Ян Бадевский - Мастер ножей
– Твой лохматый друг.
Пора прекратить чему-либо удивляться. Мой работодатель, кажется, знает все.
– И без него, – продолжает Коэн, – ты никуда не поедешь. Вы вместе росли и все такое.
Мне остается лишь кивнуть.
– Что ж. Лютый зверюга всегда пригодится в пути. Садись.
Он любезно распахивает передо мной дверцу.
Внутри экипаж значительно просторнее, чем казался на первый взгляд. Тут явно не обошлось без магии, раздвигающей пространство. Очень сложной магии, с которой мне не доводилось раньше сталкиваться. Мы оказались в роскошном кабинете, освещенном лампами с жидким пламенем, с широким кожаным диваном, парой кресел, шкафом и письменным столом. На передней стене висела подробная карта континента.
– Располагайся.
Экипаж тронулся.
Мы разместились в креслах. За окнами проплывали пыльные улочки Мглистого Брода.
Коэн откашлялся.
– Прежде чем ехать дальше, мы уладим мелкие формальности. – Сказав это, он приблизился к письменному столу. Достал из ящика серый свиток с неизвестной мне гербовой печатью. – Это контракт. Внимательно прочитай. И подпиши, если со всем согласен.
Он протянул свиток.
Я взял документ и расправил на коленях. Вначале было скучно. Потом начались «ОБЯЗАННОСТИ СТОРОН». Я должен сопровождать работодателя в «любую точку пространства нашего и иных миров», защищать его от всех видов угроз «всеми доступными мне способами». Не сообщать третьим лицам о его планах, не сотрудничать с третьими лицами одновременно с выполнением основных обязанностей. Добросовестно выполнять приказы в случае, если они не противоречат моим моральным принципам и соображениям личной безопасности. Коэн, в свою очередь, обязуется своевременно выплачивать мне жалованье в размере ста крон в неделю, несет расходы по питанию и проживанию на постоялых дворах, прислушивается к моему мнению в вопросах охраны. В разделе «ПИТОМЕЦ» оговаривалось, что принадлежащий мне рлок не имеет права есть случайных прохожих и деловых партнеров нанимателя, а также самого нанимателя и его слуг. Наниматель предоставляет питомцу «временную среду обитания». Контракт действителен до тех пор, пока одна из сторон не пожелает его расторгнуть. Ниже следовал перечень санкций, которые ко мне могут применить в случае грубого нарушения условий, изложенных в документе: от лишения премиальных до умерщвления жуткими методами. В конце значилось: «Коэн из Предельных Чертогов, странствующий посредник». И стояла размашистая подпись.
– Справедливо. – Я шагнул к столу. Взял перо, обмакнул в чернильницу и подписал контракт.
Коэн забрал свиток. Свернул, перевязал серебряным шнуром и убрал в один из выдвижных ящиков.
Экипаж остановился напротив моего дома.
– Времени мало, – сказал странствующий посредник. И тронул скрытый рычаг под столом. В полу кабинета образовался черный провал. Потянуло холодом. – Апартаменты для твоего четвероного товарища.
Основательная подготовка.
Не знаю, кто передо мной. И чем мне грозит нежданное сотрудничество. Но этот человек вызывает невольное восхищение.
Я покинул экипаж.
Чтобы вывести Рыка из подвала и забрать тюки.
И в последний раз взглянуть на свой фермерский домик, сад и скрипящий на крыше флюгер.
Глава 4
Крумск
Едва Мглистый Брод скрылся из виду, Коэн скинул сапоги и завалился на диван. Пейзаж за окном страдал провинциальным однообразием – бескрайние возделанные поля, зубчатая кромка леса на горизонте и ясное безоблачное небо. Кони мчались по запущенному Эрнскому тракту, ведущему в Озерный край, однако пыль в экипаж не проникала и тряска не беспокоила нас. Рык спал на нижнем ярусе, под полом нашего кабинета – там было еще просторнее, чем в моем подвале. Без излишеств наподобие искусственной зимы, зато довольно прохладно.
– Как ты это делаешь? – вырвалось у меня.
Коэн недоуменно посмотрел в мою сторону:
– Что именно?
– Изменяешь мир внутри кареты.
Он хмыкнул:
– Тем, кто хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение до желательных пределов.
– Пятое измерение?
– Лучше не спрашивай.
И я последовал его совету. Он ведь не интересовался, как я кую ножи или работаю с рунами. Хотя, возможно, все знал об этом.
Некоторое время мы ехали молча. Потом Коэн уснул.
Я выбрался на крышу через потолочный люк, поднявшись по скобам, вбитым в стену. Угрюмый возница искоса взглянул на меня, но не проронил ни слова. Я уселся чуть поодаль, поджав ноги и держась за ограждение. Крыша была теплой.
Между тем тракт обступила густая чаща. Редкие просветы сменились шевелящейся на ветру сплошной буро-зеленой массой.
Мы ехали в Озерный край. Что там могло понадобиться моему нанимателю? Места зловещие и странные, лежащие у западных границ королевства. Торговцы и путешественники подолгу не задерживаются в тамошних селениях и городах. Земля слухами полнится, и не все эти слухи добры. Дикие охоты, заброшенные замки и урочища с просыпающейся время от времени тьмой. Исчезающие торговые караваны да перевертни, живущие рядом с людьми, а порой и заключающие с ними браки. Древний Орден Изменчивых. Массовые жертвоприношения. Капища на берегах рек. Огненные обряды. Ворожеи, славящиеся своими приворотными зельями. Что в этих слухах правда, а что ложь – одна Завея разберет. Но я бы предпочел объехать те земли стороной. Решаю, однако, не я.
Над нами пролетел ворон. Опустился на ветку сосны. Слегка наклонил голову и внимательно посмотрел на экипаж. От взгляда этой птицы у меня мурашки побежали по коже. Словно и не птица это вовсе. Словно кто-то другой смотрел на меня черными бусинками глаз.
– Как тебя зовут? – спросил я возницу. Хотелось отвлечься от дурных мыслей разговором.
Собеседник ответил не сразу:
– Грорг.
Глухой бас. Грорг со спины производил впечатление горы мышц, сталкиваться с ней в бою не хотелось. Ростом он был на две головы выше меня. Да и меч ему под стать – двуручная махина с широченным лезвием и рукоятью с мой локоть. Если вытянуть пальцы. Под плащом угадывались контуры наплечников, а когда задирался рукав, я мог видеть краешек кольчуги. Грорг был усат и бородат. Таких парней можно встретить на Белом взбережье, там, где ночь тянется полгода и даже летом порой лежит снег. Встречаются такие парни и на быстроходных дракхах, чьи борта украшены разноцветными щитами. Банды варваров, волной обрушивающихся на портовые города, предающие материковые селения огню и мечу. Грабители, насильники и прирожденные убийцы.
Правда, те ребята предпочитают секиры.
– Ольгерд, – представился я. – Откуда ты?
Возница цокнул языком и подстегнул лошадей.
– Остров Родерерк. Ты не знаешь.
Я хмыкнул:
– Отчего же. Знаю. Там все еще правит Хлодрик?
– Хлодрик погиб в Лесистых фьордах. Власть у Норума Кривого, его брата.
Я вздохнул:
– Жаль. Он был другом нашей гильдии.
– Всем жаль. – Голос Грорга помрачнел. – Норума боги не наделили ни мудростью, ни силой. Зато мерзостью наполнили его палаты.
Здоровяк сплюнул.
До меня вдруг дошло, почему он подался в услужение к Коэну. Мой наниматель выискивал по всему миру изгнанников. Тех, кто не угодил своему властителю. Кого не держали обязательства, дом и семья. Однажды за кружкой эля я выслушаю его историю.
– Куда мы держим путь?
– Крумск.
– Ты слыхал о нем?
– Слыхал.
– И что думаешь?
– Мне платят не за то, чтобы думать.
Понятное дело, не за то. И не за то, чтобы править повозками. Скорее за то, чтобы кроить черепа и рассекать напополам людей. Или нелюдей. Кто подвернется.
Мы скакали весь день и всю ночь, поочередно с Гроргом сменяя друг друга на передке. А затем – еще трое суток. Дважды останавливались в захудалых корчмах, чтобы дать отдохнуть лошадям, перекусить и справить нужду. Ели молча. Охотники и прочие лихие людишки косились на нас, но цеплять не отваживались. Думаю, благодаря свирепому виду северянина. Рыка я кормил сырым мясом, купленным тут же, у корчмарей. Взять в толк, почему я не хочу его прожарить и полить соусом, они не могли. Но продавали.
В Крумск мы въехали утром пятого дня.
Тракт обрел человеческий вид, вымостился камнем и обзавелся верстовыми столбами с указателями. Именно верстовыми. Так здесь, в приграничье, измеряли расстояния.
Город был обнесен крепостной стеной. И вовсе не деревянной, как утверждали злые языки. По всему периметру через равные промежутки высились квадратные в сечении сторожевые башни.
Ворота оказались открыты.
Ветер гонял пыль по мостовым. По извилистым улочкам слонялись полусонные дружинники князя Ратимира, торговцы, служанки и усталые гуляки. Все как в обычном городе. Дома каменные и деревянные вперемешку, с островерхими двускатными крышами и кирпичными печными трубами. В центре, рядом с замковой горой, высилась воздушная пристань. Интересно, почему странствующий посредник не пользуется браннерами? Куда безопаснее, чем наземные тракты. И куда быстрее.
