Сергей Лобанов - Стальной рассвет. Пески забвения
Впервые за всё время восстания Эрлу предстояло сразиться с большой силой врага. Время пришло. Нельзя ограничиться дерзкими набегами на малочисленные гарнизоны аджеронов, вырезая их, сжигая форпосты. Пора заявить о себе во весь голос. Исход этого сражения решит всё. Он должен победить, тогда и дворяне из тех, кто ещё сомневаются, пойдут за ним. А пока они не могут сделать этот решительный шаг, опасаясь потерять в случае победы аджеронов то последнее, что у них осталось. Ведь победители непременно покарают всех отступников.
Он должен разбить аджеронов. Но как это сделать с ополченцами? Да, они пылают отвагой и ненавистью к врагам, да, они рвутся в бой и их решимость непоколебима. Но этого недостаточно.
Аджероны не менее храбры и отчаянны, они умелые воины, они такие же северяне, они сумели захватить весь Колмадор.
И пусть они не такие свирепые, как энгорты, но они — враги, отнявшие у колмадорийцев свободу, обложившие непомерным ярмом всяких выплат.
И не важно, что аджероны не уничтожают всех последователей Откровений Предтечей, потому что сами следуют им. Важно, что они трактуют Откровения по-своему. Одно слово — еретики! А еретиков надо истреблять за вольнодумство, за отступничество от веры.
Эрл Сур знал, что аджероны себя еретиками не считают, потому что уверены: их понимание Откровений Предтечей — единственно верное. А вот колмадорийцы как раз еретики. Эти противоречия в одной религии были, пожалуй, главным камнем преткновения между двумя северными народами. Сколько уже пролито крови во славу богов! И сколько ещё прольётся!
Зная, что боевое построение аджеронского войска аналогично колмадорийскому — фаланга, Эрл понимал, ополчение не сможет сдержать удар единого строя. Фаланга всех просто снесёт, а конница довершит дело, изрубит и затопчет спасающихся бегством.
Необходимо расстроить фалангу, лишить единой мощи, вклиниться в строй, тогда сариссы станут бесполезны, тогда всё будут решать личные качества каждого воина.
Разработанный Эрлом и его приближёнными план сражения был таков: ополченцы выстраиваются у кромки леса, он будет защищать спины. Дворяне со своими конными отрядами всё же пришли. Они встанут в лесу позади ополченцев и будут ждать приказа к атаке. Многочисленным лучникам Эрл приказал спрятаться на флангах в лесу.
Расчёт строился на следующем. Аджероны фалангой в лес не пойдут, потому что в чаще она станет бесполезна, ударная сила сарисс потеряет преимущество. Но в лес могут побежать ополченцы, не выдержав удара. Чтобы их не упустить, военачальник аджеронов должен отдать приказ коннице обойти колмадорийцев по лесу с флангов и зайти в тыл, чтобы оттуда гнать на сариссы пехоты.
Юный Саорлинг подготовил врагам ловушку: по его приказу воины подрубили множество толстых деревьев так, что при первом же хорошем толчке они начнут падать, цепляя одно другое, и похоронят под собой конницу аджеронов, а лучники добьют уцелевших.
После этого конница дворян зайдёт во фланги аджеронской пехоты, сомнёт единый строй, а ополченцы, уклоняясь от сарисс, полностью лишат врага этого преимущества, войдя с ним в ближний бой, где всё решат сила, ловкость, отвага, желание победить.
Высланный передовой конный отряд должен показаться аджеронам, а затем отступать, заманивая их в эту часть долины.
Эрл Сур в окружении приближённых восседал на крепком рыжем жеребце с чёрной гривой, заплетённой в косички. Юноше очень хотелось быть впереди, среди ополченцев, но необходимость контролировать ход сражения заставляла отказаться от этого желания.
От передового отряда прискакал всадник, сообщив, что аджероны выстраиваются в фалангу в нескольких перестрелах отсюда, скоро они будут здесь. Но Эрл и остальные и так уже видели колонны закованных в железо врагов, выходящих и выходящих из-за холма. На солнце сверкали их доспехи, над головами реяли знамёна, колыхался частокол из тысяч копий. Пока пехота выстраивалась в ряды, конница уже заняла места на флангах.
Вскоре аджероны под мерные гулкие удары в большие барабаны единым строем двинулись вперёд.
Эрл Сур выехал перед ополченцами. Вглядываясь в них — разных: молодых, не очень, убелённых сединами, молчаливых и решительных, с суровыми лицами и глазами, он хотел верить, что ополченцы не отступят. Они долго ждали, им нужен был тот, кто поведёт на битву. Они доверяют ему. И он не обманет их чаяния.
— Колмадорийцы!!! — во весь голос зычно крикнул Эрл. — Пришёл час! Многие из нас не увидят сегодняшнего заката! Мрачный Эрид распахнёт врата пред нашими тенями, ибо нет нам всем места в Силоне! Не пустят нас туда боги, — по рядам ополченцев прокатился смех, а Эрл продолжал: — Но те, кого сегодня ждёт Эрид, погонят перед собой тени аджеронов!!! Смерть им!!!
Юноша поднял коня на дыбы, а по рядам прокатилось мощное многоголосое:
— Сме-ерть!!! Сме-ерть!!! Сме-ерть!!!
Ополченцы трясли оружием, выпучив глаза, оскалившись, вопили, что есть силы.
Эрл увидел, как конница аджеронов с флангов начала углубляться в лес. В глазах юноши блеснула радость: его план сработал. Он направил коня на прежнее место.
Фаланга аджеронов сблизилась с ополченцами, в то время как в лесу уже с треском падали деревья. Ржали мечущиеся кони, кричали люди, умирая и получая увечья. Ни щиты, ни кольчуга не спасали от тяжёлых деревьев. Конница была обречена. Однако кому-то удавалось выскользнуть из западни, тогда в дело вступили лучники, поражая уцелевших.
А между пешцами началась свалка. Сариссы аджеронов снесли первые ряды колмадорийцев. Их строй дрогнул и попятился к лесу. Когда до первых деревьев оставалось совсем немного, Эрл отдал команду одному из приближённых:
— Конница.
Тот кивнул стоящему наготове воину.
Воин громко загудел в рог, украшенный серебряной чеканкой.
Повинуясь звуку, всадники выхватили мечи и с победным криком ринулись вперёд, поддав шпорами в бока коням. Вылетев из лесу слева и справа от своих пешцев, конница, разворачиваясь двумя крыльями, охватила фланги аджеронов, сминая строй, опрокидывая, рубя и топча врага.
Центр фаланги успел полностью продавить строй ополченцев, идя по окровавленным трупам колмадорийцев, гоня перед собой уцелевших.
Эрл взвыл от ярости, закричав приближённым:
— Остановите их!!!
И он, и остальные направили коней в чащу, останавливая бегущих.
Аджероны, как и предполагалось, в лес не пошли. Их командиры пытались перестроить строй, сминаемый слева и справа конницей колмадорийцев.
— Куда бежите?! — яростно кричал меж тем Эрл. — Вы пришли сюда, чтобы бежать?!
Лицо юноши, искажённое гневом, было страшно. Он спешился, с лязгом выхватил меч. Взмахнув им, Эрл молча бросился вперёд, туда, где между деревьев виднелись ощетинившиеся копьями ряды аджеронов. Увидев это, остальные устремились за ним с единым воплем:
— А-а-а!!!
Ополченцы выскакивали из леса, выставив щиты, врезаясь ими в острия копий, пригибая их, рубя мечами, секирами, проделывая бреши, куда пробивались другие.
Началась всеобщая свалка. Звон оружия, топот, крики ярости и боли, лошадиное ржание метались над долиной, разорвав её вековой покой.
Эрл в окружении других колмадорийцев отчаянно рубился наотмашь, сваливая врагов одного за другим, пробираясь по трупам и раненым, уклоняясь от ответных ударов, уже несколько раз достигших цели, но кольчуга выдержала, только тело отзывалось болью на каждый удар. Не обращая на это внимания, юноша остервенело дрался, чувствуя, что щит и меч становятся всё тяжелее, пот застилает глаза, а сердце готово разорвать грудь.
В какой-то момент вдруг стало легче, а врагов меньше. Эрл понял, что они начали пятиться, а потом и вовсе побежали.
— Коня!!! — крикнул он.
Ему подвели какого-то жеребца, чей хозяин был убит, а может, ранен, и где-то лежал вместе с остальными — и своими, и врагами.
Конь тревожно всхрапывал и дико косил глазом на окровавленного незнакомца, тяжело дышащего, излучающего угрозу смерти.
Похлопав жеребца по гриве, юноша вскочил верхом, осматривая место битвы. Аджероны были рассеяны, некоторые сбились в круги, ощетинившись сариссами, другие бежали, их настигала и рубила конница дворян, догоняли стрелы бьющих из леса лучников.
— Добить остальных! Никого не щадить! В полон не брать! — яростно прохрипел Эрл.
Стоявшие вокруг ополченцы бросились в новую атаку на ощетинившиеся копьями, закрывшиеся щитами, сомкнутые круги аджеронов. Битва закипела снова.
А юный Саорлинг скомандовал:
— Лучников сюда! Бить еретиков стрелами!
… День клонился к закату, когда всё было кончено.
Округу устилали тела мёртвых и раненых, лежали убитые лошади, в земле и телах торчали копья, валялось брошенное и потерянное оружие, хаотично переплетались сариссы, словно буреломом покрывшие место сечи.
