Елена Звёздная - Тайна проклятого герцога. Книга вторая. Герцогиня оттон Грэйд
Опустив взгляд, заметила, что руки Дэсмонда без одежды вовсе…
– Да-да, я голый и бесстыдник, – усмехнулся герцог.
Чуть склонившись, разглядела и сапоги, и брюки и, возмущенно выдохнув, уже хотела было указать на это, но…
– Ангел мой, не советую впредь совершать столь провокационные действия, особенно в момент, когда я вас обнимаю.
И разжав руки, лорд оттон Грэйд стремительно покинул спальню, скрывшись в ванной комнате. Затем оттуда донесся плеск воды. Постояв еще некоторое время, я, повысив голос, спросила:
– Дэсмонд, вы не ложились?
– Не было возможности, – послышался ответ.
– А сколько сейчас времени? – из-за надписи я не сразу обратила внимание на положение солнца.
– Практически полдень. – Шум воды стих.
Дэсмонд, в полотенце на бедрах и со вторым в руках, вошел в спальню.
Смущенно отведя взгляд, с трудом произнесла:
– Вам стоит одеться.
Лорд оттон Грэйд повел себя неожиданно странным образом – скомкал и отшвырнул полотенце, которым вытирал ладони. Затем сложил руки на груди, от чего весь облик мага внезапно стал внушительным и пугающим, после хрипло и даже несколько зло произнес:
– Я не сдержусь.
Недоуменно нахмурившись, переспросила:
– Простите, что?
Не говоря ни слова, его светлость вдруг обхватил меня рукой за талию, переместил к стене, прижав к холодной поверхности всем своим практически обнаженным телом, и, упираясь рукой в стену, склонился к моим губам.
Поцелуя не последовало, напротив, лорд оттон Грэйд замер, тяжело дыша и глядя в мои широко распахнутые от испуга глаза. И взгляд его стремительно темнел, в нем читался дикий, неутоленный, неистовый голод…
– Мне кажется, вам не мешало бы распорядиться о завтраке. – Слова сорвались невольно.
Вскинув бровь, герцог хрипло поинтересовался:
– Вы полагаете, завтрак окажет мне помощь?
– Неоценимую. – Только сейчас заметила, что от испуга мои ладони прижаты к его обнаженной груди, в попытке оттолкнуть черного мага.
Усмешка его светлости наглядно продемонстрировала, что он крайне невысокого мнения о моих умственных способностях, а после последний представитель династии Грэйд тихо поинтересовался:
– Ариэлла, как вы отнесетесь к тому, что я потребую исполнения супружеского долга прямо сейчас?!
Я оказалась не готова к подобному повороту событий вовсе, но было бы лицемерием отрицать, что мне известно о данной малоприятной стороне брака. Жаль, мой голос все же дрогнул во время ответа:
– Я отнесусь к этому, как и полагается леди-супруге.
– Это как? – нахмурился герцог.
Судорожно выдохнув, ответила:
– С пониманием и должным смирением.
Закрыв глаза, Дэсмонд тихо и весьма отчаянно простонал. И это спровоцировало мой весьма недовольный вопрос:
– А что вас не устраивает, лорд оттон Грэйд?
– Ну что вы, ваша светлость, – он продолжал стоять, закрыв глаза, – я поистине дьявольски счастлив, что моя собственная жена возляжет со мной на постель исключительно из понимания, зато с должным смирением.
А затем, взглянув на меня, недобро добавил:
– Впрочем, мы, черные маги, люди не гордые, от пожертвований не отказываемся. Учтите, вы обещали мне смирение, Ари.
И не произнеся более ни звука, герцог подхватил меня на руки, чтобы решительно уложить поперек постели. И тут же, накрыв собственным телом, прижался к моим губам.
От страха затрясло, и эта нервная дрожь пугала куда более вмиг похолодевших пальцев и вырвавшегося из груди испуганного вскрика. Лорд оттон Грэйд не остановился, сжимая мои запястья, он продолжал, согревая прерывистым дыханием, осторожно целовать меня. Осторожно, бережно, крайне нежно и совершенно неопасно. И поцелуй продолжался, продолжался и продолжался, до тех пор, пока не стал частью меня, частью моего восприятия мира, частью чего-то, что оказалось неожиданно приятно. И когда нервная дрожь сменилась затаенной истомой, Дэсмонд остановился, слегка подул на мое лицо и, дождавшись, едва открою глаза, улыбнулся и тихо произнес:
– Мне дьявольски импонирует ваше смирение, леди оттон Грэйд.
Осознав, в каком виде нахожусь, вспыхнула от смущения и попыталась было встать, но его светлость удержал и, чуть склонив голову к левому плечу, лукаво поинтересовался:
– Ари, неужели вы действительно полагаете, что на этом ваш супружеский долг можно считать выполненным?
Покраснев настолько, что теперь я отчетливо ощущала, как полыхают щеки, с трудом вспомнила строки из священного писания о грехе зачатия, после страницы из свода правил этикета, предписывающего определенное поведение для леди в первую брачную ночь, и… и осознала, что случившееся никоим образом не может быть завершением акта консумации брака. Как минимум по причине того, что:
– Вы должны выше приподнять край ночной рубашки, – едва слышно сказала я, чувствуя, как вновь начинаю дрожать всем телом.
– Серьезно? – искренне изумился лорд оттон Грэйд.
– Боюсь, что так… – Каждое слов давалось с неимоверным трудом.
Смотреть на герцога было бесконечно стыдно, и потому, произнося вышесказанное, я взирала лишь на загорелое плечо черного мага и никоим образом не могла видеть выражение лица его светлости. Да и не желала.
– Вот как, – задумчиво произнес Дэсмонд. – Что ж, давайте попробуем.
И переместившись ниже, так что вместо плеча я увидела притворно сосредоточенное лицо последнего представителя династии Грэйд, его светлость церемонно взялся за край сорочки, и с таким видом, словно вешает как минимум флаг флотилии, переместил его чуть выше.
– Достаточно? – послышался вопрос.
Вынужденная приподняться, я взглянула на собственные обнаженные почти до колен ноги, мучительно вспомнила строки из свода правил леди и тихо сообщила:
– Боюсь, что нет.
Взглянув на меня совершенно синими глазами, в которых читалось неприкрытое веселье, Дэсмонд произнес:
– Ангел мой, исключительно из снедающего меня любопытства, позвольте спросить – а где именно указывается, насколько конкретно должен быть поднят подол ночной рубашки леди в первую брачную ночь? И собственно очень интересует эта мифическая величина подъема.
Краснея так, что теперь пылали не только щеки, но и шея, с трудом выговорила:
– На ладонь выше колен… Свод норм и правил этикета леди…
Нахмурившись, его светлость задал следующий вопрос:
– А регламент поведения на вторую брачную ночь так же скрупулезно расписан?
С изумлением поняла, что нет. О повторном исполнении супружеского долга нигде не было сказано ни слова, и потому ответила:
– Нет… Но я полагаю причина в том, что для зачатия наследника достаточно исполнения супружеского долга в первую брачную ночь.
– О, Тьма, – с самым серьезным видом выдохнул лорд оттон Грэйд. После чего, взглянув в мои глаза, вопросил – Дорогая, а вам доводилось читать свод норм и правил лордов?
Чувствуя себя крайне неуютно в данном положении и под этим насмешливым взглядом, была вынуждена признаться в собственной необразованности, пробормотав:
– Нет.
Подняв глаза к потолку, герцог неожиданно произнес:
– Спасибо, Тьма.
А затем, пристально глядя на меня, коварно протянул:
– Леди оттон Грэйд, с прискорбием вынужден сообщить, что ныне у нас с вами не первая брачная ночь, та уже состоялась на «Ревущем» после нашего бракосочетания. – Мои глаза распахнулись шире, герцог же продолжил: – Ко всему прочему, сейчас даже не ночь, если вы не заметили.
Я заметила, но…
– И потому, – ладонь его светлости заскользила вверх по моей ноге, – нам с вами придется руководствоваться сводом норм и правил лордов, в котором как раз описывается последовательность действий во вторую брачную ночь и дальнейшие моменты исполнения супружеского долга. Расслабьтесь.
– Что? – все еще осознавая сказанное Дэсмондом, переспросила я.
Ничего не отвечая, лорд оттон Грэйд медленно наклонился и прикоснулся губами к моему бедру. Протестующе вскрикнув, я попыталась натянуть ткань сорочки, но мои пальцы герцог перехватил, а после укоризненно произнес:
– Ангел мой, кто говорил о понимании и смирении?
Я отчаяннее вцепилась в подол.
– Ко всему прочему, лично я скрупулезно следую указаниям, описанным в своде норм и правил для лордов, а вот вы ведете себя как скупая монашка. Ложитесь и расслабьтесь, у вас все равно нет инструкций для соответствующего статусу леди поведения. Ложитесь, Ари!
Возразить было нечего.
Разъяренно откинувшись на подушки, я начала отсчитывать число поцелуев, коими его светлость совершенно нецеломудренно покрывал мои ноги, поднимаясь все выше и выше. Память о том, что последний представитель династии Грэйд совершил на борту «Ревущего», была все еще жива во мне, и я с ужасом ожидала повторения…
