Андрей Расторгуев - Страж Порядка
Быстро перебрав неожиданно пришедшие новые знания, Манин подумал, что Мрак оказался весьма любезен, объясняя неразумному Стражу допущенную им оплошность.
Паша не замедлил воспользоваться подсказкой:
– Тогда я объявляю Поединок! Здесь и сейчас!
За коротким ошеломлённым молчанием последовал громкий разочарованный вой змея, когда Мрак понял, что подставил себя сам. Ведь мог же догадаться про неопытность Стража и не умничать, хвастаясь перед ним знаниями местного этикета. Тогда и Поединка могло не быть. А теперь хочешь, не хочешь, а дерись.
Прервав душераздирающий вой, рептилия перешла к действиям, начав стремительно расти. За считанные секунды достигнув гигантских размеров, она стала похожа на дракона, изогнула шею и метнулась к человеку, щёлкнув мощными челюстями в том месте, где он только что стоял. Паша и сам не понял, как успел переместиться в сторону, выпустив из рук хвост, ставший настолько толстым, что не помещался в ладонях. И чёрт с ним. По логике вещей необходимость в удержании Мрака отпала после объявления Поединка. Теперь он никуда не денется. Эх, как бы ещё управиться-то с ним? Преимущество в силе явно на стороне змея. Если только витязем стать и снести голову мечом…
Боковым зрением Манин заметил движение слева. К нему на огромной скорости летел конец драконьего хвоста. Отскакивать поздно. Всё, что успел, это присесть и закрыться левой рукой. Страшный удар с металлическим звоном сотряс тело. В глазах на миг стало темно. Павел пошатнулся, но на ногах устоял. А когда выпрямился, увидел, что на его левую руку надет круглый металлический щит. Мало того, в правой руке он сжимает огромный меч. Озадаченный Манин оглядел себя, с удивлением заметив, что с головы до ног облачён в старинные блестящие доспехи.
Мрак в облике гигантского змея извивался невдалеке, судорожно хлопая хвостом по песку и трясясь от боли. Ага, получил, гадёныш! Ну, теперь мы с тобой по-другому поговорим! Павел уверенно пошёл на дракона, прикрываясь щитом и подняв меч.
«Сейчас я тебе башку-то снесу по старинке, и вся недолга».
Заметив приближение латника, Мрак перестал бесноваться, застыл на миг, и вдруг свернулся кольцами, пряча в них голову. Змеиное тело начало проваливаться внутрь колец, истончая их толщину, пока совсем не растворилось в образовавшемся чёрном вихре, смешанном с поднятыми в воздух песчинками. Когда взвесь из тёмного облака и песка осела, на месте змея оказался человек в длинном плаще и ковбойской шляпе. Он спокойно стоял с опущенными вдоль тела руками. Нижнюю часть лица не видно, её от переносицы до шеи скрывал повязанный платок, но в глазах клубилась чёрная бездна. Что и говорить, умеет Мрак до неузнаваемости менять обличья.
Ковбой раздвинул и отвёл назад полы плаща, выставляя напоказ два револьвера по бокам. Подрагивающие пальцами ладони замерли возле рукояток, готовые в любую секунду выхватить оружие из кобуры и выстрелить.
Быстро осмотревшись, Манин обнаружил на себе высокие сапоги со шпорами, костюм-тройку со звездой шерифа на лацкане пиджака, рубаху с платком на шее и широкополую шляпу. Новый прикид завершался поясом, который справа оттягивал единственный висящий в кобуре «Кольт».
Так, значит, предстоит дуэль в стиле американского Дикого Запада. Два пистолета против одного. Не вполне честно со стороны врага. Хотя о какой честности можно говорить, когда речь идёт о Мраке?
Минуточку! А как он это сделал? Ладно, себя преобразил. Но ведь и Павла смог изменить, превратив из рыцаря в ковбоя. В голову полилась новая порция знаний. Вон оно как! Можно, значит, влиять не только на свой внешний вид и вооружение, но и на чужой. Это вполне естественно, поскольку Поединок должен подразумевать равные возможности двух противоборствующих сторон.
«Ах ты, гнида позорная! Себе, значит, два пистолета, а мне только один?.. И тот без патронов. Ну, погоди!»
Манин был не просто зол, а взбешён. Сильно не нравилось оперу, когда его пытались дурить. Ответная реакция в подобных случаях была вполне адекватной, и никогда не заставляла себя ждать.
Он сосредоточился, пытаясь внести изменения в окружающий мир, чувствуя, как податливая, словно пластилин, структура принимает именно ту форму, которую Павел и стремился ей придать. Песчаный грунт под ногами Мрака потемнел, превратился в грязную жижу, расползаясь всё шире. Начав погружаться в неё, сапоги ковбоя выпустили несколько пузырей, с натугой лопнувших на поверхности. Сообразив, что тонет, Мрак выхватил оба пистолета и направил на Манина. Но было поздно. Ему бы заняться спасением интерьера и принятого образа. Нет же, решил довести начатую игру до логического завершения, покончив с надоедливым Стражем. Просчитался, как и предполагал Паша.
Не успев произвести ни единого выстрела, ковбой быстро исчез в грязной луже, нелепо взмахнув руками. Теперь можно поработать над его внешним видом, поскольку нет уверенности, что Мрак утонул окончательно.
И в самом деле, над пузырящейся поверхностью вскоре показалась чёрная голова. На берег выкарабкался перепачканный жидкой грязью человек. Он был по пояс голый. Из одежды лишь кожаные штаны с бахромой и мягкие индейские мокасины, если не считать обвислых и слипшихся перьев, когда-то украшавших голову. Из оружия один короткий нож в правой руке.
Манин, стоя на берегу, терпеливо дождался, пока Мрак выползет на сухое место, и лишь после этого взвёл курок своего револьвера. Услышав характерный щелчок практически над ухом, индеец поднял глаза, такие же тёмные, как стекающая с тела грязь. Посмотрел на ствол, направленный ему в голову, потом на свой нож. Поняв, что шансов нет, застонал:
– Это несправедливо!
– Кто бы говорил о справедливости, – усмехнулся Паша. – Ты забыл зарядить мой пистолет. Пришлось это исправить. Теперь настало время платить по счетам.
– Хорошо, начальник, твоя взяла, – не вставая, индеец бросил нож к ногам Павла. – Ты… ПОБЕДИЛ!
Последнее сказанное слово породило небывалое эхо, прилетевшее сразу со всех сторон. Песчаная опора под ногами завибрировала, в очередной раз подравнивая барханы. Созданная Маниным лужа затянулась, не оставив влажного пятна, а под стоявшим на корточках Мраком появилась рябь, концентрическими кругами разбегающаяся в стороны. Вдруг площадка под ним осыпалась, превращаясь в зыбучий песок, затягивая в себя грязное тело индейца, черты которого исказились, вытянулись книзу, безжалостно ломая правильные формы человеческой фигуры. Мрак принял первоначальный облик, став чёрным туманом, втянулся, закручиваясь, в утекающий песок, и полностью растворился в нём.
* * *«Опять ушёл!» – отступивший Павел в отчаянии бросился к затягивающемуся песком провалу, готовый последовать за Мраком куда угодно, но наткнулся на неожиданное препятствие. Там, где только что исчез его враг, показалась каменная глыба. Вращаясь вокруг своей оси, она медленно поднялась до уровня человеческого роста, какое-то время покрутилась, точно волчок, и вдруг застыла, повернув к Паше единственную плоскую грань с высеченным на ней изображением лица.
Лицо выглядело гротескно: без носа и бровей, только рот с квадратными толстыми губами и пара глаз, один гораздо больше другого.
– Тебе сюда нельзя! – проскрежетал булыжник, шевеля квадратами губ.
Мёртвые каменные глаза следили за каждым движением, и с какой бы стороны Паша не пытался обойти глыбу, плоское лицо неизменно было повёрнуто к нему. Взвесив в руке «Кольт», он оценивающе уставился на камень. Нет, этот даже не почешется от пули. Тут надо что-нибудь внушительнее, вроде танка или «Стингера»… Но, как ни напрягал Манин воображение, внести какие-либо изменения в окружающее пространство больше не мог. Так и стоял перед камнем, сжимая в ладони рукоятку бесполезного револьвера.
Что случилось? Иссякла магическая сила? Вроде нет. Павел чувствовал, что энергии в нём предостаточно. Или воздействовать на мир можно только во время Поединка? Тогда надо его объявить этому истукану.
– Ты кто такой, и по какому праву встаёшь у меня на пути? – начал задираться Манин, чтобы иметь хоть какой-то повод для ссоры.
– Я Страж…
Вот это номер. Конкуренция?
– Это я Страж!
– Ты Страж Упорядоченного, а я Страж Хаоса.
– Выходит, ты защищаешь Мрак, который я преследую?
– Я здесь для того, чтобы не пускать в мир Хаоса никого из Упорядоченного.
– А я пытаюсь наказать того, кто побывал в Упорядоченном и навёл там полный хаос. Пусть получит по заслугам.
– Он уже наказан. Ты победил его в Поединке и навсегда изгнал из своего мира. Ему теперь никогда не выбраться из Хаоса.
Манин рассмеялся. Ну и ну, такого либерализма не найти ни в одном демократическом государстве, рьяно пекущемся о правах человека. Чтобы за умышленное убийство наказывали всего лишь домашним арестом… Это уж слишком! Вот тебе и Хаос.
– Мне этого мало!
