Вера Чиркова - Семь звезд во мраке Ирнеин
Рядом всхлипнула и стихла Бини, и тяжелые мысли Дисси перекинулись на неё. Насколько же ценной должна быть вещь, украденная юной воровкой, чтобы та лесами пробиралась в Лизяки, одну из трех деревень, из которых идут к Месту Встречи весенние обозы?! Не так уж мало известно знахарке про воровские законы, фартовых мастеров там принято выкупать даже из-под виселицы. А раз девка бежала ночами и питалась только тем, что удавалось украсть у ночующих при дороге крестьян, значит, откупать её никто не собирался. Ох ты горе какое, так вот почему эта изможденная девчонка решилась на путешествие за неизвестным! На кону-то стояла её собственная жизнь, и вопрос о том, повезет или нет, там, в неведомом будущем, отступал перед необходимостью выжить в настоящем.
– Привал! – закричал кто-то впереди, и обоз остановился.
Дисси привычно определила по солнцу время и решительно слезла с телеги. Им, конечно, сказали, что на тех, у кого нет своих припасов, сварит обозный кашевар, но ждать, пока мужик приготовит обед, женщине было смешно и неловко. Хотя и набиваться в незваные помощницы тоже вроде неловко, но она внезапно решила, что раз уж порвала с прошлой жизнью, то будет делать все так, как кажется правильным ей, не оглядываясь ни на чьи чужие мнения и осуждающие взгляды.
Это там, в прошлой жизни, она виновато опускала голову даже тогда, когда соседки осуждали её за то, в чем сама себя Дисси повинной не считала. Например, в смерти мужа, замерзшего по пьяному делу, не дойдя тридцати шагов до собственных ворот.
Хорошая жена не легла бы спать, пока не дождалась мужика. А коли его нету, так и до кабака сбегать могла, поджимая злые губы, шептались сплетницы. Хотя у самих мужья напивались ничуть не меньше, и в трактир искать хмельную пропажу бабы сроду не бегали. Виноватили её и за то, что дочка, удачно вышедшая замуж за обеспеченного купца, нечасто навещала небогатую мать. Ну, разве только когда приспичит какая хворь, приедет набрать снадобий да нагрузить повозку деревенскими припасами. На это Дисси соседкам обычно ничего не отвечала, молясь про себя, чтобы дочь и дальше жила, не нуждаясь в её помощи. Ну, зато теперь про неё небось злословят в каждой избе, мешая толику правды с горами грязи. Но она уже умерла для того мира и начинает жизнь заново, а потому постарается больше никогда и никому не позволить её осуждать. Или учить.
Так подбадривая сама себя, знахарка добралась до разгоравшихся костров, над которыми уже висели котлы, и высокий мужчина, лет около сорока, открывал рядом бочонок с водой.
– Что ты собираешься варить? – строго спросила женщина, и он замер, уставясь на неё изучающим взглядом.
– Кашу, – поняв, что нежданная помощница отступать не собирается, наконец недовольно произнёс он глуховатым голосом.
– Постную или с мясом? – продолжила допрос женщина, по-хозяйски закатывая рукава.
Вместо ответа он подвинул к ней прикрытую чистой тряпицей корзинку со свежим мясом, уже порубленным на куски.
– Всё класть?
Он утвердительно кивнул. Молчун, вздохнула Дисси, но ничего, это не самый худший недостаток у мужчин.
– Жир и лук есть? – быстро ополаскивая куски в мисочке с водой, подняла глаза знахарка и заметила неподалеку одного из молодых охранников, с интересом наблюдавшего за её действиями. – Налей воды в тот котел! – незамедлительно скомандовала она ему. – Мне горячая понадобится. А чай после заварим.
Старший поставил возле неё маленький бочонок с жиром и лук в корзине.
Плеснув в разогретый котел жиру и приглядывая, чтобы не задымил, Дисси споро порезала пяток луковиц. Бросила в жир, помешивая, дождалась, пока кусочки начнут золотиться, и заложила мясо. Беспрестанно помешивая, добавила соль и специи. Через несколько минут по полянке поплыл вкусный запах, и кашевар, заметно успокоившись, перестал бдительно наблюдать за её действиями.
А когда она залила обжаренное мясо кипятком и сразу всыпала крупу, кто-то из ждущих обед охранников вздохнул:
– А мы холодную воду сначала наливали.
– Не понравится так, завтра сварите в холодной воде, – безапелляционно отрезала Дисси, сама удивляясь собственной наглости.
Но каша парням понравилась. Девушек, не имевших собственных припасов, в обозе, вместе с Дисси, было пятеро, и, наполнив пять мисок, она ушла, предоставив командовать у котла штатному кашевару. Но, сидя рядом с Бини на пригретых солнцем, выпирающих корнях сосны, исподтишка приглядывала за происходящим у костра. И с удовольствием заметила, что съев по порции её варева, парни дружно потянулись за добавкой.
А когда остановились на ночлег и она вновь решительно подошла к котлам, кашевар выставил перед ней заготовленные продукты и кратко произнес: «Суп. Каша».
– Ладно, – покладисто кивнула Дисси и сноровисто принялась за дело, не стесняясь нагружать поручениями всех, кто попадал в поле её зрения. Бини, заметившая в обед, что порция каши в её миске была заметно больше, чем у других, вдруг оттаяла, потянулась к напарнице. Возможно, свою роль сыграло и то, что впервые за много дней девушка почувствовала себя в безопасности. И когда соседка направилась к кострам, воровка не задумываясь последовала за ней. Дисси немедленно нашла дело и ей, и теперь та чистила овощи со сноровкой, какой напарница от неё вовсе не ожидала.
– Молодец! – не преминула похвалить подружку Дисси, твердо уверенная, что заслуженное одобрение людям только на пользу. – Где так ловко научилась-то?
– Приходилось, – неприметно вздохнув, уклончиво бросила Бини, но Дисси вздох заметила и вывод сделала.
Чего уж тут не понять. Устраивалась небось помощницей кухарки в богатые дома или трактиры. А войдя в доверие и все разузнав, уходила не прощаясь. Ни с хозяевами, ни с их денежками. А чего с последними прощаться, раз они не расстаются?!
Когда ужин был почти готов, к костру пришли и остальные нахлебницы.
Две из них, робкая женщина средних лет и нескладная некрасивая девица с лошадиными зубами, помявшись, предложили Дисси свою помощь.
– Посуду после ужина помоете, если хотите помочь, – по-хозяйски разрешила знахарка, и они согласно закивали.
Но последняя, пятая иждивенка, битая, пропитая баба с грубо накрашенным лицом, никому обязанной себя вовсе не считала. С презрением оглядела хлопочущую у костра Дисси и, едко хмыкнув, удобно устроилась на старом бревне, дожидаясь ужина.
Дисси и сама могла без запинки перечислить доводы, заготовленные бабой на случай, если её будут принуждать к работе.
«Если б мы были им не нужны, нас бы не везли и не кормили. Бесплатное сало только в крысоловке, и неизвестно еще, чем придется за него заплатить». Да много чего еще можно сказать, если захочется. Потому-то знахарка и не обратила никакого внимания на откровенную демонстрацию спутницы, спокойно и уверенно продолжая свое дело.
Едва тонкая ручка легла на её губы, принуждая к молчанию, Дисси очнулась от чуткого сна. Она уже много лет спала так, готовая в любой момент собраться и бежать на помощь очередному пациенту. Почему болезни сильнее одолевают людей по ночам, объяснить она не могла, этот факт ей самой всегда казался необъяснимым.
Но сейчас дело было вовсе не в пациенте. По напрягшейся рядом фигурке Дисси поняла: воровку, для которой хороший слух и бдительность были залогом успешной работы, что-то не на шутку насторожило.
Знахарка неслышно поднялась на локте и принюхалась. Ночной лес ворвался в ноздри пряным запахом прошлогодней листвы, нежными ароматами цветущих на полянках ландышей и примул, знакомыми запахами их лагеря. Эти она сразу постаралась отсечь в своем сознании от тех, которые прилетали с легким ночным ветерком издалека. И внезапно уловила очень слабый, но такой знакомый запах свежего перегара, что даже невольно дернулась. И мгновенно поняла: там враги. В обозе никто не пил, крепкие напитки и курительные смеси стояли первыми в коротком списке запрещенных к провозу вещей. Еще в деревне, усаживаясь в телегу, Дисси имела возможность наблюдать, как опытные охранники ловко находили в багаже пассажирок запретные предметы.
– Лезь под телегу и, если увидишь чужих, – начинай визжать! – на ухо шепнула она Бини и первой метнулась с повозки.
На ночь многие пассажирки устроились в разномастных шатрах, установленных вокруг костров. Телеги оставили на дороге, а обученных лошадей пустили пастись свободно. Под предводительством вожака, огромного боевого жеребца, табун мог отбиться даже от стаи волков.
Неслышно скользя между телег, знахарка по запаху нашла притаившегося между шатров часового. Осторожно тронула рукой за плечо и не издала ни звука, когда в живот уперлась острая сталь. Часовой пару секунд всматривался в лицо внезапной посетительницы, и она седьмым чувством поняла, он тоже видит в темноте. Ну, это и зайцу понятно. При такой работе необходимый навык. Так же, как и при её. Почти половину самых ценных трав приходится собирать ночью. И далеко не все из них любят лунный свет. Например, синь-трава, собранная в безлунные ночи, дает снадобья просто потрясающей силы.
