Юрий Иванович - Игры с богами
– Хм! Смотри, как складно излагаешь! – похвалил его главный консул. – Авось и не будешь казнён. Если… в самом деле отыщешь. Да и место начальника тогда займёшь… Действуй!
В третий сектор сбежались все, кто имел хоть малейшее отношение к охране, сыску и следственным органам. Подтянулись жандармские патрули, практически по всему участку сектора двинулись дозоры, подключилась служба наблюдения метро и наземного транспорта. Кто пытался отыскать междустенные тоннели, кто проламывал уже отысканные потайные двери. Некоторые отделения попытались отыскать входы в секретные переходы с другой стороны, от обители начальника тюрьмы.
Решивший было уйти Флигисс в последний момент передумал. Как особа наиболее приближённая, несколько идей, куда конкретно ходы могли выводить, он имел. Потому решил вначале проверить небольшую лабораторию, расположенную как бы на дальнем периметре тюремной площади. Уж если оттуда нет подземного хода в лабиринт, тогда проследить ниточку побега, который затеяла сама Кобра, быстро не получится.
Ну и Юрген оказался совершенно прав в своих предположениях. Небольшое здание лаборатории выглядело снаружи закрытым наглухо и безжизненным. Но всё тот же старший смены оказался в самом деле предусмотрительным малым. Он приставил к главному консулу троицу ну самых ушлых и сообразительных охранников. И наказ дал: постараться упредить все малейшие пожелание геер дона.
Вот те и метались рядом с прохаживающимся и присматривающимся главным чином сектора. Ещё и наглость имели без стеснения комментировать всё, на что падал глаз начальства. Это ему настолько понравилось, что он решил и в самом деле сделать ведомственные перестановки. К примеру, не успел он ещё направить стопы к нужному месту, как сбоку послышались разъяснения:
– Лаборатория уже закрыта за ненадобностью три с половиной года. Всякая совместная деятельность с узилищем была прекращена после случайной смерти доктора Юдари и после прошения в администрацию о ненужности дальнейшего сотрудничества.
– А кто подавал прошение?
– Больше некому, как начальнику тюрьмы, геер дон! Но сам он туда никогда не заходит, да и наружная дверь всегда опечатана.
– А тот жилой флигель, что к нему примыкает? – Словно прогуливаясь, Юрген Флигисс так и двигался к намеченной цели.
– Там наш старший баталер проживает. Холост, вроде как честен, с начальством держит подчёркнуто служебные отношения. Э-э-э… Но основную отчётную документацию ведёт и держит дома. Когда надо было, начальник тюрьмы и туда заходил по делам служебным… И с одного балкона на другой можно легко перешагнуть.
Тут его товарищ с другой стороны добавил:
– Во время тревоги старший баталер так и не появился.
Показательная фраза, после которой два бойца ринулись впереди генерала к флигелю и попытались стуком в дверь вызвать проживающего там человека. Она оказалась закрыта на ключ, но открывать её изнутри никто не спешил. Короткий взгляд на генерала – и дверь оказалась высажена двумя приложившимися плечами, словно была из картона. А там и ходить далеко не пришлось: посреди небольшой прихожей лежал ещё один труп. Его сразу опознал один из тюремщиков:
– Наш старший баталер! – Второй наклонился, ощупывая труп и определяя причину смерти:
– Кажется, ударили по сонной артерии.
Да главный консул уже и сам определил причину смерти и не сомневался, чьих это рук дело. Раздумывая над судьбами начальника тюрьмы и её баталера, прошёлся по всему флигелю, молча осматривая нехитрую обстановку. Небольшой кабинет внизу, помимо прихожей, помимо кухоньки. Наверху – две спальни. С одной из них балкон чуть ли не вплотную нависает над зданьицем лаборатории. И там, на террасе, дверь даже не удосужились закрыть.
То есть пара узниц прорывалась к свободе, не считаясь с обстоятельствами и жертвами. Валили всех походя, невзирая на ранги и чины. И Юрген ни капельки не сомневался: всё это увлекательное приключение устроила Азнара Ревельдайна. Подумать на бедную спортсменку Галлиарду Фойтинэ, что это она ловкий и безжалостный убийца, не хватало духа и здравого смысла. Не иначе как новая подруга устроила шоу и банально «повязала кровью» свою новую знакомую «по несчастью».
Из чего вытекали следующие соображения: властелине Кобре не просто понравилось увлекательное приключение. Она явно пошла дальше в своих попытках выяснить всё о дружбе а’перва и теннисистки. И для этого сделает всё возможное для себя и невозможное – для смертных.
Опять-таки главному консулу следовало хорошенько подумать и над таким вопросом: стоит ли инспирировать все силы безопасности своего сектора для поимки парочки «сбежавших преступниц»? Если смотреть на чаяния подчинённых, то они уже вот-вот ринутся по следу. При этом, невзирая на все умения и способности дэмы, могут напасть на след, подпортить настроение беглянкам, а в итоге – помешать налаживанию максимально близких отношений. А оно генералу надо? Ни в коем случае! Наладился контакт? Властелина сумела втереться в доверие к смертной? Вот пусть дальше им никто уже и не мешает.
Приняв такое зрелое и взвешенное решение, Юрген Флигисс дождался одного из расторопных бойцов, к нему приставленных, и выслушал доклад от него:
– Никто в тот момент о побеге не знал, поэтому двух женщин, переодетых в форму младших тюремных чинов, никому не пришло в голову задержать или проверить личные бляхи. Старший смены и прибывший начальник местной жандармерии собрались мобилизовать все силы сектора на поимку сбежавших преступниц.
– Отставить! – спокойным тоном скомандовал генерал. – Отбой тревоги. Всем жандармам и всем остальным, поднятым по тревоге, разойтись по казармам и местам прежней дислокации. Поиск прекратить, дело закрыть. Старшего смены, который с сей минуты переходит на должность начальника тюрьмы, – ко мне! Выполнять!
Не поленился дождаться новоиспеченного начальника прямо в кабинете павшего на боевом посту баталера. А когда тот прибыл, не знающий, бледнеть ему или краснеть от удушья, начал с совета ему:
– Трёх бойцов, что ко мне приставил, береги. Повысь в звании, можешь поставить старшими смены. Кстати, сам физическую подготовку подтяни, слабенькая она у тебя…
– Так точно, геер дон! Будет сделано! А что говорить проверяющим, если они потребуют отчёта?
– Вали всё на меня, как и посылай их тоже ко мне. Ну а если кто из более высокого начальства спрашивать начнёт… – при этом он многозначительно ткнул пальцем в потолок кабинета, – то им… и только им!.. можешь рассказать всё!
Смешно прозвучало для тюремщика упоминание о «высшем начальстве». Выше главного консула существовал только дэма Азнара Ревельдайна. Но вряд ли её несравненная божественность опустится до таких мелочей, как внутритюремные разборки. Подобное просто в голове не умещалось. В этом плане новый начальник казался человеком более чем понимающим реалии и сообразительным.
Мог ещё и управляющий влезть, потому как формально имел такое право. Да только руководитель всего хозяйства огромного сектора, и Виллы – в первую очередь, вообще ничего о существовании данной тюрьмы не ведает. Так что и его интерес не мог вырасти дальше чисто случайного.
Так что переживать тюремщикам не стоило. Должности новые получены, дело закрыто. И самое главное, что репутация нового начальника тюрьмы в глазах главного консула выросла до состояния «поощрение и симпатия».
Глава 18
Манна небесная
Поль вначале скосил глаза в сторону двери. Потом удивлённо хмыкнул и уже повернул голову полностью. Не то чтобы он ждал от дэма какой-то подлости или циничной жестокости, нет. В этом плане он как-то неожиданно почувствовал себя отпетым фаталистом. Мол, что будет, то и будет.
Но это равнодушие сразу истаяло при виде прибежавших в эту комнату людей. Кажется, сюда притопала чуть ли не вся челядь Виллы. Кто с простынею, кто с ватой и марлей в руках, кто с полотенцем и большим тазом, кто с вёдрами, полными воды, кто с расчёской и зеркалом. Уж непонятно, кого одевать собрались и во что, но кое-кто держал в охапку ворохи с одеждой. В коридоре виднелись служанки с подносами, полными фруктами и даже какой-то снеди. Эти – явно опоздавшие.
Ну и уже все расступались, буквально расплываясь по стенам, пропуская деловито семенящего управляющего. Старый Айзель Франчук никогда и никому не говорил о своём возрасте. Поговаривали, что ему далеко за сто. И поговаривали, что он по своим умениям – и’трет. Но правда ли это, и насколько, даже главный консул сектора не ведал. Ну и, пожалуй, не было человека в окружении дэма, который бы не относился к Айзелю с безмерным уважением.
Поэтому и временно опекаемому служащему следовало правильно отнестись к прозвучавшим словам:
