Илья Соколов - Бермудские летчики
Любитель комиксов и книжек – Дак – спустил «с цепи» сразу две ракеты с лазерными системами наведения. Чертя за собой дымчатый пунктир, боеголовки одновременно вонзились в цель, взорвавшись с чудовищным грохотом. Крылатый Лев Преисподней был сметён с игровой доски штурма райских Врат. Но только на этот раз.
Битва стала стихийно стихать, словно пересыхающий поток, силы нападавших заканчивались, Берит приказал отступать…
Данте обстреливал неровные ряды демонов, повернувших назад. «Амфибия» Лилии, «блюдце» Неземного и «Химера» Кати кружили поблизости, помогая ангелам гнать прочь неприятельское войско. «Летающие крылья» Точки и Оскара фланировали над светом облаков, издали напоминая механических ангелов. Все услышали в шлемофонах победный возглас Приста: «Мы их сделали!» Лётчикам настала пора возвращаться…
Глава небесного воинства – Михаил-архангел – указал им направление обратного полёта: пепельно-белый туман формировал некий тоннель, из которого бил далёкий, но яркий, почти обжигающий свет. Пилоты эскадрильи направили самолёты в сторону «выхода» (Неземной бесшумно ускорился, выводя инопланетный истребитель с термоядерным двигателем впереди победоносной «стаи»). Ангелы провожали их, восторженно потрясая оружием, чествовали людей-лётчиков и пришельца с другой планеты как настоящих героев.
Когда «Летучие Рыбы» ворвались в туманный тоннель, покидая Царство Небесное, свечение внутри него начало как бы вращаться, образуя подобие воздушной воронки.
Самолёты постепенно растворялись в этом тумане, а свет медленно мерк.Феерия возвращения
Вынырнув из глубины потустороннего пространства, крылатые машины легли на обратный курс, набирая крейсерскую скорость. Лётчики увидели вокруг звёздную тишь океана, жёлтую луну, самозабвенно любующуюся своим отражением в успокоенных водах. Шторм здесь уже прекратился, как всегда, ушёл северней или, быть может, «умер» на месте.
Двигатели самолётов равномерно гудели, едва ли не усыпляя подуставших пилотов. Огонь из сопла турбины истребителя Данте смотрелся в мягкой темноте, как маленький маяк. «Тарелка» Неземного также заиграла огоньками, которые циркулировали по кругу вдоль её покатых бортов. Сторонний наблюдатель, увидь он с палубы какого-нибудь лайнера, пересекающего Атлантику, этот ночной полёт, решил бы, что семь самолётов неторопливо сопровождают НЛО, подобно правительственному конвою, до всемирно известной сверхсекретной базы, предположительно расположенной посреди жаркой пустыни.
– Ловко мы их… – начал Дак, протирая свои лётные очки, чуть запотевшие от перепада температуры при возвращении оттуда . Ему вдруг захотелось, чтобы его похвалили. Сегодня он, как никто другой, заслуживал этого.
– Да, – откликнулась Трио с лихим весельем в голосе. – Ты, кстати, молодчина, Четвёртый. Отлично разобрал на части того гривастого. Он ведь у них один из главных. Не помню, как зовут.
– Можно сказать, победили исключительно благодаря тебе, Дак. Ты действительно крут, – интонация голоса Оскара содержала в себе пылкое восхищение истинного латиноамериканца.
Вообще, пилоты были, кончено, довольны, а задание было выполнено в очередной раз. Райские Врата устояли. Ну и хвала Всевышнему…
– Спасибо, ребята. Я рад, очень рад. Я почти счастлив, – складывалось впечатление, что Дак, чрезвычайно растрогавшись от услышанных дифирамбов, сейчас расплачется от радости.
– Не зазнавайся, очкарик. Ну подорвал ты этого важного львинодемона, потому что тот просто не привык сражаться против уткообразных летательных аппаратов. Всего и делов-то. Герои в твоих дебильных комиксах действуют более убойно, – пошутил Киро, посмеиваясь в микрофон.
Пролетели над Багамами. Скоро дом. Поздний ужин для всех вернувшихся, приготовленный по излюбленным рецептам от мастера-повара Марио Блинелли, синьоры и синьорины! Возможность выспаться и, наконец-то, отдохнуть…
– Девчонки, попросите Леви, пусть вкручивает лампочку, – подал голос Данте Атом, слегка утомлённый текущим вылетом, но невероятно довольный самим собой. Ему было неохота выходить на связь с базой и говорить с диспетчером в такой момент, когда весь мир кажется созданным только для тебя.
На его полуприказную просьбу откликнулась Катя:
– Башня, это Шестая. Левитан, врубай «ёлку»! Мы скоро будем. Потери – ноль. Конец связи.
– Это Башня, – услышала девушка радостно-взволнованный голос диспетчера. – Вас понял. Коридор свободен. Погода ясная. Ждём возвращения. Молодцы, что все живы. Конец связи…
Прошло ещё чуть-чуть времени, и лётный состав достиг своего острова на архипелаге. Показалась «рождественская ёлка» взлётно-посадочной полосы. Свет был и на вышке, где диспетчер Леви, промокнув платком свою лысую голову, готовился к самому нелёгкому испытанию напоследок – приземлению Киро Приста.
Внизу, у дверей центрального входа «дежурили» врач, начальник базы, повар и техник-инженер с кошкой на руках. Они стояли в свете небольшого фонаря, ожидая скорого (благополучного) возвращения пилотов. Ещё здесь были включены по фонарю возле каждого корпуса, по паре – у ангаров, так что жилой периметр аэродрома оставался вполне освещённым в ночные часы. Впрочем, тропическая ночь обладала какой-то особенной глубиной темноты, через которую зачастую сложно пробиться даже при помощи света.
Встречающие не отличались разнообразием внешнего вида: были в своей привычной повседневной одежде.
Красотка Катарина облачена в белый халат, под которым плиссированная блузка тёмно-розового цвета и тёмно-синяя юбка ровно до середины бедра. Соблазнительные ножки обуты в туфельки на небольших каблуках. Её яркие чёрные волосы забраны заколкой на затылке. На левой руке виден изящный браслет из белого золота.
Генерал Хантер в неизменной военной форме (бежевые летние берцы, в которые заправлены хлопчатобумажные брюки армейского покроя, ремень с пряжкой жёлтого цвета плюс рубашка с укороченными рукавами и со всеми полагающимися нашивками). Суровый порой, начальник эскадрильи всегда одевался, казалось, как для парада. Он, сложив руки на груди, следил за ходом посадки.
Рядом с привлекательной «медсестрой» (так к Катарине обычно обращались девушки из лётного состава базы) стоял Блинелли, дружелюбной громадиной возвышаясь над коллегами по службе. Марио сейчас отринул свой поварской наряд, оставшись в «гавайке», светло-серых джинсах и жёлтых мокасинах.
Бородатый негр Марсель, являвшийся аэродромным механиком (и выполнявший почти всю черновую работу, но совсем не роптавший по этому поводу, потому как знал, что кроме него никто эту нужную работу подобающим образом не выполнит), как всегда, не изменил своему синему комбинезону с пластиковыми защёлками на лямках, левая штанина которого, по обыкновению, была испачкана машинным маслом, и футболке чуть в обтяжку, совсем не скрывающей мускулистых рук авиамеханика. На ногах Марсель носил ботинки из кожи броненосца, которыми почему-то крайне дорожил.
Кошка Турба, удобно для себя расположившаяся на руках у Марселя, смотрела по сторонам, лениво помахивая хвостом. Откровенно говоря, ей хотелось есть, а не ждать тут прибытия пилотов.
Послышался слабый гул двигателей, нарастающий с каждой секундой. Герои-истребители были на подходе…
Первым появился отнюдь не «Первый», а инопланетный пилот Неземной. Кстати, у пришельца на самом деле было какое-то пятистрочное имечко, для правильного произношения которого требовались месяцы (если не годы) подготовки, но все в эскадрильи звали его Неземной и никак иначе. Впрочем, Киро иногда называл его «Нез», совсем уж для краткости.
НЛО зависло над полосой, словно примериваясь для точного приземления (или салюта из лазерной пушки), и село у седьмого ангара. Из отъехавшего с тихим шипением люка выглянул скромно улыбающийся инопланетянин и, подняв правую руку в приветственном жесте, начал выбираться наружу.
После него садились Данте, Точка, Оскар, Катя Ураган и Дак. Самолёты повизгивали колёсами шасси при соприкосновении с поверхностью посадочной полосы. Приближался очень волнительный момент…
Киро Прист, бодренько снижаясь, нажал на кнопку выпуска шасси. Ничего не произошло. Нажал ещё раз – шасси не выходило, будто обличающая проповедь у пьяного. Взлётно-посадочный асфальт радушно принял внезапно неисправный самолёт. «Перо-17» грохнулось на «брюхо» и с диким металлическим скрежетом проскользило на нём до технических строений авиабазы.
Киро скарябал себе почти всю обшивку на днище и внутренней стороне крыльев. Сам парень не пострадал (как всегда и случалось). Он с виноватым выражением лица выбрался из кабины, другие пилоты и «радостно встречающие» обступили повреждённый самолёт. Тут же Лилия, летевшая самой последней, села на воду, а после – докатила до ангара по полосе на воздушно-подушечных «лаптях».
