Антон Краснов - Наследник. Поход по зову крови
– Они здесь! – услышал он совсем рядом звенящий голос Ариолана Бэйла. – Они здесь, они где-то совсем близко… Но где они, капитан Бреннан?
Задрожал лед под ногами путешественников. Сразу три твари, все в белых брызгах мелко раскрошенных льдинок, бросились на людей Каспиуса Бреннана. Их встретили клинки эррерского пламени. Одно из чудовищ испустило тот самый вопль, который студил человеческую кровь. Узкий клинок пламени распорол ему грудную клетку вернее всякого ножа, в сторону отлетела одна из верхних конечностей твари.
Эльм замер, балансируя на одном хвосте в нестойком, хрупком равновесии.
С диким воплем Аюп Бородач подхватил довольно внушительную ледяную глыбу и что было сил запустил в страшилище. Никто не ожидал от него такой прыти и такой мощи.
Наверно, не ожидал и этот представитель племени ледниковых эльмов (которые, как то начал понимать Себастьян, были довольно-таки разумными существами). В его светящихся багровых глазах появилось почти человеческое удивление и – страх. Глыба угодила ему в шею и опрокинула назад, прямо на шеренгу ледяных столбов.
Выворотив колбу с заточенным в ней пингвином, едва не сбив второй столб с Ржигой, чудовище рухнуло вниз.
В черный зев провала.
Две другие твари, вырвавшиеся из-подо льда на отряд капитана Бреннана, оказались счастливее и смертоносней.
Одна ловко увернулась от эррерского огня, пущенного вторым близнецом. С неимоверной быстротой орудуя обеими парами рук и пружинисто выстреливая хвостом, она прыгнула на глухонемого сверху и придавила того ко льду. Бедняга еще успел выпустить вторую огневую струю, но пламя, как отточенной сталью, лишь только снесло несколько длинных бледных пальцев на одной из нижних конечностей твари. Пустяк.
Она широко растянула круглый рот, и замелькали в пасти кривые клыки, похожие на зубья огромной, ходящей туда-сюда пилы. Неимоверным усилием глухонемому удалось приподнять огромную тушу, но уже в следующее мгновение его голова, правая рука, плечо и часть грудной клетки оказались в пасти ледникового эльма.
Одним неуловимым движением челюстей чудовище перекусило близнеца надвое.
К откатившемуся сифону с эррерским огнем ринулись разом трое: капитан Бреннан, мастер Ариолан Бэйл и повар Жи-Ру. Несмотря на тучность и внешнюю неповоротливость, последний опередил и быстрого сэра Каспиуса, и молодого и резкого мастера Бэйла.
Он вскинул сифон и стал заливать пламя прямо в разинутую от уже бессильной ярости окровавленную пасть твари.
Эльм начал отползать, оставив после себя обезображенные останки глухонемого здоровяка. Брат-близнец убитого уже поравнялся с чудовищем с другого фланга и всадил в бледный пульсирующий бок эльма мощный заряд эррерского огня.
Эльм дико заревел, замотал обезображенной дымящейся башкой и судорожно забил хвостом. Он пятился к границе провала посередине пещеры… Три из четырех лап оказались перебиты, а по ледовой поверхности, словно кегли, раскидало оторванные пальцы. Длинные, полупрозрачные, с яркой сеточкой алых вен.
– Добрый огонь вышел, – пробормотал капитан Бреннан, извлекая длинный метательный кинжал. – Ну просто парализует этих тварей… Верно, работает кровь…
Пляшущая в его руках сталь на мгновение замерла, а потом полетела в голову эльма. Кинжал вошел точно в глаз чудовища. Снаружи остался торчать только серебристый шарик, венчавший рукоять оружия.
Эльм вздрогнул всем телом и стал заваливаться на спину, но подоспевший Ариолан Бэйл со всего размаху вогнал клинок прямо в разинутую пасть. Он пронзил язык и заблокировал страшную железу с ядом.
– Отлично! – вырвалось у Инигора Мара, наблюдавшего за действиями своего однокашника.
Так вышло, что последний, третий, эльм, вылезший из ледниковой толщи чуть поодаль от основной группы моряков, оказался с глазу на глаз с Себастьяном.
Воспитанник барона Армина поднял ледоруб. Свое единственное оружие. Время затопталось на месте и съежилось, как от холода. Словно в замедленном действии Себастьян наблюдал, как выворачиваются наружу пласты тяжелого, старого льда, как лезет оттуда уродливая башка с разинутым круглым ртом. И в нее, в эту пасть, легко войдет не то что человеческая голова – а чуть ли не опора нового Тертейского моста. Нет, опорой он все-таки подавится…
Но разве только ей.
Наконец на поверхности ледового плато оказался весь эльм. Этот был покрупнее остальных: чудовище размером с акулу-людоеда, только способное передвигаться по твердой поверхности… Тварь замерла в каких-то полутора десятках шагов от Себастьяна, и тот мог видеть, как течет из пасти зеленоватая слюна и в неподвижных длинных пальцах всех четырех рук, пока что сложенных на груди, пульсирует кровь. То бледнея и становясь желтовато-розовой, то сгущаясь до самых темных оттенков алого.
Такого же алого, как почти человеческие глаза твари.
Ледниковый эльм был недвижен, верно, какие-то три-четыре секунды – но они показались Себастьяну очень долгими. Его спутники скучились вокруг второго чудовища, поливая его огнем, жаля сталью и просто испепеляя взглядами. А вот с Себастьяном так случилось, что он – один – привлек на себя внимание целой особи.
Нетронутой.
Полной сил.
Себастьян поднял глаза и ледоруб – и эльм прыгнул.
Юноша даже не думал о том, что он предпримет в следующие доли мгновения, которые ему оставались. Ноги сами пружинисто отбросили его в сторону, и эльм, разминувшись с ним совсем чуть-чуть, зловонной горой пронесся мимо. Еще катясь по льду, он притормозил верхними конечностями – так, что его мгновенно развернуло в сторону еще не поднявшегося после прыжка Себастьяна. Зверь прыгнул снова, разинув круглую кривозубую пасть…
И Себастьян не стал уклоняться от прямого столкновения.
Конечно, силы были несоизмеримы. Конечно, хватило бы одного взмаха вот этих узловатых белесых лап, одного движения чудовищных челюстей, чтобы превратить тело человека в бессмысленный кровавый комок. Но Себастьяну, как когда-то на Языке Оборотня, просто надоело бояться.
Он встретил тварь прямым ударом ледоруба в лобовую кость. Вцепившись в рукоять оружия, прочно застрявшего в лобовой кости, одним непостижимым, одним затяжным прыжком Себастьян перемахнул на костистую холку твари. На мгновение ему показалось, что не удастся ускользнуть от этой разинутой бледной пасти. Что вот сейчас, через доли секунды, он сольется с этим леденящим зловонным дыханием. Но нет!
Чудовище заметалось. Оно попыталось достать Себастьяна растопыренными лапами. Совсем близко скользнули отвратительные полупрозрачные пальцы, источавшие запах сырого подвала с мокрицами… Не достав врага, эльм сменил тактику: он развернулся к стене ледовой пещеры с явным намерением вонзиться в нее черепом…
Как его собрат – там, в пещере Олеварна.
Конечно, этот маневр мог стоить Себастьяну жизни. И неизвестно, что было бы дальше, не приди на помощь к Себастьяну Жи-Ру и Аюп Бородач. Повар отвлекся от ожесточенного поливания второго эльма эррерским огнем и, бросившись на выручку к воспитаннику своего покойного хозяина, угостил чудовище доброй порцией своего горячего лакомства.
Еще отважнее и еще глупее поступил Аюп. Он швырнул в эльма метательным ножом, который отскочил от дубовой шкуры твари, и заорал:
– Ну ты, тварь, иди сюда!
Его дрянненький сиплый голосок возымел неожиданный эффект. Себастьян почувствовал, как чудовище под ним вздрогнуло всем телом. Захрипело. Яростно мотнуло головой – так, что Себастьяна в очередной раз чуть не снесло на сторону.
И повернулось к Аюпу Бородачу и Жи-Ру.
– Ну! – крикнул несносный брешак и притопнул ногой.
К тому времени капитан Бреннан и его люди окончательно расправились со вторым эльмом и по методу Аюпа Бородача спихнули его в колодец посередине пещеры. Умирающая тварь еще цеплялась лапами за выступы в наклонной горловине провала, но не удержалась и рухнула вниз.
Звука падения тяжеленного тела почему-то никто не услышал.
Вместо этого из глубины колодца вытянулся тонкий противный свист. Примерно таким свистом Себастьян и Ржига, выточив свистульки, в детстве приманивали птиц в силки.
Теперь приманивали их самих.
Эльм, стоявший против Жи-Ру и Аюпа Бородача, эльм, на которого так молодецки сел верхом Себастьян, колебался. В его лютых глазах возникло сомнение. В них вот-вот могла вспыхнуть искра ужаса… «Огнедышащий» Жи-Ру, которому доводилось видеть ледниковых эльмов в бою, даже хмыкнул от недоверия.
Чудовище медлило. А ведь любое промедление, как потом рассказывал капитан Бреннан, было крайне нехарактерно для тварей этой дьявольской породы… Оно позволило людям капитана Бреннана перегруппироваться, сомкнувшись полукругом, прижать его к стене пещеры.
Люди не торопились пускать в ход сифоны с губительным эррерским огнем, ожидая приказа капитана Бреннана. А тот также не спешил. Эту размеренность сэра Каспиуса можно было понять. Прямо над чудовищной полусобачьей, полузмеиной башкой твари, на которой стал проступать чахлый синеватый узор, виднелось неподвижное лицо Себастьяна.
