Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – эрцфюрст
– А-а-а, – сказал он с облегчением, – ну если знает, тогда хорошо. А то я подумал, как бы жизнь не стала чересчур легкая. Это изнеживает. Совсем род людской переведется, а это нельзя, мы ж чего-то еще не выполнили по Божьему повелению…
– Мы уже выполняем, – сказал я бодро. – Укрепитесь духом, дружище!.. Впереди кровь и пот, раны и увечья, жестокие бои и тяжелые… э-э… тяготы.
Оруженосец бегом привел ему коня, Палант сказал мне просветленно:
– Это хорошо. Значит, эта чертова штука нашими молитвами не облегчила, а, напротив, быстрее принесла нас к настоящим тяготам? Тогда да, это правильно.
– В седло, сэр Гевекс, – напомнил я. – И увидите, что Господь любит нас и уготовил еще немало тяжелых испытаний впереди! И по бокам тоже.
– Вот это жизнь!
– Палант, – сказал я негромко, – я поспешу вперед, чтобы все подготовить к встрече, а вы тут следите, чтобы никто и пальчик не прищемил. Лишних трудностей нужно все-таки избегать, мы же не аскеты, что не стригутся и не моются…
Он кивнул.
– Ну да, ваше высочество, я тоже их всегда избегаю. Чтобы быть готовым к настоящим трудностям!
– Умно, – сказал я.
– Только я этих настоящих пока еще не встретил, – уточнил он, – так что все еще впереди, к счастью. Вообще-то к сожалению, но это про себя, а если вслух, то к сожалению.
Он улыбнулся мне, дескать, мы же два старых матерых волка, понимаем, как все на самом деле, у нас и юмор особый, я кивнул, польщенный, что принимают за матерого, потом посмотрел вслед и подумал внезапно, а ведь в самом деле потихоньку матерею… Просто другие замечают раньше, со стороны вообще все виднее.
Хотя сам Палант не старше меня.
Объяснив, кому куда как двигаться, я сообщил, что покидаю их для того, чтобы подготовить для них лагерь и встретить там на месте. Мне завистливо кричали, что да, спасибо, они пойдут ускоренным маршем, оправдают, не подведут, я помахал им рукой и погнал Зайчика на север, а Бобик ринулся впереди, стараясь угадать, куда спешим.
Я срезал оставшуюся часть Армландии и небольшой кусок земель Шателлена. Проторенных дорог избегал, героям они без надобности, а после бешеной скачки сквозь стену встречного урагана, от которой получили огромное удовольствие Бобик и сам арбогастр, только не я, замелькали знакомые места Турнедо.
Я нацелил Зайчика в сторону Савуази, однако когда краем глаза уловил проплывающий далеко в стороне Эльфийский Лес, подумал, что для укрепления связей с эльфийской нацией надо бы заглянуть и посмотреть, что они там натворили за это время, да и королеве поклониться.
У нас сложные взаимоотношения, вроде бы как эльф подчинен ей полностью, однако я одновременно и сюзерен всего этого края, включая и лес, тем самым эльфы как бы мои подданные, хотя королева об этом как-то не думает, сказано, женщина…
Зайчик, уловив мое желание, направился прямо на далекую стену, скоро меня заметят, эльфы очень глазастые, будут наблюдать, прячась среди ветвей, издеваясь и насмешничая, что прямо у меня под носом, а я их не вижу…
Неудовольствие поднимается медленно, но все-таки, все-таки никто из мужчин не любит, когда другие демонстрируют превосходство над ними. Я поймал себя на том, что всматриваюсь в лес, стараясь увидеть затаившихся часовых…
Бобик попытался мчаться вперед, уже знает дорогу, я прикрикнул и велел насчет рядом. Зайчик уже прикинул между которыми великанскими стволами протиснется, я все еще всматривался с тем же сдержанным раздражением.
Мимо проплыли эти башни, а не деревья, дальше тоже гиганты, но чуть поменьше, а там еще… Я вздрогнул, радостное тепло побежало по телу раньше, чем я понял, что вижу.
Эльфы!.. Двое легко бегут параллельно справа и слева, не очень-то и прячутся, просто как-то глаза отводят, и если смотреть, как я смотрел до этого, там никого и ничего, а если как вот сейчас…
Ну да, у меня же есть способность «слушать лес», видеть магические ловушки, каких-то зеленых черепах и даже «укрываться в лесу», но как в нем укрыться как-то по-особенному, еще не соображу, кроме как присесть за кустом, а вот эльфов…
Хотя да, я их не вижу, а именно слышу, но настолько объемно, что практически вижу эти полуразмытые силуэты…
– Эй, – крикнул я тому, что справа, – не упади, вон у тебя коряга впереди, а ты на меня хлебалом щелкаешь!
Он в самом деле чуть не упал, настолько поразился, а я повернулся ко второму.
– А ты вроде бы и в прошлый раз меня встречал? У вас что, смены не бывает по году?
И хотя, понятно, не знаю, кто сидел в засаде в прошлый раз, однако и этот эльф на бегу так дернулся, что чуть не ударился мордой о дерево, нервные они больно, впечатлительные, в музыканты бы их ко мне, а то и расписывать мне дворец…
От своей маленькой победы самомнение так взыграло и вознеслось, что я уже сам себя ухватил за ноги и сдернул из облаков на седло Зайчика, пока меня оттуда не сбросили другие.
Оба эльфа провожали до первой же линии аккуратных домиков, за это время к ним присоединились еще двое, на что я со здоровым и либерально-демократическим злорадством не преминул указать пальцем.
Все четверо наблюдали, как я покинул Зайчика, Бобик смотрел с надеждой, кто бы погладил его по медвежьей башке, нет, у Бобика побольше, только туловище не такое громадное и громоздкое, а словно отлитое из черного металла.
– Гуляй, – сказал я. – Только не пугай этих мотыльков.
Он весело улыбнулся, а я направился к знакомому домику. Он весь в красных и оранжевых листьях, словно здесь все еще золотая осень, а не весна в разгаре.
Изнутри доносятся щебечущие женские голоса, взрывы смеха. Я приблизился осторожно, приоткрыл дверь из веток. Гелионтэль и очень милая девушка, почти ее копия, склонились над колыбелькой и весело сюсюкают, хрюкают и строят рожи, а оттуда доносится детский смех, словно звенит крохотный серебряный колокольчик.
Я торопливо перевел дыхание, да, я здесь, в хижине, ничего не изменилось, только листья из зеленых почему-то и весьма непонятно покраснели.
– Балуете ребенка, – сказал я с укором.
Гелионтэль и ее сестра быстро обернулись, да, точно сестра, не просто похожа, а как будто еще одна Гелионтэль, только помоложе и как бы чуть миниатюрнее.
Обе в одинаковом испуге одинаково взметнули брови и распахнули хорошенькие ротики.
– Ой!.. – проговорила Гелионтэль ошарашенно, – как ты…
– Соскучился, – сказал я. – Прости, что не мог выбраться раньше. Дела, дела…
Они смотрели вытаращенными глазами, я подошел, обнял и поцеловал Гелионтэль, чмокнул в щеку ее сестренку, хотя она торопливо подставила губы.
Гелионтэль прошептала:
– Астральмэль… Но… как? Почему часовые тебя не заметили?
– А ты откуда знаешь?
– Астральмэль…
– Ладно-ладно, – сказал я. – Я ж не простой эльф, а знатный! Вот и проскользнул незамеченным… Погоди, что это у тебя?
Она застенчиво погладила обеими ладонями живот, даже горделиво выпятила его вперед.
– А ты не догадываешься?
Я пробормотал:
– Как время летит… Как-то я совсем еще не представляю себя отцом даже одного ребенка. А двух…
Она покосилась на сестру, что заходит то справа, то слева, стараясь привлечь внимание.
– Это Яэль, моя сестренка. Вся иззавидовалась.
– Нашла из-за чего, – сказал я.
Глава 3
Гелионтэль посмотрела на меня очень серьезно. Мне показалось, что моя эльфийка подавила вздох.
– Астральмэль, – проговорила она тихо, – я понимаю, как ты озабочен делами среди людей, но ты эльф и потому должен… по возможности блюсти наши обычаи. Я не настаиваю, но я очень люблю своих сестер и очень хотела бы…
Она остановилась и посмотрела мне в лицо огромными волшебно прекрасными глазами. Еще при первой встрече, когда маскировалась под людей, показалась не просто ослепительно красивой, в ней чувствовались ум и воля, сильный характер, а красота не могла затмить ощущения, что она очень умна и хитрить с нею не получится.
После гибели Астральмэля она растерялась и сникла, только я сумел вернуть к жизни своей обязанностью аменгера, а рождение ребенка дало смысл ее жизни, но теперь Гелионтэль преобразилась в тихую, милую и мягкую жену, совсем не похожую на ту прежнюю отважную разведчицу.
Я прервал затянувшееся молчание:
– Что ты хотела бы?
Она сказала еще тише:
– Я хотела бы… но об этом потом. Отдохни с дороги, позволь накормить тебя и омыть твои ноги…
Ее сестренка пропищала торопливо:
– Я омою, я!..
Гелионтэль сказала строго:
– Ялька, не лезь.
Яэль пропищала громче:
– Ну позволь мне!.. Ну пожалуйста!.. Ну почему все ты и ты? А тоже имею право…
Гелионтэль нахмурила брови, но я отмахнулся, не дав ей отчитать младшую сестренку:
– Перекусить не откажусь, а ноги омывать… не стоит. Я такая знатная свинья, что пешком уже и не хожу, не натрудил.
Яэль сразу же заметалась по дому, часто выскакивала наружу, всякий раз возвращалась с корзинками лесных фруктов. Я принимал благосклонно, сам добавил своих, экзотических, каких здесь не видели, обе ахали, а Яэль, стараясь рассмотреть, как бы невзначай то касалась грудью, то прижималась боком, а раз и вовсе обняла и в истоме закрыла глаза.
