Владимир Кривоногов - Санай и Сарацин
– Ты дальше слушай! Циркуляры. Первый от Серафима: «Народ! Великая война! Кланы против кланов! Вояки против всех! Серафим».
– Ни хрена себе! – Санай поперхнулся табачным дымом и удивленно выпучил глаза. – Они там что, совсем обалдели?
– Еще циркуляр. – Сарацин прищурился и зачитал: «Объявляется награда в размере 25 тысяч евро за любую информацию о местонахождении двух сталкеров, имеющих прозвища Санай и Сарацин. Анонимность и защита гарантируется. Синдикат».
– Блин! – Санай бросил окурок на землю и по старинной привычке затоптал этот остаток ни в чем неповинного табачного изделия. – И наемники туда же! Видать, серые своей пропавшей бригады во главе с Чибисом хватились. О-хо-хо…
– Брат, все к тому, что сваливать из Зоны пора. Воевать с большими парнями и боссами наемников нам не с руки. Все равно запрессуют, не сейчас, так потом. Надо готовить окно через кордон на двадцать первую площадку. С Трофимычем договоримся о коридоре. Он бармен тертый, головастый, дела ведет серьезно. Враз уйдем. Только бы вырваться, а там на Киев и в Европу, а то, на хрен, и в Африку. Затеряемся, обождем месячишко и в Южную Америку лыжи навострим – в Бразилию. Нет, лучше в Аргентину. Там беспорядки и нас никогда не найдут.
– Сарацинушка! – Санай прочистил горло. – Ты что, всерьез так думаешь?
– Да кому мы нужны? Посуди сам. Они за нами почему гоняют? Да потому, что призрак у нас, а потом, вот увидишь, все само разрешится. Не будет же Витенька с нами век куковать, свалит куда-нибудь. Он уже взрослый мутант, не побоюсь этого слова. Петров уже практически неуязвим, а через недельку-другую может и большой переворот в Зоне учинить. Я думаю, что хозяева это понимают и опасаются. Других причин объявления охоты я не наблюдаю. Если тебе не нравится Аргентина, давай махнем в Казахстан, в Алма-Ату. Оттуда тоже свалить можно. Еще вариант: транзитом через Турцию в Азию. Так даже проще.
– Ты еще скажи, мол, в Россию, за Урал.
– А можно и так, – серьезно ответил Сарацин. – Деньги переведем на электронный счет и по туристической визе на чартере куда хочешь улетим. Если, конечно, у нас будет время для передышки. Но имей в виду, воевать на Большой земле трудно. Это тебе не Зона, там милиция-полиция, всякая контрразведка. Если драться, то на нашей территории. Здесь мы на равных, там – нет.
– Оно, конечно, так, – уныло протянул Санай.
– Последняя циркулярка: «Срочно набирается группа стрелков со своим снаряжением для поиска и поимки редких животных. Место сбора: база „Долга“, ангар № 6. Обращайтесь к Сереге Косоротову». Остальное – спам, не заслуживающий нашего драгоценного внимания.
Санай презрительно сплюнул:
– Ну надо же! Косоротый всплыл. Знаю я этого оленя. Мразь еще та, то ли сталкер, то ли бандит. За бабло любимую девушку в рабство продаст.
Сарацин отсоединил магазин от винтореза, придирчиво осмотрел его, покрутил так и сяк, дунул вовнутрь, пристегнул обратно, дослал патрон в патронник, поставил оружие на предохранитель.
– Санай, по мнению Косоротова, ты теперь редкое животное. Зоологи выделили бы тебя в отдельный вид под названием «сталкерюга пулеметная». Согласись, прикольно? Этот мудозвон, наверное, уже толпу негодяев для нашей поимки собрал. Ну что, все-таки в бар?
– А что остается-то? – вопросом на вопрос ответил Санай. – Там пацаны из нашего клана прикроют. Хотя, если честно, не хотел бы я их впутывать в это дело. Попадут в замес из-за нас, на общих основаниях, так сказать.
Сарацин склонился к Плуту, потормошил его:
– Егорушка, ты жив? Вставай, братишка, потихоньку. Сейчас домой пойдем. Поднимайся.
К удивлению друзей, Плут открыл глаза и встал. Не вскинулся, конечно, но управился сам.
– Круги перед глазами, и двоится все, – устало пожаловался он. – Но вы не беспокойтесь, я смогу идти.
Друзья с сомнением рассматривали бывшего мутанта.
– Плут, ты как? – спросил Санай.
Тот посмотрел на высокого сталкера Саная и покачнулся:
– Нормально, только металлический привкус во рту и плывет все, а так ничего, терпимо. Помню, больно было сильно, невмоготу. Думал, сдохну.
Сарацин хлопнул Плута по плечу, улыбнулся и выдал:
– Ничего, мы тебя еще откормим, будешь как новенький. Люди сплошь и рядом в мутантов превращаются, а вот чтобы обратно в человеков – первый раз вижу. Кому расскажешь, не поверят.
Напарники решили автомат пока Плуту не давать, слаб он еще для этих дел. Надо сказать спасибо, что сам передвигаться может. В Зоне близких расстояний нет. Два километра могут запросто превратиться в двадцать, поэтому, если самостоятельно топает, уже хорошо – не обуза.
Гуськом, но очень осторожно парни двинулись к противоположному забору. Поникшие вертолеты оказались позади, снова потянулись ряды ржавой автомобильной техники. Санай, идущий первым, пристально всматривался в остатки тумана, но подозрительного движения больше не замечал. Плут плелся за ним. Через сотню-другую метров Сарацин все-таки подхватил его под руку, и скорость движения группы сразу значительно возросла. Армейский закон, гласящий, что взвод идет по скорости слабейшего, работал в этом случае на все сто процентов.
Солнце так и не успело взойти. Весь небосвод вновь заволокло низкими тучами. Окрестности Рассохи погрузились в сумрак, наглая ночь не собиралась сдавать свои позиции. Вот вроде бы светло только что было, и опять вдруг наступила темнота, задул ветер. Мелкие капельки дождя попадали в лица людей.
Санай выполнял работу за себя и за напарника. Он смотрел вперед, на приближающийся забор, да и назад, на стоянку автотранспорта, лишний раз взгляд бросить не забывал.
Миновав последний ряд машин, троица плавно выплыла к колючему забору. На некоторых участках он явно ремонтировался – в местах разрывов была намотана проволока, к опорным столбам кое-где привалены деревянные поддоны. Они использовались то ли для обороны, в качестве щитков, то ли как подпорки для столбиков. Сразу и не поймешь.
После десятисекундного совещания парни решили идти налево, в сторону бункера бандитов. Те по вине монолитовцев пребывали на том свете, и шансы столкнуться с кем-нибудь из них сводились к нулю. Но колючее заграждение уходило вдаль и растворялось в предутренней дымке. Шагать туда не хотелось. Лес-то рядом, вот он.
– Не знаю, долго ли еще. – Санай приставил пулемет к ноге, помассировал правое плечо. – Болит. – Он вздохнул. – Может, разрежем проволоку да рванем по той тропке? Думаю, что сделаю все быстро.
– Давай наяривай, гитара семиструнная! – Сарацин устало усмехнулся. – А то мы с Егоркой еле-еле ноги переставляем.
Плут встрепенулся:
– Я в порядке! Смогу идти. Поверьте…
Санай удивленно посмотрел на него:
– Ты что же, думаешь, будто мы тебя бросим? А какого тогда рожна мы с тобой почти целые сутки тут возимся? Мы с Сарацином давно растворились бы на оперативном просторе.
Плут смущенно промолчал.
– Ни хрена себе! – ошеломленно протянул Сарацин, устремив взгляд за спину напарника.
Санай резко развернулся и вскинул пулемет. Плут глянул в ту сторону, раскрыл от удивления рот и застыл.
Приближающаяся процессия, по-другому и не назовешь, поражала.
Две крупные химеры с агрессивно задранными мордами степенно вышагивали, медленно приближались к людям, окаменевшим от страха, и пристально вглядывались в них. Хвосты чудищ нервно подрагивали. На самой крупной и сильной твари, по всей видимости самце, величественно восседала золотая фигурка призрака Петрова. Степенно покачиваясь в такт движениям могучего тела свирепого мутанта, диковинный наездник казался всесильным небожителем, спустившимся на грешную землю в окружении своих слуг-демонов. Перед лапами старших монстров постоянно болталась маленькая химера, которую Сарацин окрестил Мусей-Пусей. Котенок смешно припадал к земле, прыгал и путался под ногами взрослых. Он тоненько рычал и теребил порванный противогаз. Видимо, Муся-Пуся заменила сапог на новую игрушку. Химеры были похожи на львов одного прайда, сытых и обманчиво ленивых.
Приблизившись к людям, мутанты замедли ход. Их яростные глаза отслеживали любое движение сталкеров. Химеры неотрывно смотрели на ствол пулемета Саная и делали мелкие, сантиметровые шажки. Они постепенно сближались с возможной добычей.
– Товарищ Санай! – подал голос призрак Петров. – Опустите, пожалуйста, оружие. Прошу вас не делать резких движений. Видите ли, я их не контролирую. Они свободны и опасны.
Сталкеры молчали, ожидая продолжения, и боялись дрогнуть хотя бы одним мускулом. Меж тем Санай одеревеневшими от напряжения руками медленно-медленно опустил ствол «Печенега».
Химеры заметно успокоились и перестали приближаться к людям.
Призрак ловко спрыгнул на землю, ласково потрепал огромную химеру за гриву, наклонился и погладил непослушного детеныша. Котенок с готовностью бросил изодранный противогаз с болтающейся соединительной трубкой и громко заурчал, выгибая спинку и миролюбиво цепляясь пушистым хвостом за ноги Петрова. Взрослые химеры замерли и, не переставая буравить взглядами людей, загудели, издавая звуки очень низкой тональности. То ли котенка подбадривали, то ли таким образом своим дитем умилялись – сразу и не разберешь.
