ОЛ - Змеиный князь
Из кольчуги Мала торчал наконечник копья. Хуфтор протянул руку и вытащил его. Наконечник вышел из змеиного торса, не причинив боли. Следов крови на нем не было. Мал попытался ощупать рану, но так и не смог ее найти. Кожа на животе была мягкой. С трудом верилось, что она могла защитить от удара увесистым копьем, несмотря на то, что торс уже не в первый раз доказывал неуязвимость. Очевидно, что враги знали об этой способности змеиной кожи, поэтому метили удары не куда-нибудь, а в голову.
Хуфтор рассмотрел один из кинжалов и сделал вывод:
– На лезвие – яд. Мал, на тебя напали хашшишины.
– Неужели, они больше никогда не оставят меня в покое?
– Этого я не могу тебе сказать.
Сверху спустились привлеченные шумом стражники. Осмотрев трупы, они признали в неудачливых убийцах чужаков.
– Кто повелевает хашшишинами? – спросил Мал.
– Их повелитель обитает в горах вблизи реки Аламут. Арабы называют его богом ножей. Среди сарацинов принять смерть от его воинов почитается за большую честь. На этот раз она уготована для тебя, – с улыбкой отвечал Хуфтор.
– Честь? – переспросил Мал.
– Хашшишины убивают только знатных людей и считают высшей доблестью исполнить приказ своего повелителя. Когда он назначает кому-либо смерть, то произносит имя жертвы и бросает в толпу острый нож. Тот, кто сумеет первым его схватить, получает право совершить убийство.
– Наверное, бог ножей хорошо платит подданным?
– Хашшишинов нельзя прельстить золотом. Но они верят, что, исполнив приказ повелителя, после смерти получат райское блаженство, поэтому без сожаления посылают кинжалы в сердца своих жертв.
Возле входа в башню их ждали Илин и капитан с лошадьми. Морквард сидел, прислонившись к стене и прикрыв глаза. Как только Мал, как и все остальные, уже готов был вскочить на лошадь, монгол встрепенулся и спросил Хуфтора:
– Поговорили?
– Поговорили.
Хуфтор не захотел вдаваться в подробности, и Мал добавил за него:
– Мы едем в Замок Правителей. Я хочу вступить в переговоры с Лесным воином и выяснить, что он задумал.
– Но ведь мы уже встречались с ним, и что? Какой толк с этих встреч!
– Это был поединок. В нем не нашлось места словам. Тогда как только они могут спасти город от Лесного воина.
– Неужели тебя волнует будущее Нибура, Мал? – спросил капитан.
Мал задумался. И в самом деле, что же им двигало? Скорее всего, это был гнев на Лесного воина. Как жалкая тень от человека посмела напасть на Великий Нибур! Как Лесной воин смеет разрушать самый красивый город из тех, что ему довелось увидеть! Но неужели всё так просто? И это всего лишь прихоть? Что бы там ни было, Мал хотел предпринять всё возможное для защиты Нибура…
– Я не оставлю Нибур на произвол судьбы и не позволю Лесному воину расправиться с ним. Что меня заставляет это делать, я не могу объяснить ни вам, ни себе самому.
– А как же Маргарита?
– Я ни на мгновение не забываю о ней.
Мал солгал: нападение на Нибур заставило его забыть обо всем.
– Смотрите! – воскликнул Морквард, – там, у городских ворот что-то происходит! Похоже, что неприятель все-таки прорвался?!
В сторону ворот летели стрелы, перед ними выстраивались полукругом нибурские воины.
– Этого не может быть!
Мал сказал это и понял, что солгал во второй раз подряд. В действительности, он помнил, что враг непредсказуем и способен на всё.
Пилигримы вскочили на лошадей и помчались к воротам. Там возвышался призрак. Он оглядывал сверху нибурских воинов, не обращая внимания на стрелы, летящие сквозь него. Заметив приближение Мала, Лесной воин переместился в гущу нибурцев. Те попытались достать его мечами, но тщетно. Мал смотрел на него и понимал: то, что будет дальше, город запомнит надолго. Одно мгновение, и Лесной воин обратился в старика с огромной секирой в руках. Стальное лезвие блеснуло на солнце и обрушилось на головы нибурских воинов. Отсеченные части человеческих тел разлетелись по сторонам. На землю обильно пролилась кровь. Старик размахивал секирой с невероятной скоростью и сеял смерть вокруг себя. В него непрерывно летели стрелы. Они вонзались в тело старца, пока не истощили накопленную им силу. Тогда Лесной воин остановился и рассыпался без остатка. На месте старика появился призрак. Он полетел над телами раненых, жадно втягивая в себя их жизненный воздух. Едва слышный стон обрекал жертву на смерть. Неосторожно сказанное слово, и на теле проступали кровоточащие язвы. Это длилось недолго. Насытившись, призрак вновь принял человеческий облик, и на этот раз его целью стал засов на городских воротах. Удар секиры, и огромный окованный железом брус рассечен надвое. Еще удар, и тяжелая железная решетка, опущенная перед воротами, отлетела к ногам ошеломленных нибурцев. Следом секира одну за другой перерубила цепи, удерживающие мост. Стрелы, стократно пробившие телесную оболочку призрака, заставили его вновь стать самим собой. Но он уже сделал свое дело – дорога волкам Упуата была открыта.
Звери хлынули в город. Серая стая быстро и почти беззвучно заполнила пространство, разделявшее ворота и оставшихся в живых воинов. Нибурцы перестроились и образовали каре, рассекающее поток волков на две половины. Прозвучал сигнал к отступлению, и нибурцы двинулись к замку.
Пилигримы повернули лошадей к воротам во второе городское кольцо. Мал надеялся, что в этот раз они должны успеть, и им удастся избежать схватки с сильным и опасным врагом. Но они не проехали и полпути, как замыкающего строй Моркварда настигла волчица и выбила из седла. Разъяренного зверя остановила стрела Илин. К лежащему на земле Моркварду мчались другие волки. Мал развернул коня, вытащил меч из ножен, сблизился с серыми убийцами и вонзил клинок в пасть тому, кто первым оказался на его пути. Второго сразил Верн. Третий успел вцепиться в горло коня под Малом и повалил животное на землю. Мал едва успел вытащить ногу из стремени и отскочить от тяжело падающего тела. К нему, оскалив клыки, бежали двое серых. На помощь Верна рассчитывать не приходилось – он схватился с одним из волков. Разве что уже вставший на ноги Морквард мог бы прикрыть его. Мал со всей силой направил меч в грудь набегающему зверю и почти полностью погрузил клинок в заросшее шерстью тело. Волк взвыл от боли, но не издох, а, обдавая зловонным дыханием, потянулся зубами к горлу человека, пытаясь достать его любой ценой. Мал, отшатнувшись, провернул лезвие меча в ране и рванул вниз, распоров зверю брюхо. Пока Мал расправлялся с ним, Морквард принял удар другого серого, не устоял на ногах и теперь лежал, раздавленный зверем. Сквозь разорванную когтями кольчугу сочилась кровь. Мал растерянно оглянулся – он не успевал прийти на выручку монголу. Когда он снова посмотрел на Моркварда, в голове нависшего над ним волка торчал дротик. Жизнь монгола в очередной раз спас Хуфтор. Мал бросил на него взгляд, исполненный благодарности, и увидел, что бедуин что-то кричит ему.
Оглянись, Мал! – разобрал он по губам.
Но было поздно. Мощный удар свалил с ног. Ремень на груди лопнул, и щит отлетел в сторону. Волк еще раз прыгнул к Малу, но не долетел до него живым. Вовремя подоспевший капитан перебил серому мечом хребет, а стрела, отправленная Илин, вонзилась волку в глаз. С предсмертным рыком зверь рухнул на Мала. Когда он выбрался из-под него, то увидел, что Морквард и Верн расправляются с еще одним отделившимся от стаи волком. Это был последний из тех, что отправились за ними в погоню. В этой схватке пилигримы лишились трех лошадей. Чтобы достичь ворот, им осталось пробраться сквозь опустевшие торговые ряды.
Нибурские воины продолжали отступать, закрываясь плотно сомкнутыми щитами. Волки бросались на них, нарывались на лезвия клинков, огрызались, видя смерть своих собратьев, яростно рычали и пытались вытаскивать людей поодиночке. Но, как бы ни был ужасен их облик, как бы ни был страшен рык, они были уязвимы для копий и мечей. Когда им удавалось вырвать человека из строя, нибурцы, не дрогнув, смыкали ряды и продолжали отступление. Каждый из них принимал смерть такой, какая она есть, и, прежде чем вступить в поединок и скрестить мечи, расставался со страхом боли и разрушения собственного тела. Нибурский воин умел хранить рассудок при любых обстоятельствах. Что бы не происходило, он хладнокровно оценивал положение и рассчитывал силы. Истинная цель для него заключалась не в убийстве, не в обретении победы, не в проявлении силы или сокрытии слабости, а в том, чтобы стать безупречным воином, тем, кому нет равных в бою. Тот, кто желал достичь совершенства, которое не измеряется ни опытом, ни знаниями, не забывал об этом ни на мгновение и неустанно шел к цели.
Волки взбирались на крепостную стену через осадные башни и теснили нибурцев, отрезав им путь к отступлению. Вслед за волками в город входили лучники Лесного воина. Огненные стрелы летели во все стороны, поджигая всё, что могло гореть. Огонь вспыхивал повсюду, намереваясь обратить Нибур в пепел. Глядя на то, как солдаты Лесного воина и волки Упуата уничтожают город, Мал с трудом укрощал в себе ярость и желание отправить на тот свет десяток другой волков. Его жажду мести утоляла Илин – она то и дело опережала скачущих, разворачивалась и выпускала одну за другой несколько стрел. Серое воинство убавлялось – русалка не промахивалась. Волки вновь попытались преследовать их, но были остановлены потоком стрел со второй крепостной стены. Лучники, заняв новые позиции, прикрывали отход пилигримов и нибурских воинов. Поле битвы огласил волчий вой, и оставшиеся в живых звери отступили.
