Неда Гиал - Нареченная призрака
Когда она прошла почти половину свитков, произошло что-то новое. Снежана невольно замерла на месте, прежде чем перейти к следующему призрачному сиянию: она услышала слишком знакомый ей и слишком пугающий вой стаи волкодлаков. Теймхнин выругался по-эльфийски и мгновения спустя они увидели, как из темноты появилась стая. Во главе был самодовольный вожак вместе со своей любовницей, Улитой.
– Да я смотрю у вас тут уже гости, – насмешливо протянул он, окидывая взглядом духов, которые на мгновение прервали свой натиск, повернувшись к вновь прибывшим. – Но нам же проще будет… Ты ж не думал, что мы вам дадим так просто уйти? – продолжил он, повернувшись к Теймхнину.
– Честно говоря, я не ожидал, что у тебя хватит смелости вылезти из своей норы в такую ночь… – презрительно ответил эльфийский призрак и волкодлак отозвался низким рыком, заложив назад уши.
– Улита, – вдруг сказала Снежана, – что ты здесь делаешь? Почему? Я думала мы уже разобрались с нашими проблемами…
Волкодлачка ответила коротким злым рыком.
– Я вижу, что ты осталась такой же дурочкой как и была, – насмешливо протянула она под мерзкий смех волкодлаков и визгливые крики людских духов, которые вновь становились беспокойными. – Нюни распустила по поводу нашего примирения, а? – добавила она ребяческим голосом, гримасничая. – Даже не поняла, что это из-за меня на тебя чуть не попала порча, нет? – лицо Улиты исказила ярость. – Кто ж знал, что ты ах какая чистая и невинная, что к тебе порча слишком долго пристаёт… Если бы не это, то госпожа Рагнеда…
– Значит она всё-таки приложила к этому руку, – тихо сказал Теймхнин, когда он и Снежана обменялись значащими взглядами.
К ярости волкодлачки, её бывшая подруга просто развернулась и направилась к следующему мерцающему пятну. Она бросилась было ей вслед со злобным воем, но эльфы уже сомкнули кольцо вокруг Снежаны и отбросили её обратно. Битва возобновилась, теперь к ней присоединились волкодлаки. Снежана уже не боялась: после того как её бывшая подруга её вновь предала, она была полна решимости даже больше, чем раньше. Слишком долго она боялась этих проклятых существ. Эта ночь будет не только ночью, когда древние погребальные ритуалы наконец будут проведены, этой ночью она наконец избавится от этого страха.
Эльфы яростно сражались, но тем не менее казалось, что битва повернулась в худшую сторону после того, как на помощь мстительным людским духам пришли волкодлаки. Снежана пыталась ускорить проведение ритуалов, потому что с каждым отпетым эльфом отряд становился сильнее. Однако ей это не слишком удавалось, потому что песни должны были быть пропеты правильно. Она уже почти закончила отпевать «обычных» эльфов, оставалось лишь место гибели Теймхнина, когда волкодлаки усилили свой натиск. С ужасом смотрела Снежана как огромный разъярённый волкодлак постепенно наступал на всё больше и больше измученного призрака – казалось, что это место, память о битве, повторение битвы с их злейшим врагом, высасывало его силы. Снежане пришлось прилагать усилия, чтобы продолжать петь, чтобы не пропустить ни слова из погребальный песнопений, чтобы не вскочить и не побежать к нему в бесполезной попытке помочь, потому что единственное чем она могла ему помочь – это допеть до конца его погребальную песнь. Наконец, она произнесла последние слова и как только последние хлопья пепла погасли, его форма вдруг взорвалась светом, и он откинул от себя вожака волкодлаков одним сильным взмахом меча. Прежде чем чудовище оклемалось, сгусток призрачного света промчался к нему и секунды спустя Теймхнин вновь появился, вонзив меч в его грудь. Увидев, что их вожак погиб, стая в ужасе отшатнулась, поколебалась и мгновения спустя отступила в тень, оставив тела своих погибших.
Снежана выдохнула с облегчением: большая часть ритуала была позади – оставались лишь те четверо, чьи тела были сожраны волкодлаками. Она уже видела те пятна, и они были легко отличимы от остальных: они были ещё более тусклыми и, казалось, в них было что-то угрожающее, что-то настолько зловещее, что выделялось даже в этом проклятом месте. Однако у неё не было времени размышлять над этим – ночь приближалась к концу, а ей предстояло ещё совершить погребальные обряды для тех четверых. Она подошла к ближайшему пятну и начала уже знакомый обряд – положила лилию и поставила зажжённую свечу в его середину, достала нужный листок. Однако, как только она произнесла первые несколько слов погребальной песни, начало происходить что-то страшное. Земля яростно содрогнулась, жуткий вой пронзил тишину и ей показалось, что сама земля попыталась её схватить. Людские духи тут же обратились в бегство. Снежана побледнела – они имели дело уже не с простой нечистью, теперь они послали вызов обитателям верхних преисподен. И тем это явно не понравилось.
Эльфийский отряд вновь окружил её, готовый защищать её от любого, кто собирался появиться, однако и их возможностям был предел. Противостоять нечисти в мире живых было одно, но неважно насколько кто-то был проклят, никто не мог надеяться победить обитателей преисподней. Пока что эльфы лишь отбивали призрачные пылевые руки, что появлялись из-под земли, пытаясь дотянуться до Снежаны, схватить её, утащить её в преисподнюю. Девушка помертвела от страха, ей приходилось буквально выдавливать каждое слово, с каждым произнесённым словом, у неё появлялось всё более и более устойчивое ощущение надвигающейся гибели. Наконец она завершила первое песнопение и вдруг с воплем, от которого стыла кровь в жилах, будто кто-то резал по живой плоти, новый эльфийский призрак вырвался из земли, призрак, которого Снежана прежде не видела. Призрачные руки пытались схватить его, затащить его обратно, но он боролся. С последним всполохом пепла его погребального свитка, он стряхнул с себя последние скрюченные пальцы и присоединился к своим товарищам. Эльфийский отряд разразился криками и воплями. Впервые уханье призраков не было угрожающим – оно было праздничным. Теймхнин поглядел на Снежану с сияющей улыбкой: тяжесть всего мира спала с его плеч – у них получилось: теперь, если проклятие будет снято, то весь его отряд будет спасён, никто не будет забыт. Весь его отряд. Снежана повернулась к остальным пятнам призрачного света: троих из них ещё предстояло вырвать из цепких лап преисподней. Она подошла к следующему пятну и в нерешительности остановилась: хоть её и ободрил успех с первым из них, её душу вновь охватил ужас. Она чувствовала, что своими действиями она разозлила что-то очень могущественное и очень порочное, и это что-то теперь было по её душу: из преисподних никто не должен был выбраться обратно.
– Ты справишься, девочка, – вдруг сказал мягкий голос и Снежана вздрогнула, – ты справишься. Больше никто не сможет…
Она повернулась на голос и внимательно посмотрела на новый призрак, появившийся рядом с ней. Хотя она и никогда не видела его живым, тем не менее она его тотчас узнала. Это был её дед, по материнской линии. Тот самый, кого она видела ребёнком в тёмных углах дома, тот самый, с кем она говорила, заставляя остальных замирать от ужаса.
– Ты… – пробормотала она, не веря своим глазам. – Как… Почему ты здесь?
Призрак мягко замерцал.
– Я не мог уйти, когда дочери моей дочери ещё предстояло такое испытание… Видимо мне было суждено тебе помочь… Поспешим, – добавил он, – нельзя терять время, приближается рассвет…
Снежана скользнула взглядом по небу, которое начало постепенно светлеть и кивнула. Она поспешно опустилась на колени перед следующим призрачным свечением и начала петь соответствующую погребальную песню. Однако, как только она пропела несколько строф, вокруг неё страшно затряслась земля, по ней побегали трещины и из них полезли тысячи и тысячи дьявольских созданий. Звуки замерли у неё в горле, когда она их увидела – хоть она и видела самых разных невероятных чудовищ на шабаше горного короля, теперешние существа были уже чем-то совершенно новым и неизведанным: никто и никогда не спускался в преисподнии и не возвращался обратно, чтобы описать их жителей, и разум ни одного смертного не мог представить себе чудовищ столь ужасных.
– Не смотри на них, – мягко прошептал её дед, – ты должна продолжать… не смотри на них…
Снежана послушно опустила взгляд, пытаясь сосредоточиться на мерцании огня свечки и дрожащим голосом продолжила петь. С отвратительным визгом и воем порождения ада налетели на эльфов, пытаясь добраться до девушки, но эльфы не поддавались – слишком далеко они зашли, чтобы позволить, чтобы с ней что-то случилось.
Ещё один эльф появился, когда она завершила следующую погребальную песнь. На этот раз расселина появилась прямо за ним, и новые, ещё более отвратительные и ужасные существа начали вылезать из него, угрожая смести небольшой отряд. Но призрачные воины продолжали сражаться: обновлённые, с возрождённой надеждой на спасение, они были полны решимости продержаться до рассвета. В конце концов они никогда не отступали от неравных битв при жизни, не было причин делать это и теперь.
