Джордж Мартин - Игра престолов. Часть I
– Отправиться за Стену? – От этой мысли Кэтлин поежилась.
Нед заметил промелькнувшее выражение ужаса на ее лице.
– Нам нечего страшиться Манса Райдера.
– За Стеной обитают более страшные твари. – Она оглянулась на сердце-дерево, красные глаза на бледной коре следили, прислушивались, обдумывали свои долгие, неторопливые мысли.
– Ты слишком любишь слушать сказки старой Нэн, – ответил Нед с мягкой улыбкой. – Иные мертвы, как и Дети Леса, они исчезли восемь тысячелетий назад. Мэйстер Лювин скажет тебе, что они никогда не существовали. Никто из живых людей еще не видел их.
– До нынешнего утра ни один человек не видел и лютоволка, – напомнила ему Кэтлин.
– Когда споришь с Талли, следует обдумывать слова, – ответил Нед с горькой улыбкой и вдвинул Лед в ножны. – Но ты пришла не для того, чтобы рассказывать мне детские сказки; я знаю, насколько мало нравится тебе это место. Так в чем же дело, моя госпожа?
Кэтлин взяла мужа за руку.
– Сегодня пришли горестные вести, милорд. Я не хотела беспокоить тебя, пока ты не очистишься. – Смягчить удар было невозможно, поэтому она сказала прямо: – Мне так жаль, моя любовь. Умер Джон Аррен. – Их взгляды встретились, и она поняла, насколько тяжела утрата. Это легко было предвидеть. Нед провел свою юность воспитанником в Орлином Гнезде, бездетный лорд Аррен сделался вторым отцом и ему, и его совоспитаннику Роберту Баратеону. Когда Безумный король Эйрис II Таргариен потребовал выдать обоих, лорд Орлиного Гнезда поднял свой стяг с луной и соколом и выступил против властелина, но не предал тех, кого должен был защищать. Ну а после того, пятнадцать лет назад, второй отец сделался также и братом Неда. Оба они стояли в септе Риверрана, сочетались браком с двумя сестрами, дочерьми лорда Хостера Талли.
– Джон… – проговорил он. – А весть достойна доверия?
– Письмо написано самим Робертом и запечатано королевской печатью. Я оставила его для тебя. Он написал, что лорда Аррена унесла быстрая хворь, даже мэйстер Пицель оказался беспомощен, ему пришлось напоить Джона маковым молоком, чтобы тот меньше мучился.
– Да, это большая потеря, – проговорил он. Кэтлин видела горе на лице мужа, но и сейчас он в первую очередь подумал о ней. – А как твоя сестра? – спросил он. – И мальчик Джона? Что слышно о них?
– Написано, что с ними все в порядке и они возвратились в Орлиное Гнездо, – проговорила Кэтлин. – Я бы хотела, чтобы они приехали в Риверран. В Гнезде высоко и одиноко, это дом ее мужа, а не ее собственный. Память о лорде Джоне будет наполнять каждый камень. Я знаю сестру. Она нуждается в утешении, в семье и друзьях вокруг себя.
– Ваш дядя ожидает ее в Долине, разве не так? Я слыхал, что Джон возвел его в Рыцари Ворот.
Кэтлин кивнула:
– Бринден сделает все возможное и для Лизы, и для мальчика. В этом немного утешения, но все же…
– Езжай к сестре, – предложил Нед. – Возьми детей; пусть ее дом наполнится шумом, криками, смехом. Ее мальчику нужна сейчас детская компания, да и Лиза будет не одна в своем горе.
– Хотелось бы мне это сделать, – проговорила Кэтлин. – Но в письме были и другие вести. Король едет в Винтерфелл, чтобы проведать тебя.
Нед не сразу понял ее, но когда до него дошло, мрак оставил его глаза.
– Значит, Роберт едет сюда? – Она кивнула, и улыбка промелькнула на его лице.
Кэтлин хотелось бы разделить счастье мужа. Но она уже слыхала разговоры во дворе: мертвая лютоволчица в снегу, сломанный рог в ее горле. Ужас свернулся внутри Кэтлин змеей, но она заставила себя улыбнуться любимому, не верящему в приметы.
– Я знала, что это порадует тебя, – сказала она. – Нам следовало бы послать весть твоему брату на Стену.
– Да, конечно, – согласился он. – Бен захочет приехать. Я скажу, чтобы мэйстер Лювин послал самую быструю птицу. – Нед поднялся и помог ей встать. – Проклятье, сколько же лет прошло? И Роберт не прислал предупреждения! Сколько людей в его отряде? В письме это сказано?
– По-моему, сотня рыцарей, каждый с собственной свитой, и еще столько же вольных всадников. Серсея и дети едут вместе с ними.
– Ради них Роберт замедлит ход, – проговорил Нед. – Неплохо, у нас будет больше времени, чтобы приготовиться к встрече.
– С ним едут и братья королевы, – сказала она.
Нед скривился. Кэтлин знала, что муж не испытывал особой любви к семье королевы. Ланнистеры с Утеса Кастерли выступили на стороне Роберта, только когда в его победе уже не оставалось сомнений, и Старк до сих пор так и не простил их.
– Ну что ж, если за общество Роберта приходится расплачиваться нашествием Ланнистеров, пусть так и будет. Похоже, что Роберт взял с собой половину двора.
– Куда едет король, туда следует и королевство, – сказала она.
– Будет неплохо повидать их детей. Самый младший еще сосал титьку Ланнистерши, когда я в последний раз видел его. Теперь ему, должно быть, лет пять?
– Принцу Томмену семь, – вспомнила Кэтлин. – Столько, сколько и Брану. И пожалуйста, Нед, последи за языком. Твоя Ланнистерша – королева, и гордость ее только возрастает с каждым годом.
Нед пожал ее руку.
– Конечно, нужно устроить пир с певцами, и Роберт наверняка захочет поохотиться. Я пошлю Джори на юг с почетной охраной, чтобы встретить их на Королевском тракте и проводить до дома. Боги, как же мы всех накормим? Он уже в пути, ты сказала? Чтоб его! И его королевскую шкуру!
Дэйнерис
Брат поднял платье, показывая ей.
– Смотри, какая красота. Прикоснись. Пощупай эту ткань.
Дэни прикоснулась к платью. Невероятно гладкая ткань, казалось, омывала ее пальцы подобно воде. Дэни не помнила, чтобы когда-нибудь носила столь мягкую одежду. Ткань пугала ее. Она отняла руку.
– Платье и в самом деле мое?
– Это подарок магистра Иллирио, – отвечал с улыбкой Визерис. Брат ее пребывал сегодня в хорошем настроении. – Ткань подчеркнет фиолетовый цвет твоих глаз. Кроме того, ты получишь золото и всякие камни. Иллирио обещал. Сегодня ты должна выглядеть как принцесса.
«Принцесса», – подумала Дэни. Она уже и забыла, что это такое. А может быть, никогда и не знала.
– Почему же он дает нам столь много? – спросила она. – Чего он хочет от нас? – Уже почти полгода они обитали в доме магистра, ели его еду, пользовались его слугами. Дэни уже исполнилось тринадцать, она прекрасно понимала, что в Вольном городе Пентосе у столь щедрых даров есть своя цена.
– Иллирио не дурак, – проговорил Визерис, тощий юноша с не знающими покоя руками и лихорадочным взглядом сиреневых глаз. – Магистр знает, что я не забуду друзей, когда сяду на престол.
Дэни ничего не сказала. Магистр Иллирио торговал пряностями, самоцветами, драконьей костью и другими, менее драгоценными вещами. У магистра были друзья во всех девяти Вольных городах, да и за ними, в Ваэс Дотрак и сказочных землях возле Нефритового моря. Говорили также, что не было у него друга, которого он с радостью не продал бы за подходящую цену. Дэни прислушивалась к разговорам на улицах и знала об этом, но предпочитала не подвергать сомнению действия брата, когда он сплетал паутину своих мечтаний. Проснувшийся гнев его бывал ужасен… Визерис всегда предупреждал ее: «Не буди дракона!»
Визерис повесил платье возле двери.
– Иллирио пришлет рабынь, чтобы ты искупалась. Постарайся, чтобы от тебя не пахло конюшней. У кхала Дрого тысяча лошадей, но сегодня он ищет другую кобылу. – Брат оглядел ее критическим взглядом. – Опять сгорбилась. Распрямись. – Он хлопнул Дэни ладонью по спине. – Пусть он увидит, что ты похожа на женщину. – Пальцы его мимоходом коснулись ее наливающейся груди и сжались на соске. – Ты не подведешь меня? Если что – хорошего не жди. Ты же ведь не хочешь разбудить дракона, верно? – Он жестоко ущипнул ее тело под грубой тканью. – Верно? – повторил он.
– Нет, – покорно ответила Дэни.
Брат улыбнулся:
– Хорошо. – Он прикоснулся к ее волосам едва ли не с симпатией. – Тогда тот, кто напишет историю моего правления, милая сестрица, отметит, что оно началось сегодня ночью.
Когда он ушел, Дэни направилась к окну и мечтательно поглядела на воды залива. Заходящее солнце вычерчивало черные силуэты квадратных кирпичных башен Пентоса. Дэни могла слышать пение красных жрецов, разжигавших молитвенные костры, и крики оборванных детей, носившихся по улицам за стенами поместья. На мгновение ей захотелось оказаться среди них – босой, запыхавшейся, в лохмотьях, без прошлого и будущего… только бы не присутствовать на пиру в доме кхала Дрого.
Где-то там, за закатом, за Узким морем, находилась земля зеленых холмов, цветущих равнин и широких стремительных рек; башни из темного камня вырастали между величественных голубых гор, рыцари в доспехах выезжали на битву под знаменами своих лордов. Дотракийцы звали эту землю Раэш Андали – землей андалов. В Вольных городах ее именовали Вестеросом и Закатными королевствами. Брат называл этот край проще.
