Лана Ежова - Тень ее высочества
Народное ликование достигло апогея, когда из хрустальных фонтанов вместо воды забило вино.
– Уронишь – отдам тебе все свои уроки на целую седмицу, – пригрозила Сиелла и полезла на хранителя.
Марион крякнул от натуги – магистр, сама по себе не легонькая, безбожно топталась каблуками по его плечам. Можно было применить левитацию, но стихийники решили не возмущать магический фон.
– Эх, а могли бы сейчас дегустировать деликатесы во дворце, – жалобно протянул хранитель. – Я не ужинал в предвкушении застолья.
– Поверь, ни роскошные яства, ни фрейлина с ее не менее роскошной грудью от тебя не убегут. А вот выяснить, что случилось с сатурийцем из охраны принцессы, лучше по горячим следам.
Сиелла схватилась за сук, подтянулась – и оказалась на дереве. Затем, игнорируя подозрительный треск, полезла выше, до развилки ветвей, где блестел какой-то предмет. Эту странную вещь, незначительно излучавшую магию, засек Марион. Они шли по маршруту принцессы от площади в сторону дворца в надежде заметить что-то непонятное. И заметили.
– Есть! – довольно воскликнула Си. – Угадай что?
– Ни одной умной мысли в голове. Пощади мое любопытство.
– Значок городского мага-цеховика. И ты не поверишь, где он лежал… В кучке дерьма, которое обычно отрыгивает сытый кокон.
– Ты шутишь?! – Марион пораженно поднял голову и немедля зажмурился – в глаза посыпался древесный мусор.
– Да нет, сейчас я не склонна к юмору. На коре немного свежей слизи, какую оставляют коконы. – Сиелла, ухватившись за ветку, немного повисела и спрыгнула на землю. – Значит, прошло не больше часа, как здесь порезвилась эта тварь.
– Дожили – коконы разгуливают в центре Семиграда. Что себе позволяют цеховики? И куда смотрит Ульев? – Возмущение мага подогревалось разочарованием: он понимал, что во дворец они вернутся нескоро. – Странно, что Пол, лучший ученик Альберта, пропустил агрессивную нечисть, позволив ей плодиться в столице.
Магистр вытерла значок краем плаща, который успел накинуть ей на плечи Марион. Цифры и знаки указывали, что кокон закусил вполне опытным магом стихии Огня, с уровнем силы желтого луча. Подозрительно. И наталкивает на определенные мысли.
– Мы не можем пустить все на самотек, – решительно произнесла Сиелла. – На огневика напало несколько выводков, в противном случае он бы справился. Мы должны выследить тварей и зачистить территорию. Иначе они полакомятся пьяными семиградцами, когда те начнут разбредаться с площади.
Марион обреченно вздохнул:
– Вызываем подмогу?
– Двух фиолетовых магов достаточно. Безопасность дворца и высоких гостей, предупреждение стычек на площади и слежка за Эвгустом – семиградские братья падают с ног. Естественно, что Ульев не справляется.
Нарушив магическую тишину, магистр с хранителем приступили к поиску кокона, оставившего след. Артефакт слежения четко вел их по следу твари. Маги постепенно углублялись в старые кварталы. В районах с древней архитектурой особняки, как правило, принадлежали знати. Но не здесь. Полвека назад в одной из лабораторий храма бога Жизни эксперимент вышел из-под контроля – и на тысячи шагов вокруг магическое пламя выжгло все, даже верхний слой грунта.
Образовавшийся пустырь снова застроили. Желающих поселиться на проклятом месте оказалось мало, и градоправитель отдал дома общине из Аг-Грассы. Поселенцы, практикующие в рамках закона некромантию, опаснее жрецов любознательного бога, поэтому соседей не нашлось. Так и получилось, что целый квартал заселили ничего не боящиеся агграссцы.
– Чутье мне подсказывает, что здесь замешаны черномаги, – прошептал Марион.
Район казался безжизненным, как и любой другой в празднующей столице. Однако маги говорили шепотом.
– Думаешь, у них сейчас модно выбирать в домашние любимцы коконов? – попыталась пошутить Сиелла.
Они остановились у приоткрытого входа в канализационный лабиринт. Щиток из железных прутьев, покрытый напылением серебра, был сдвинут наполовину – и размер дыры позволял пролезть человеку.
Марион склонился над отверстием и поцарапал металл ногтем.
– Не серебро, краска, – взволнованно сказал хранитель. – Теперь любая нечисть может свободно разгуливать по канализации. Явная диверсия, Си!
– Похоже на то, – согласилась магистр и вопросительно взглянула на мага. – Что думаешь? Стоит туда лезть? Или пойдем праздновать, а завтра дадим боевым четверкам разгон за плохую службу?
– А вдруг твоя теория верна и цель диверсии – принцесса? Что, если завтра все следы подчистят?
– Тогда вперед? – Магесса хмурилась, жалея, что, наплевав на статус гостя, поддалась желанию удовлетворить любопытство.
Маги начали осторожно спускаться. Букет запахов городской канализации ударил в нос, вызвав у Сиеллы рвотный позыв, который с трудом удалось подавить. Ноги нащупали твердь – и заклинание блуждающих огней разогнало темноту, позволив разглядеть место, куда они имели неосторожность сунуться.
Канализационная система Семиграда по праву считалась грандиозным сооружением, единственным в своем роде. Сетка сводчатых подземных туннелей протянулась под городом, зеркально повторяя улицы столицы. Ширина туннелей позволяла, чтобы продвигающийся по ним человек мог свободно расставить руки.
Подземелье развивалось достаточно медленно, десятилетиями, пока им не заинтересовались маги. Целители давно жаловались, что недостроенные туннели – источник многочисленных эпидемий, регулярно вспыхивавших летом. В переломный для развития канализации год лихорадка Мульхема выкосила треть населения Семиграда. Но не она послужила главной причиной. Когда болезнь отступила и приглашенные целители массово телепортировались по своим домам, тогдашний Верховный магистр возжелал пройтись по ночному городу. И умудрился упасть в открытый сток. После такого случая едва не утонувший в фекалиях сильнейший маг Межграничья и озаботился перестройкой канализационной системы. Императрица, выслушав жалобы Верховного, втайне посмеялась над стихийником, но все-таки отдала приказ ускорить строительство.
Часть пути маги шагали вдоль стены туннеля, зажав носы, потом привыкли, но продолжали дышать через раз. Вдоль потока жидких отходов они шли в течение часа. И за это время успели проникнуться сочувствием к местным нарушителям магического кодекса.
Одним из серьезных наказаний для провинившихся столичных магов было дежурство на отстойниках. В задачи штрафников входило уничтожение отбросов и заполнение высвободившейся магической энергией накопителей. Когда молодые маги принимались возмущаться неэстетичностью подобных действий, старшие злорадно отвечали, что сила не пахнет.
– Гм, не понял, – нарушил тишину Марион. – Это наяву или миазмы окончательно ударили мне в голову?
– Да нет, друг мой, дуреют в одиночестве.
В стене зияла дыра. Магесса послала на разведку огоньки. Разогнавшие тьму «летающие светильники» открыли перед магами другой туннель, правда, без канала с нечистотами.
– След твари ведет именно сюда, – прошептал Марион и выжидательно посмотрел на магистра. – Все запутанней и запутанней.
– Значит, мы обязаны разобраться.
Сиелла без колебаний зашагала в ответвление туннеля. Узкий, ведущий под уклоном вниз, с плохо отшлифованными стенами он вряд ли относился к системе канализации. Пройдя несколько сотен шагов, маги остановились возле еще одного проема. Два блуждающих огонька перелетели порог и осветили помещение. Маги шагнули вслед за ними – за их спинами послышался грохот. Ловушка! Сиелла среагировала мгновенно – ударила воздушным «тараном» по закрывшей выход стене. Заклинание срикошетило – отшвырнув магов на десяток шагов в сторону.
Сбивающий с толку визг ударил по магам, заставив зажать уши. Острые когти черкнули по спине Мариона.
– Осторожно! – Сиелла призвала щит и прыгнула на хранителя, накрыв собой.
По волнообразным колебаниям прозрачного купола магесса в ужасе поняла, что удары не только физического, но и магического характера. Прижимаясь к Мариону, Сиелла почувствовала, что ткань ее платья на груди стала мокрой. Свет бешено кружащихся огоньков позволил разглядеть страшные последствия нападения – на серой ткани плаща хранителя ширилось темное пятно. Потерявший сознание мужчина истекал кровью. Не обращая внимания на новые удары, магесса разрезала одежду ножом, который всегда носила за голенищем сапога.
Монстр пробил тело Мариона довольно глубоко, чтобы зацепить внутренние органы. В отчаянии Сиелла попыталась исцелить друга без предварительного изучения раны. Сила вытекла из нее и исчезала, словно в бездне. Жизнь в хранителе едва теплилась. Осознав, что горячечные действия навредят, Сиелла в волнении закусила губу. Единственный выход – ввести Мариона в состояние исцеляющей утопии и позвать помощь.
