Морган Райс - Дар битвы
Послышалось раскатистое отвратительное смешение звуков, заглушавшее дыхание Тора и стук его сердца, и он понял, что наткнулся на гнездо горгулий. Комната осветилась жёлтыми глазами чудовищ, и вот все они завизжали, а потом устремились на Тора, потревожившего их покой.
Торгрин разил одну горгулью вслед за другой, словно это были просто летучие мыши. Он чувствовал себя очень уверенно, подталкиваемый вперёд силой Кольца, он умело рассекал одно чудовище за другим, уворачиваясь от их когтей. Одной горгулье он отрубил крылья, другую заколол, уклонился от удара, а затем поразил ещё одно чудище рукояткой меча. Он чувствовал себя ловким как никогда, благодаря этой энергии Кольца, о которой он раньше не имел ни малейшего представления. Оно будто подсказывало ему, когда наносить удар.
Не смотря под ноги, Тор побежал дальше сквозь пещеру. Он не знал, куда он направляется, не знал, где именно был его сын, но чувствовал, что Кольцо указывает ему путь. Он был подобен несущемуся дикому зверю, способному видеть, слышать и реагировать в десять раз быстрее, чем человек. Отбиваясь от нападавших чудищ, он летел дальше, пока не выбежал из этого зала.
Тор ворвался в ещё одну пещерообразную комнату и был поражён тем, что увидел там. Вдоль стен этого помещения струились лавовые потоки, шипя, сверкая, и давая достаточно света, чтобы всё вокруг было хорошо видно. Но на такое лучше было не смотреть. Крики горгулий усилились, и посмотрев наверх, он увидел тысячи этих существ, чёрной тучей скопившихся на потолке. Они размахивали крыльями, создавая ужасный шум, и носились туда-сюда, как летучие мыши.
Было самое время испугаться, но Тор этого не сделал. Он оставался сосредоточенным и напряжённым. Перед ним были самые страшные враги, но вместо того, чтобы хотеть убежать отсюда подальше, он чувствовал, что ему был дан шанс остаться и сразиться с ними.
Тор двигался с невообразимой скоростью, настолько быстро, что едва мог себя контролировать. Меч Мёртвых казался живым существом в его руках, задающим направление для ударов, вращений и толчков, что позволяло ему разить чудовищ направо и налево. Он рассекал пространство комнаты, как разрушительная волна, сокрушая горгулий по всем направлениям. Острые зубцы на рукоятке меча сами по себе вырастали и также убивали монстров.
Торгрин понимал, что так сражаться он мог только благодаря Кольцу. Когда он уставал уворачиваться, наносить удары, отражать нападения и рассекать это великое множество чудищ, он чувствовал, как Кольцо выбрасывало в его руку поток энергии. И этот поток придавал ему сил, оживлял утомлённые плечи, и Тор чувствовал себя так, будто только что вступил в бой. Когда несколько горгулий напали сзади, а Тор не смог вовремя отреагировать, Кольцо испустило светящуюся сферу, опрокинувшую летающих позади чудовищ на землю.
Их трупы устлали пол, и остальные горгульи начали осознавать неизбежное. Из тысяч горгулий осталось всего несколько дюжин, и они, в страхе, устремились в отдалённые углы помещения.
В конце концов, Торгрин прекратил сражаться и, тяжело дыша, осмотрел замершую пещеру. Впереди, на некотором расстоянии, в дальнем конце комнаты он заметил ряд вырубленных в скале ступеней. Взглянув наверх, он увидел громадный трон шириной в двадцать футов, инкрустированный чёрными бриллиантами, и понял, что это был трон Кровавого Властелина.
И он был всё ещё пуст.
Тор не понимал, почему же Кровавый Властелин был не здесь. Быть может, он не ждал Тора, не подозревал, что тот сможет пробраться сюда, во внутренний зал.
Неожиданно послышался плач. Тор, готовый ко всему, снова взглянул на трон. Но тем, что он увидел сейчас, он был шокирован ещё больше: там, возле трона, укрытая тенью, стояла золотая колыбель.
Гувейн.
Снова раздался плач, и от этого звука у Торгрина дрогнуло сердце. Он и правда был здесь – живой, невредимый, рядом с этим престолом.
Тор не колебался ни секунды. Он ринулся вверх, перескакивая по три, четыре, пять, шесть ступеней сразу, пока не добрался до вершины. Подбежав к трону, он внезапно застыл, охваченный ужасно странным чувством. Трон словно манил его к себе. Он будто хотел, чтобы Тор уселся на него. Чтобы правил. Чтобы стал Королём Мёртвых.
Тор, колеблясь, стоял перед ним, не в силах сбросить с себя его чары. Он смотрел то на престол, то на Гувейна, зная, что должен схватить ребёнка и убежать.
Но его колени начали ослабевать. Он чувствовал вибрацию Кольца на своём пальце, пытавшегося ему помочь, и знал, что это было главной проверкой его силы воли. Это было даже труднее, чем столкнуться лицом к лицу с Кровавым Властелином, ведь сейчас он противостоял самому себе. Своим самым скрытым и тёмным порывам.
"Тебе, Торгрин, предначертано быть здесь", – прозвенел голос. "Тебе предначертано быть Тёмным Королём. Присядь и ощути могущество. Прими нас в свою власть, стань правителем этого места, и у тебя будет столько силы, сколько ты не мог пожелать даже в своих самых необузданных мечтах. Стань, наконец-то, Королём".
Не в силах сдержать жгучее желание занять престол, Торгрин подался вперёд, а Кольцо всё жарче и жарче горело на его пальце.
Но затем, в самый последний миг, Тор ощутил, как обжигающий огонь силы вылетел из Кольца и пронёсся по его телу и, будто ужалив, отбросил его.
"Нет!" – закричал он.
Тор обернулся к Гувейну, который был всего в футе от него. Его сердце бешено стучало, он бросился вперёд, чтобы обнять ребёнка, боясь, что колыбель может снова оказаться пустой. Он бы не вынес этого снова.
Но склонившись, Тор возликовал – Гувейн был там. Он схватил его и, переполненный счастьем, взял его на руки.
Гувейн плакал у него на руках, и по щекам Торгрина тоже катились слёзы счастья от того, что он снова видел сына живым, здоровым и невредимым. Он крепко держал его, чувствуя исходящую от него силу. Гувейн был очень сильным ребёнком, гораздо более могущественным, чем Тору когда-либо удалось бы стать. Он не знал, какая сила заключалась в ребёнке – добрая или злая. И он содрогнулся, вспомнив о пророчестве, согласно которому Гувейн должен был стать на сторону тьмы. Тор взмолился, чтобы это не было правдой. Покуда он будет жив, он сделает всё, чтобы уберечь сына от этого.
Торгрин обернулся и посмотрел на трон, и вдруг весь замок начал неистово содрогаться. Стены начали обваливаться и разрушаться, будто Торгрин украл у них самое ценное. Огромные валуны, образовывавшие свод пещеры, полетели вниз, сотрясая землю, и горгульи, отцепившись от потолка, бросились прочь.
Тор понял, что у них было мало времени. Он крепко схватил Гувейна, обернулся и помчался вниз, перескакивая по четыре ступени к разу, пробегая сквозь пещеру и уворачиваясь от летящих вниз валунов, при падении поднимавших ужасные облака пыли.
Тор бежал по запутанному пути в темноте, с плачущим Гувейном на руках. Он мчался обратно через туннели, спасая свою жизнь, когда стены начали падать. Но теперь, когда Гувейн был в его объятьях, всё остальное уже не имело значения.
Впереди он увидел выход из замка, но стены повсюду падали, оставляя лишь маленькую расщелину, через которую можно было выбраться. И он совершил этот последний спасительный рывок.
Секундой позже Тор вылетел из замка, натолкнувшись плечом на булыжник, и споткнулся, но продолжил бежать, и когда он уже вырвался на свободу, весь замок превратился в одну огромную каменную лавину.
Торгрин бежал от расползающейся лавины всё дальше и дальше, и эта масса булыжников неслась вслед за ним. Он перепрыгнул через мост, обнесённый частоколом, и понёсся обратно по долгой дороге, ведущей к Ликополз. Всё вокруг тряслось так, будто сама Земля Крови уходила в небытие, и прямо за спиной у Торгрина начала разверзаться почва. Расщелина, преследуя его, становилась всё шире и шире и превращалась в бескрайнюю пропасть, обнажающую недра земли. Тор бежал, зная, что от смерти его отделял всего один шаг.
Он посмотрел вперёд и увидел ожидающую его Ликополз. Не сбавляя скорости, он подбежал ней, запрыгнул ей на спину, и она вскрикнула, так же волнуясь, как и он.
Секунду спустя расщелина оказалась на том месте, где они стояли. Ещё немного – и им всем пришёл бы конец.
Тор держался за дракона одной рукой, а другой прижимал к себе наконец-то затихнувшего Гувейна. Улетая прочь из этого места с сыном на руках, он чувствовал себя обновлённым. Он не мог поверить в то, что сделал это. На этот раз он победил.
Они набирали скорость, и оба из них – Торгрин и Ликополз – знали, куда держать путь. В этом мире для них осталось лишь одно место. Место, которое превратится в поле героического сражения, в которое за ними последует Кровавый Властелин со своим воинством. Место, где Гвендолин, братья по Легиону и все его люди ожидали его.
Пришло время возвращаться домой.
Наконец, пришло время сразиться за Кольцо.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Кровавый Властелин проснулся от своего многовекового сна, растерянный и удивлённый. Он чувствовал, как его замок ходит ходуном от какой-то неведомой неудержимой силы, разбудившей его своим присутствием. Казалось, кто-то и ли что-то вторглось в его священные владения.
