Сергей Юрьев - Нашествие с севера

– Р-р-р-а-а-а-х! – вырвался из его горла нечеловеческий вопль, от которого стало окончательно не по себе и своим, и чужим, до того он был похож на крик атакующего оборотня. И вот он уже увернулся от двух направленных на него копий и одним движением снес головы их владельцам. Дриз прорубился сквозь вражеский строй и побежал дальше по дороге, желая встретить еще кого-нибудь. Жажда битвы не была утолена, злость, овладевшая им, требовала выхода. Звон оружия, крики, стоны – всё осталось далеко позади, а перед ним с факелом в одной руке и с посохом в другой стоял всё тот же кошмарный старик, с которым он уже встречался утром, и снова они оказались лицом к лицу, один на один. Меч выпал из его рук и беспомощно звякнул о камни, он вытянул руки перед собой и, скрючив пальцы, превозмогая нарастающую боль во всём теле, двинулся на Святителя. Сквозь красную пелену перед ним маячило видение, как он бережно прикасается к этой седой бороде, а потом резким движением вцепляется в эту голову и легко, как куренку, откручивает ее. Но корона на его голове всё больше раскалялась, каждый новый шаг давался с большим трудом, а старец стоял, не меняя позы, а лицо его выражало одну только жалость или просто печаль. Дриз знал, что старику тоже больно, не меньше, чем ему, и ждал, что тот вот-вот упадет на колени и выронит из рук свой проклятый посох, о который разбились все его надежды, вся его слава и вся его власть. Вдруг старик, посох и дорога исчезли… Навстречу ему неслись деревья и стремительно исчезали за спиной, он понял, что мчится через лес с дикой, нечеловеческой скоростью, что он уже сам не знает, куда его занесло и в какой стороне происходит сражение. Того, что произошло дальше, он уже не видел… К его бесчувственному телу с опаской подошли два лохматых чудовища. Озираясь и прислушиваясь, они подхватили его и понесли куда-то. А потом была железная дверь, ведущая куда-то в подземелье…

Ночное сражение продолжалось недолго. Безумный лорд, вырубив просеку в строю войска Холм-Дола, продолжая рычать, разбрасывая в разные стороны искры, вспыхивающие огненным мостиком между рогами его короны, умчался дальше по дороге, и никто не рискнул его преследовать. Герант пытался остановить его, но это было всё равно что оказаться на пути разъяренного быка или огромной винной бочки, которая катится с крутой горы. Герант рубанул его мечом наискось от плеча. Обычно такой удар делил человека надвое, даже если он был в доспехах, и действительно, бронзовые пластины наплечника затрещали и отлетели куда-то в сторону, но в ключице лезвие застряло, и словно какая-то сила вырвала оружие из рук Служителя. Его самого отбросило в сторону порывом упругого леденящего ветра, и лишь падая, Герант понял, что это был всего лишь взгляд Кардога. Лорд уходил, вытаскивая и ломая входящие в него стрелы, и кровь не текла из его ран, и сталь ломалась о его кости, и корона пылала на его голове… Бой продолжался до тех пор, пока Кардог не скрылся из виду. Как только пылающий огонек его короны перестал маячить впереди, у всего воинства наступил упадок сил. Какое-то время воины Кардога продолжали отражать удары, уже не стремясь поразить противника, а вскоре и вовсе начали бросать мечи и становиться на колени, обхватив руками голову в знак того, что они сдаются. Рассвет только-только начал созревать где-то за горизонтом, а Олф с двумя сотниками уже пересчитывал пленных, в том числе тех, за которыми успел сходить в лагерь противника Герант со своими Служителями. Оказалось, что далеко не все воины Кардога последовали за своим лордом в эту безумную ночную атаку. Элл Гордог с дюжиной воинов считал убитых – и своих, и чужих. Несмотря на всю скорбность этого занятия, душа его тихо радовалась тому, что этот бой закончился быстро, и теперь уже скоро он приведет в Пальмеру дружественное войско Холмов. К тому же еще перед боем Герант успел ему сказать, что помощь уже в пути. Часть дружины Храма уже ушла в Пальмеру морем на восьми лодьях, и повел их мастер Лотар, с которым Элл приплыл к берегам Холм-Гота.

– Выпейте это, мой лорд, – сказала Сольвей, протягивая Эрлу Бранборгу глиняную кружку с мутной дымящейся жидкостью.

– Кровь и так уже остановилась, – ответил он, поднимая перебинтованную плотной повязкой руку. – И даже пальчики шевелятся.

– Если вы, мой лорд, отказываетесь принимать целебные средства, я, конечно, не могу вливать их силком… – произнесла Сольвей почти зловеще. – Но я вынуждена буду сообщить обо всем леди, чтобы у нее был повод самой проявить заботу о своем лорде.

Эрл угрюмо взял кружку, которую ведунья всё это время держала перед его носом, и не менее угрюмо начал пить это страшное пойло мелкими глоточками, исподлобья поглядывая на Сольвей.

– А выпить это можно и залпом, – посоветовала она. – Совершенно незачем так себя мучить.

Полог шатра распахнулся, и один за другим вошли Олф с повязкой вместо шлема на голове, Герант, Элл Гордог и книжник Ион со свитком в руке.

– Мы потеряли восемь дюжин, – сказал Ион, протягивая лорду свиток. – Вот тут всё записано. Половину из них перебил этот сумасшедший. У противника убито вдвое больше, а все остальные сдались в плен.

– Кардога нашли? – спросил лорд, взглянув на Олфа.

– Мы шли по его следу и видели место, где он упал… – Олф пошатнулся и схватился за Гордога, стоявшего рядом. – Там были следы оборотней. Видно, они его и утащили…

– Старец Лист умирает! – вдруг прервал его Герант. – Он лежал на дороге… Там, где этот свернул в лес… Он хочет говорить с вами, лорд. Пойдемте, ему надо быстрее умереть…

Лорд тут же поднялся, отстранил Сольвей, схватившую было его локоть, и пошел вперед, глядя на широкую спину Геранта. Старец лежал в повозке, заботливо укрытый несколькими оленьими шкурами, глядя на облака широко раскрытыми неподвижными глазами. Герант встал у его изголовья и негромко сказал:

– Брат, я привел его…

– Может статься, что братия во Храме… не одобрит мой выбор, но я передаю свой посох… Геранту. И пусть он хранит вас в боях… – Святитель моргнул, но его исхудавшее лицо еще больше побледнело. – А ты, лорд, не останавливайся… Нельзя… Теперь сила на силу… пошла. А я вам оттуда пособлю… – Он пытался еще что-то сказать, но послышались только сдавленные стоны, а потом тело его распрямилось пружиной и обмякло… И лорд сам закрыл его обращенные к небу глаза.

Часть 2

Бледные меченосцы

Глава 1

Все подношения морской деве Хлое, покровительнице Собирателей Пены, в размере четверти законной добычи и половины прочей должны совершаться через жрецов указанной девы. Всякий же, кто осмелится вывалить свои дары за борт, лишается права стоянки в гавани Корса и не может посещать питейные и прочие заведения в пределах крепости.

Крет уже ступил на трап и обшаривал взглядом берег, прикидывая кратчайший путь до таверны, когда вдруг ощутил неслабый пинок в задницу. Плавание кончилось, вся палуба была завалена добычей, и кто-то из его приятелей счел, что уже можно расслабиться и мило пошутить. Крет всё-таки удержался на ногах, а значит, над ним потехи не получилось. Но тут же за борт в ледяную воду полетел сам потешник, толстый бандит, имени которого никто не знал, потому что именовали его только Грушей и никак иначе. Груша под общий гогот плескался и орал непристойности, требуя, чтобы ему сбросили конец.

– Лучше мы тебе палку кинем! – злорадно кричал ему Крет, жестами показывая, как именно это произойдет.

Грушу вытащили, только вдоволь нахохотавшись, стянули с него мокрый кафтан и кальсоны, моментально обледеневшие, и он, завернутый в заранее приготовленное одеяло, припустил впереди всех в сторону яркой вывески с изображением огромной кружки. «Беглая Росомаха» вернулась в родную гавань, защищенную неприступными стенами крепости Корс, законного пристанища Собирателей Пены, как сами себя называли морские разбойники.

Таверна была почти пуста. Видно, кто-то, издали заприметив приближение «Росомахи», предупредил завсегдатаев, что сейчас здесь будет немножко тесно. Только несколько забулдыг, которым, видимо, слишком трудно было покинуть помещение, сидели за столом в дальнем темном углу и мутными глазами поглядывали на вошедших.

– Наливай! – крикнул капитан Симба по кличке Горшок и швырнул в улыбающегося кабатчика горстью золотых монет.

Кабатчик улыбался, потому что знал – он личность неприкосновенная, а эти ребята вернулись, по всему видно, с добычей, а значит, заплатят сколько надо, если не больше. Два разносчика тут же бросились собирать раскатившиеся по полу монеты, а кабатчик вытащил из-под стойки заранее приготовленный бочонок кислушки и начал разливать по кувшинам кипящий в котле грог.

Собиратели Пены расселись за четыре стола и начали колотить ладонями по столешницам до тех пор, пока еда и выпивка не были перед ними расставлены. Разносчики старались принести сразу всего и побольше, чтобы потом как можно реже попадаться на глаза опасным гостям, которые, впрочем, были пока вполне добродушны. Капитан Симба первым налил грог в свою кружку, и за ним последовали остальные.