаза – от этой мысли Рольван поежился и заставил себя смотреть только вперед.
Сразу за деревьями начинался земляной вал высотой в человеческий рост. Единственный проход в него был забран деревянным щитом. Дружинники остановились перед этой ненадежной преградой. Неестественная тишина была тревожней тысячи боевых воплей.
– Подохли они там, что ли? – пробормотал Торис.
– Или сбежали, – отозвался Рольван. Криво усмехнувшись, прибавил: – Или же их здесь вовсе никогда и не было.
Торис хохотнул, но тут дубовый щит, преграждавший проход, рухнул наземь от удара Шеймасова копья, и обоим стало не до шуток. Воины потянулись в открывшийся проход. Настороженное ожидание схватки сменилось растерянностью, едва стало ясно, что их никто не встречает. Пустое пространство на вершине холма было вытоптано множеством ног. По краю теснился десяток наскоро возведенных хижин из плетеных ветвей. В середине – сложенный, но незажженный костер размерами больше любого из когда-либо виденных Рольваном и широкий плоский камень с характерным углублением для стока крови – жертвенник. Рисунок на камне, состоявший из помещенных один в другой квадратов, показался Рольвану знакомым, но откуда – он вспомнить не смог.
– По крайней мере, они здесь были, – сказал он Торису.
Тот ответил, но слова заглушил яростный рев Ардивада, соскочившего на землю перед жертвенником и яростно потрясавшего в воздухе своим копьем:
– Найдите мне их следы!
Его крик как будто пробудил всех к жизни. Воины зашевелились, спешиваясь, отправились обыскивать хижины, не рассчитывая, впрочем, ни на какие полезные находки. Четверо древками копий разворошили и раскидали приготовленный костер. Следопыты занялись своим делом, которое оказалось бы проще, не будь все вокруг вытоптано копытами их собственных коней. Рольван спешился и тоже, любопытствуя, заглянул в одну из хижин. Смотреть там оказалось не на что: кроме предназначенных для спанья охапок тростника на полу и нехитрого каменного очага, которым едва ли хотя бы раз воспользовались, в хижине ничего не было.
– А сколько болтали про дрейвские богатства, – заметил воин, вошедший следом.
– До богатства ли, когда прячешься столько лет? – отозвался Рольван, и сам разочарованный. – Если что у них и есть, оно хорошо спрятано.
– Поймаем и допросим, а? Может, что и нам перепадет.
– Хорошо бы, – вздохнул Рольван, выходя.
Участники похода по праву могли рассчитывать на долю от добычи, но в этот раз добычей и не пахло. Удачей и обещанной тидирской наградой – тоже. Исчезновение дрейвов вновь разбудило ночные тревоги, да еще вороны – они все так же сидели на ветвях, мрачные и неподвижные. У самого вала, задрав голову, стоял Торис. Метательный дротик в его мощной руке выглядел тонкой тростинкой. Судя по всему, гигант примеривался броском сбить одну из птиц. Рольван поспешил к нему.
– Оставь, Торис.
Тот передернул плечами:
– Не могу. В самое нутро глядят, дермецы.
– Понимаю, но лучше не надо. Кто знает, что они тогда сделают?
Торис вздохнул, но дротик опустил.
– Все как-то все странно, и даже подраться не с кем, – пожаловался он.
– Подожди, еще подеремся, – утешил Рольван. – Пошли, вон, следопыты вернулись.
Он бегом направился к жертвеннику, возле которого два других командира выслушивали объяснения следопытов. Когда Рольван подошел, вконец потерявший терпение Ардивад прорычал:
– Хватит! Скажите мне, куда ведут следы, и довольно!
– Но мы же говорим, – был ответ. – Следы ведут сразу во все стороны.
– Разбежались? – спросил Рольван.
– Хитрость, наверное, – хмуро ответил Шеймас. Мысль о дрейвах, от испуга удирающих в разные стороны, похоже, не помещалась в его голове. – Разделились, чтобы заставить нас тоже разделиться. Неглупо, ха!
– И как же мы поступим?
– А что нам остается? – вопросил Ардивад, тяжело опершийся на копье. От волнения его перекосило еще больше обычного. Седые усы стояли торчком, словно им тоже не терпелось в драку. – Упустить их еще на тридцать лет? Нет уж, я разберусь с этими крысами, пока еще жив!
Он говорил в точности, как отец Кронан, и Рольван почтительно склонил голову. Дрейвы были и впрямь великим злом, если эти два таких непохожих друг на друга, но одинаково достойных мужа почитали их уничтожение главным делом своей жизни.
После недолго спора конников разделили на четыре малых отряда и бросили жребий, выбирая, кому куда направиться. Дурные предчувствия овладели Рольваном и больше не отпускали его с тех самых пор, как жребий был брошен и получившие направление воины уже рассаживались по коням. Резкое карканье тогда прозвучало сразу со всех сторон и заставило их на миг пригнуться к лошадиным шеям. Крича и громко хлопая крыльями, вороны поднялись с ветвей и разлетелись в разные стороны. Тревожные черные лоскутки быстро превратились в небольшие точки, теряющиеся меж редких облаков, но даже издалека в их движении ощущался почти боевой порядок. Никто не усомнился в том, что произошло: посланцы выведали все, что нужно, и теперь несут вести своим хозяевам.
Так и вышло, что в погоню за растворившимися в лесах дрейвами Рольван пустился полным самых мрачных ожиданий, во главе отряда, урезанного почти на треть. Единственный оставшийся с ним следопыт, Эранд, молодой, но невероятно ловкий воин родом из Ламории, даже не пытался скрыть растерянность. Подчиняясь его знаку, отряд подолгу останавливался и ждал, пока Эранд пешим обследовал лежащий перед ними участок и затем, смущенно кривясь, указывал направление. Дрейвы уходили, рассыпавшись по лесу и вдобавок почти не оставляли следов, но общего направления все же придерживались, а через несколько миль сошлись вместе и дальше отправились большой группой. Теперь преследовать их стало легче, но ощущение подготовленной ловушки усилилось еще больше. И все же, когда из-за деревьев впереди тучей полетели дротики, Рольван на мгновение растерялся и чуть было не стал жертвой собственной медлительности.
Его спас Монах: резко заржал и дернулся в сторону, так что смертоносное жало пронеслось мимо, не причинив вреда. Еще один дротик вошел в горло ехавшего рядом воина, под шлем; тот захрипел и свалился набок. Рольван выкрикнул команду, но за поднявшимся шумом с трудом расслышал сам себя. Дрейвы хлынули из-за деревьев, отчаянно вопя и размахивая оружием, словно вырвавшиеся из Мрака демоны. Их было не меньше трех десятков, и дрались они отчаянно, с той безумной яростью, что называлась у них священной и была не раз воспета в сказаниях. Слава дикарей, перед которыми не раз отступали даже блестящие легионеры Квира, разошлась поистине на весь мир. Но те, кто пришел с Рольваном, были не только лучше вооружены и защищены доспехами, не просто сражались верхом против пеших. Они и сами принадлежали к тому же народу, и священное боевое безумие было так же хорошо знакомо им, как и служителям старой веры.
