Елена Звёздная - Тайна проклятого герцога. Книга вторая. Герцогиня оттон Грэйд
– Я очень горжусь тобой, моя девочка. – Матушка Иоланта сидела на скамье, в тени дерева, под которым и был похоронен Бусик. – Суметь удержать на расстоянии известного сластолюбца и бесстыдника, это подвиг, дитя мое!
Первое, чем озаботилась матушка Иоланта, это выяснением того, удалось ли мне сохранить невинность. Нет, это никоим образом не влияло на ее планы, но почему-то доставляло настоятельнице монастыря истинное удовольствие.
– Воистину, ты не зря всегда была моей любимицей, Ариэлла, – продолжала матушка.
Помимо гордости за мою стойкость в отношении чар проклятого герцога, а чары, как старательно меня пытались убедить, несомненно наличествовали, мне также поведали, что брак с лордом Грэйдом не действителен никоим образом. А в качестве доказательства был предъявлен указ короля, объявлявший единственной законной формой брака – церковный. Указ был датирован двадцатью днями назад, соответственно был подписан уже после моего похищения.
Устало поправила:
– Леди оттон Грэйд.
Каким бы ни был новый указ императора, он оказался обнародован после того, как я и его светлость заключили родовой брак, что свидетельствует о законности нашего союза, о чем я уже неоднократно говорила настоятельнице.
– Ари, ты благородное дитя, но не упрямься, – жестко отрезала матушка Иоланта.
Информация о том, что мой брак не был консумирован, убедила настоятельницу в том, что никаких чувств и привязанности я к супругу не испытываю, и мое негодование по поводу обращения «леди Уоторби» сестры относили к чрезмерному благородству, избыточной ответственности и необоснованной верности данной под принуждением клятве. Спорить и что-то доказывать? Я не осмелилась бы, особенно теперь, когда так много стало известно о церкви, ее методах борьбы за господство в умах паствы и грязных играх. Ко всему прочему факты заключения брачного союза говорили не в пользу лорда Грэйда.
– К тебе гости, – внезапно произнесла матушка Иоланта.
Подняв голову, изумленно взглянула на настоятельницу. Гости? Мне запретили писать родным, не выпускали из вторых ворот и не допускали даже до общения с лицеистками, так откуда гости?!
В следующее мгновение сердце забилось втрое быстрее, едва мелькнуло предположение – Дэсмонд! В это сложно было бы поверить, ведь я уже догадывалась, какую сделку предложит матушка Иоланта в отношении меня, и в то же время отчетливо понимала – его светлость никогда не отдаст рудники Истаркана. А значит, надежды нет, но… Но сердце забилось быстрее, а надежда… Надежда была крохотной и теплилась словно огонек, но она была.
Однако следующие слова матушки Иоланты не оставили от моих надежд и следа.
– Его высочество крайне беспокоился о тебе, Ари. Организовал миссию по спасению и прибыл в крепость Гнездо Орла лишь на несколько дней позже. Увы, к этому моменту ты находилась в лапах врага в центре его мерзкой армады.
Опустив голову, я в отчаянии посмотрела на надгробный камень могилы Бусика, пытаясь сдержать слезы. Именно в этот миг я поняла, что матушка не отказалась от того будущего, что ранее мне уготовила. Они ни на йоту не изменили планы. Более того – если я заключу брак с его высочеством, дети Дэсмонда от других браков в Элетаре будут считаться незаконнорожденными и церковь с легкостью оспорит их притязания на наследие рода Грэйд. То есть фактически мое похищение господином Иреком сыграло на руку храмовникам. Пресвятой, как мерзко!
– Матушка Иоланта, – мой голос дрогнул, и говорила я, продолжая вырывать стебельки сорняков из земли, – двоемужество грех, на который я никогда не соглашусь.
Настоятельница улыбнулась. В этой улыбке было и нескрываемое снисхождение ко мне, убогой, и слегка прикрытое превосходство, и уверенность в том, против чего лично я буду сражаться до последнего.
– Все в руках Пресвятого, Ари, – произнесла матушка Иоланта, – все в руках Пресвятого…
И поднялась со скамьи, приветствуя гостя, чьи шаги я уже слышала. И воспитание не позволило и далее игнорировать особу королевской крови. Стянув испачканные землей перчатки, я поднялась, развернулась и склонилась в реверансе.
– Матушка Иоланта, моя дорогая леди Уоторби, – поприветствовал нас его высочество ненаследный принц Генрих, – искренне рад видеть вас в добром здравии и полной безопасности.
– О, мы также бесконечно рады видеть вас, ваше высочество, – ответила настоятельница.
И повисла пауза, требующая реплики непосредственно от меня.
Выпрямившись, взглянула на его высочество. Принц стоял в нескольких шагах от меня, облаченный в светлый костюм из сукна высочайшего качества. Вся его поза выражала уверенность, лицо хранило невозмутимое выражение, голубые глаза смотрели прямо и с нескрываемым ожиданием, светлые волосы были собраны в хвост, и лишь одну прядь, что словно пересекала правую часть лица Генриха, трепал ветер. В целом его высочество производил впечатление уверенного в себе, сильного, смелого, положительного и мужественного молодого человека. Невольно сравнив его с наследным принцем Теодором, я не могла не признать, что внешне Генрих на роль главы государства подходил гораздо лучше, и уверена – монеты с его изображением люди охотнее бы рассматривали, не пугаясь жестокого выражения лица истинного наследника.
– Доброго дня, ваше высочество, – произнесла я, понимая, что пауза затягивается.
И ни слова о моих эмоциях по поводу встречи. Глаза Генриха чуть заметно сузились, матушка Иоланта гневно взглянула на меня, а после, явно откровенно мстя за непокорность, сообщила:
– Мне безумно жаль, дети мои, однако я вынуждена вас покинуть – дела. Леди Уоторби, надеюсь, вы проявите должное воспитание и не оставите нашего гостя в одиночестве.
Оставить меня наедине с мужчиной?! От обоснованного возмущения щеки опалило огнем, но мой гнев матушка проигнорировала совершенно. И протянув руку для поцелуя принцу, не оборачиваясь, нас покинула.
С бессильным гневом я была вынуждена наблюдать, как, повинуясь ее движению, некоторые из сестер, работавших в монастырском саду, оставив свои обязанности и даже попросту бросив орудия труда наземь, спешно покинули территорию. Это немыслимо! Это…
– Мне кажется, вы не рады нашей встрече, леди Уоторби, – проявил неожиданную проницательность его высочество.
– Леди оттон Грэйд, – сухо поправила я. И продолжила, с трудом сдерживая гнев: – Ваше высочество, мне очень жаль, но боюсь, матушка Иоланта совершенно неверно информировала вас. Я более не являюсь лицеисткой, которая может позволить себе столь вопиющее нарушение правил приличия, как беседа с мужчиной наедине, пусть даже и в освещенном солнцем монастырском саду. И как герцогиня Грэйд, я не могу позволить компрометировать мое имя. Надеюсь, вы поймете меня и не станете осуждать. Всего доброго, ваше высочество.
Быстрый, неглубокий реверанс, и, не отрывая взгляда от земли, я попыталась покинуть принца.
Попыталась…
Ибо стоило мне сделать всего шаг, как мое запястье было сжато сильными холодными пальцами его высочества, а в следующий миг, используя преимущество в силе и проявив полнейшее отсутствие воспитания, принц Генрих развернул и рывком прижал меня к себе.
– Что вы себе позволяете?! – возмущенный возглас вырвался совершенно неосознанно.
Ответ меня потряс.
Его высочество, ничуть не смущаясь собственных действий, подцепил пальцами прядь моих волос, поднес к лицу и с наслаждением сделал вдох, а после, взглянув в мои испуганные глаза, очень мягко, но в этой мягкости отчетливо ощущалась сталь, произнес:
– Моя дорогая леди Уоторби, к сожалению, один раз я уже потерял вас и терять повторно не намерен вовсе. Мне искренне жаль предъявлять вам ультиматум, но должен сообщить – сад вы сможете покинуть, лишь приняв мое предложение, и никак иначе.
Уперевшись ладонями в грудь принца, я попыталась вырваться и получила полностью противоположный результат – его высочество сжал сильнее.
– Смею заметить, вы ведете себя неподобающе особе королевской крови! – воскликнула я.
В следующее мгновение принц отступил, а затем очень тихо произнес:
– Это не меня, это вас, леди Уоторби, матушка Иоланта неверно информировала, и сейчас вы не понимаете очевидного – я единственное ваше спасение. Единственное. И в столицу вас привезли лишь потому, что я отказался даже знакомиться с иными кандидатками на роль императрицы, храня в сердце облик веселой, трогательно-застенчивой любительницы монастырских абрикосов. И если вы проявите твердость и верность клятвам, что были даны вами против вашей собственной воли, уже завтра вас увезут в один из отдаленных скальных монастырей, где сам Пресвятой не сумеет вас отыскать.
