Морган Райс - Обет Славы
Годфри стоял там – казалось, он был потрясен тем, что только что сделал. Воин повернулся к нему и вынул короткий меч, собираясь ударить его. Годфри был настолько ошеломлен, что не мог быстро реагировать.
Прежде чем воин смог завершить свое нападение, он закричал и оступился. Позади него стоял Кендрик, который только что пронзил его спину своим копьем.
Штеффен развернулся, осознавая, что произошло, и посмотрел на Гвендолин.
«Теперь я Ваш должник, миледи».
Раздался очередной треск, стены сотряслись – такого громкого звука Гвен еще никогда не слышала. Он сопровождался громкими одобрительными возгласами среди воинов Империи.
Бросив взгляд вниз, Гвендолин с ужасом увидела, что внешние ворота были пробиты. Совсем скоро, несмотря на их укрепления, ворота падут.
Сотни и сотни воинов Империи были мертвы, но это не пробило брешь в их силах. Девушка посмотрела на горизонт и увидела орды мира перед ними, а еще больше воинов прибывало с каждой секундой. Под ними, с криком, через ворота начали врываться десятки воинов Империи.
«Отступаем к внутренней стене!» – крикнула Гвен.
Ее приказ передавался в нижних и верхних рядах, и ее люди начали отступать через узкие деревянные крутые переходы пятидесяти футов в высоту к внутренней стене.
Они все добрались до внутренней стены, обернулись и, в соответствии с инструкциями, разрубили позади себя деревянные переходы, в результате чего все воины Империи, преследующие их, начали падать вниз навстречу своей смерти. Воины Империи, которым удалось взобраться на стены, теперь оказались в затруднительном положении на первом ряду парапетов, не в силах и дальше гнаться за ними. Они застряли. Это сработало – именно так, как они и практиковали.
Внизу воины Империи врывались через внутренние ворота – последнюю линию укрепления города. Но в спешке они не смотрели на землю достаточно внимательно – иначе они увидели бы ловушку, ложное покрытие, под которым находился заполненный водой ров.
Они все упали в воду, размахивая руками.
Тем не менее, даже это не остановило их – все больше и больше воинов Империи неустанно двигались вперед, безжалостно наступали на головы своих товарищей в воде, давили и топили их в воде, совершенно не обращая на это внимания. В отличие от большинства командиров Андроникус не остановится для того, чтобы потратить время на строительство моста – он пожертвует своими людьми, воспользуется ими в качестве моста.
К сожалению, это начало давать результаты – тела образовали человеческий мост, по которому смогли бежать остальные воины.
«ЛУЧНИКИ!» – крикнул Кендрик.
Дюжины силесианцев приготовили свои луки и стрелы, подожженные их слугами. Гвен бросила взгляд вниз на гладкую пленку масла, подготовленную на воде, и молилась о том, чтобы их план сработал.
«ОГОНЬ!» – крикнул Кендрик.
Они выпустили горящие стрелы в воду, после чего по поверхности воды распространилось огромное пламя. Поднялись крики, сопровождаемые ужасной вонью горящей плоти, когда воины внизу загорелись живьем.
Там, казалось, находилась, по меньшей мере, тысяча мертвых воинов, сваленных в кучу между стенами. Этого было бы достаточно для того, чтобы остановить любую другую армию, привести к окончанию любую другую осаду.
Но это не была любая другая армия.
Людей Андроникуса было не счесть, и они были незаменимы, как собаки. Это казалось невероятным, но появлялось все больше и больше людей. Они продолжали атаковать, не обращая внимания на свои собственные жизни, бросаясь прямо в пламя, мимо горящих тел.
Когда погибли эти воины, вместо них нападало еще большее количество воинов.
Тела воинов потушили пламя, и вскоре не осталось никакого другого способа остановить их. Люди Гвендолин бросали вниз все, что у них осталось. Но когда прошел еще один час, они истощили почти все свои запасы.
Но люди Андроникуса все равно продолжали прибывать.
Наконец, Империя выкатила вперед очередной таран прямо по телам своих воинов, и с большим рывком они направили его к внутренним железным воротам.
Вся стена сотряслась, и Гвендолин, оступившись, упала. Под ней ворота уже наполовину сорвались с петель.
Прежде чем Гвен и ее люди смогли перегруппироваться, таран снова нанес удар по внутренним воротам и они распахнулись с огромным треском.
Среди людей Андроникуса поднялись одобрительные возгласы, когда несколько секунд спустя они все ворвались во внутренний двор.
Гвен и ее люди обменялись полными ужаса взглядами. Люди Андроникуса находились внутри.
Теперь не осталось ничего, что могло бы их остановить.
Глава двадцать вторая
Тор шел рука об руку с женщиной в белых одеждах, которая вела его через небольшой остров. Он словно находился в состоянии транса. Перед ним другие женщины вели его братьев по Легиону. Они прошли через низкие арочные двери в круглое белое здание в центре острова. Когда Тор вышел с другой стороны, он оказался в круглом открытом внутреннем дворе, покрытом травой и высаженным экзотическим фруктовым садом. Он пытался осмыслить все происходящее, но был не в своем уме. Тор хотел сопротивляться, но, когда женщина вела его, он становился беспомощным от ее прикосновения, от ощущения ее кожи, от запаха ее волос. Она опьяняла его.
Прежде все, дело было в той музыке – она продолжала звучать в его ушах, заманивая его – которая могла заставить его сделать все, чего бы ни пожелала эта женщина. Какая-то смутная часть его знала, что он не должен быть здесь, знала, что он должен думать только о Гвендолин. О доме. О своей миссии. О миллионах других вещей – о чем угодно, только не об этом месте. Не об этой женщине.
Но как Тор ни старался, он не мог получить контроль над своим разумом. Музыка заглушала все его мысли.
Женщина привела его к гамаку и осторожно опустила Тора на него. Молодой человек откинулся назад и, слегка покачиваясь, посмотрел вверх, где увидел длинные узкие листья фруктовых деревьев, покачивающихся на ветру. Кроме того, он увидел небо и проплывающие мимо облака.
Тор почувствовал, как он расслабляется – настолько сильно, что ему казалось, словно он уже никогда не сможет снова подняться.
«Ты – великий и храбрый воин» – прошептала женщина, опускаясь на колени рядом с ним. Она пробежала своими мягкими ладонями по его волосам, по глазам. Звук ее голоса гипнотизировал его. Когда ее кожа коснулась его век, отяжелев, они закрылись.
«Кто ты?» – удалось спросить Тору хриплым голосом.
«Я – все и никто», – ответила женщина. – «Я – твоя самая большая фантазия и твой худший кошмар».
После ее последних слов Тор почувствовал тревогу. Часть его побуждала молодого человека вырваться из этого места, из рук этой женщины, пока у него еще есть шанс. Но Тор был слишком очарован – он не мог заставить свое тело следовать за разумом, который был захвачен мыслями о ней.
Когда женщина закончила говорить, Тор почувствовал, как вокруг него начала обворачиваться толстая бечевка. Она обвернула его плечи, затем руки, туловище и ноги, привязывая его к гамаку, словно он был извлеченной из моря рыбой. Тор открыл глаза и увидел, что он связан с головы до ног, что он не в состоянии пошевелиться, даже если бы захотел.
Женщина стояла над ним с улыбкой на губах. Тор, сбитый с толку, посмотрел вокруг и увидел, что его собратья тоже лежат связанными в гамаках.
«Храбрый воин», – шептала ему женщина. – «Пришел твой конец. Теперь ты станешь пищей для пира. Пира для нас».
В центре двора зажегся костер. Из боковой двери появились две служанки, которые несли связанного бечевкой человека, которого Тор не узнавал. Этот человек висел между двумя длинными палками, и служанки несли его все ближе к костру.
«Нет, пожалуйста, не надо!» – пронзительно кричал мужчина с широкими от ужаса глазами.
Служанки продолжали нести человека, который кричал, не переставая, пока они не подняли его и не поместили над пламенем, подперев его палку на острые выступы так, словно он был животным. Мужчина завизжал, когда они начали медленно поворачивать его снова и снова, обжигая огнем.
Тор пытался отвести взгляд, но не смог.
Через несколько минут, после того, как прекратились крики, они, наконец, вытащили его, полностью почерневшего, из костра. Они унесли его и положили на огромный мраморный сервировочный стол.
«Думаю, следующим мы должны зажарить вот этого», – сказала одна из женщин, показывая на Тора.
К Тору подошли еще две служанки, которые несли новый шест. Они опустили его, собираясь привязать молодого человека.
Скрывавшийся в тени Крон внезапно прыгнул вперед, зарычал и вонзил свои клыки в горло одной из служанок. Она опустилась на землю, закричав, когда Крон прижал ее вниз, встав всеми четырьмя лапами ей на грудь, не желая отпускать ее до тех пор, пока она не перестала двигаться.
