Александр Кучаев - За мертвой чертой
Спрашивали об условиях содержания. Черноусов отвечал, что они соответствуют международным нормам.
Не сожалеет ли он о содеянных злодеяниях?
Ответ. Бесполезно о чём-либо сожалеть. Но напомню, что в результате применения сравнительно небольших прививочных доз зла, искоренено зло гораздо большее, существовавшее на тот период, и которое подавляло бы общество в течение ещё многих лет, тормозя его развитие и калеча судьбы людей. И даже лишая их жизни.
– Высказывается мнение, что вы совершили своего рода местный государственный переворот.
– Никакого переворота не происходило. Сохранялась всё та же структура исполнительной власти. В полном объёме функционировал депутатский корпус. Изменения заключались только в том, что люди, наделённые властными полномочиями, перестали воровать и начали действовать в интересах города, всемерно способствуя его развитию. Ну и многократно возрос общественный контроль работы исполнительной и законодательной власти.
Вопрос корреспондента: «Вы в курсе того, что многие гуманитарии приветствовали назначенную вам меру наказания?»
– Да, конечно, – отвечал Виктор Алексеевич. – Но мне известно и то, что пожизненный срок, определённый нам, приветствовался и лицами, близкими к мафиозным структурам. Как ни странно, две крайности сомкнулись в тесных объятиях. Хотя, может быть, это и закономерно. Подобное, я имею в виду слияние крайностей, уже неоднократно происходило в истории человеческой цивилизации.
Вопрос: «Представляется, что в начальный период вашего правления применялся самосуд, фактически суд Линча?»
– Это было самоуправление в концентрированном виде.
– Вы шутите?
– Пожалуй, что шучу. Тогдашние казни остаются для меня незаживающей раной. Но иногда мне кажется, что другого выхода не было. Обстановка в городе напоминала военные действия, а во время войны, случается, расстреливают на месте преступления.
– Вся Европа, международные правозащитники протестовали против ваших методов, называя их экстремистскими.
Ответ:
– Они испугались, как бы подобным путём не пошла вся Россия и во многом не обогнала бы западное общество. В этом подоплёка протестов. Но Европа опоздала. Процесс начался, за два года Ольмаполь в плане формирования правового сознания прошёл путь, который западноевропейцы преодолевали веками. Благодаря этому уже завтра Россия станет лидером всей планеты.
Вопрос корреспондента: «Где вы навербовали столько кнутобойцев и прочих палачей?»
– Это были фантомы, энергетические сгустки, материализованные доном Кристобалем, посланником параллельного мира. В масштабах одного Ольмаполя при тормозящей роли вышестоящих властных структур без этих фантомов невозможно было обойтись.
– Как и прежде, вы настаиваете на фантастическом варианте?
– Фантастика – это то, что непонятно и невозможно в данный момент объяснить. Главная же «фантастичность» заключалась в том, что было покончено с преступностью во всех её проявлениях и государственный управленческий аппарат заработал так, как и надлежит по закону. Больше ничего особо экстраординарного не совершалось.
Корреспондент «Новостей». Судя по тому, что происходило в городе, и отталкиваясь от ваших слов в других интервью, вы не полностью контролировали ситуацию. Готовы ли вы подтвердить прежние свои высказывания?
– Не полностью, это верно, – отвечал Виктор Алексеевич. – Но в намерениях очистить общество от негативных явлений мы были единомышленниками с доном Кристобалем. Я возражал только против беспощадных казней преступников. Хватило бы неотвратимости наказаний. Но, повторяю, в целом преобразования шли по совместной договорённости.
– То есть вы принимаете всю ответственность на себя?
– Именно так. Об этом я уже говорил на судебных заседаниях.
Вопрос: «Почему же дон Кристобаль, если, как вы утверждаете, он был так всемогущ, не защитил вас?»
– Ему было не до того. В то время у него ломалась личная жизнь, и он сам ломался как личность. Он был психологически потрясён, и это на какой-то период отчасти нейтрализовало его способности.
– Там была замешана женщина?
– Кажется, да.
– А не оказывалось ли на вашего помощника из параллельного мира, кроме женского, какого-либо иного, более сильного воздействия?
– Мне известно только то, что перед атакой московского «Ягуара» применялись некие специальные средства, лишившие его возможности достаточно полно влиять на ход событий. Кажется, функции его мозга подавляли посредством электромагнитного излучения.
Корреспондент. «Могли бы вы, если бы сильно захотели, пресечь террор, организованный доном Кристобалем, в самом зародыше?»
– Очевидно, пресёк бы. На короткий промежуток времени. Если бы открыто восстал против дона Кристобаля. Но в мире, откуда он прибыл, существовал и другой вариант исправления нашего общества – более жёсткий и с более многочисленными жертвами. Не следует это упускать из виду.
Вопрос: «Если вернуться в исходную точку. Начали бы вы свои реформы вновь?»
– Конечно, начал бы. Тем более, что теперь видно, чего может добиться раскрепощённый, экономически свободный народ. Только, повторяю, обошёлся бы без тех ужасных похорон. Здесь произошёл несомненный перехлёст. Но остановить дона Кристобаля непосредственно в те минуты я был не в силах.
«Новости». С вашим приходом экономический рост в Ольмаполе составил триста процентов и более. До вас он не превышал и шести процентов.
Черноусов: «Прежде у власти стояли личности, не готовые ни к принятию каких-то особых мер, ни к поиску новых путей развития. Экономика как бы плыла по течению. Мы в корне изменили ситуацию. Но разве триста процентов в тогдашней первоначальной обстановке – так уж много? Представьте, к примеру, мастера лапотника, который за год сплетает всего лишь один лапоть. Потом он, благодаря некоторым усилиям и приобретённым навыкам, исхитряется сплести опять один такой же лапоть и сделать ещё несколько заплёток для второго, парного лаптя. Мы же, образно говоря, только довели производство до трёх лаптей ежегодно. Стоит ли таким «прогрессом» гордиться? Вот если бы удалось выйти на производство ста пар, причём не лаптей, а самой престижной обуви, тогда да, можно было бы говорить о каких-то заслугах.
– Думается, что вы просто кокетничаете. Если использовать лапотный пример, то в период вашего правления как раз и было достигнуто производство ста пар отличнейшей обуви. И вы дали мощный импульс развитию Ольмаполя и не только ему.
– К сожалению, плоды этого развития нам не дано пожинать. Нам достались лишь эти камерные стены.
– Раздаются голоса, что в бурном росте экономики Ольмаполя решающую роль сыграл его величество случай. Речь идёт о выдающихся изобретениях Пеймера, Бурца и Трофимова.
– В валовом продукте удельный вес изобретений упомянутых лиц не превышал и десяти процентов. Главенствующую роль в тот момент сыграл общий настрой ольмапольцев на создание справедливого общества; нераздельно с этим решались и вопросы экономики.
Корреспондент «Новостей». У вас было и немало врагов.
– А как им не быть? Мы, я отождествляю себя с доном Кристобалем, ликвидировали убийц, насильников лишили возможности совершать насилия, отсекли руки наркоторговцам. У всех у них родственники и друзья. Естественно, они стали врагами. Но всё же их не так много – меньше одного процента. Просто они на виду, они делают заявления, отсюда кажущаяся многочисленность противников.
Вопрос: «Что бы вы пожелали ольмапольцам?»
Черноусов взглянул на корреспондента, словно прикидывая, что он представляет собой как личность, потом сказал:
– Раньше они были зомбированы на воровство и разного рода мошенничество. Сегодня в огромном большинстве – это честные граждане, вольные сами распоряжаться своей судьбой и настроенные на служение отечеству. Желаю им таковыми и оставаться!
Глава тридцать третья. Бриллиантовая капля
Попробуйте несколько суток просидеть без дела под замком в пустой чужой комнате, а ещё лучше – в каком-нибудь тесном чулане или подвале, холодном – зимой и душным – летом. Не забывая при сем, что за стенами бурлит полнокровная жизнь, светит солнце, поют птицы, цветут и дурманящей сладостью пахнут травы, что люди влюбляются друг в друга… Тогда отчасти вы почувствуете, что испытывает человек, обречённый на долговременное заключение.
Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, нагнетаемых стенами тюремной камеры, я вспоминал экстрасенсорные уроки, преподанные доном Кристобалем, и ежедневно в течение долгих месяцев пытался развить в себе те или иные паранормальные способности, преимущественно – предрасположенность к психокинезу, то есть умение воздействовать на различные предметы посредством воли и мысли.
Настойчивые усилия не пропали даром. Пусть не сразу, но кое-что у меня стало ладиться. На первых порах удавалось гнуть и распрямлять ручки металлических ложек. Так же, как это многократно проделывал всемирно известный израильтянин Ури Геллер. Потом научился совершенно бесшумно передвигать с места на место книги, кружки, миски, бачок для воды.
