Антон Корнилов - Урожденный дворянин. Рассвет
Олег взошел на крыльцо, высокое и скрипучее, как у деревенской избы, отодвинул ногой кирпич, ступил на лестницу. Здесь было темно и душно, из квартир доносилось телевизионное лопотание и чей-то явно нетрезвый разговор. Кто-то жарил рыбу, и запах жареной рыбы был так силен, что, казалось, будто даже слышно, как она шипит на скороводе.
Олег поднялся на второй этаж. Вытащил из кармана ключи, как вдруг за его спиной открылась дверь.
– Здорово, сосед! – просипел выглянувший из-за двери бородач, называвший себя бывшим гениальным писателем и любивший рассказывать о том, как Виктор Пелевин когда-то, вероломно набившись в друзья, ведомый завистью и корыстью, похитил черновики его рукописей «Поколение Ко» и «Буденный и Трансцедентальность». – Вернулся, что ли?
– Будь достоин… – машинально пробормотал Олег.
– Надолго загулял на этот раз… Рапортую! За время отсутствия на вверенной территории никаких происшествий не было. Никто к твоей не шастал, сама никуда в неурочное время не отлучалась. Шума какого подозрительного тоже не слышал. Все спокойно! Я на посту!
Трегрей страдальчески поморщился. Бывший гениальный писатель, жертва подлости Пелевина, с первого дня знакомства добровольно взял на себя обязанности соглядатая за квартирой, где проживал Трегрей, каковые обязанности исполнял с великим энтузиазмом. Небескорыстно, правда: раза два-три в неделю бородач требовал за свои услуги небольшую сумму, эквивалентную стоимости бутылки портвейна в ближайшем продуктовом. Сам Олег, конечно, ни о чем бородача не просил и никаких денег ему не платил и не собирался. Но тот с упорством истинного гения продолжал нести свою нелегкую вахту.
– Разговеться бы мне, соседушка, а? – Бородач сполз с бравурного тона на жалостливый. – Завтра день рождения у любимой матушки, а отметить не на что… На работу никто не берет – аж с тыща девятьсот девяносто девятого года; Пелевин, сука, мне судьбу испоганил, завистник и бездарность. Дал завет своим еврейским друзьям – чтоб сгноили Тошу Краснова без средств к существованию…
– Желаете, Антон Владимирович, я вас завтра же на работу устрою? – задал вопрос соседу (в который раз уже!) Олег.
– А смысл? – горько усмехнулся бородач. – Все равно на второй же день попрут.
– А вы не пейте, вот и не попрут.
– Как это – не пейте? – поразился бывший гениальный писатель. – Если работа есть, то и деньги есть, а если деньги есть, то не пить не получится…
Олег вздохнул, ничего не ответил. Стараясь не шуметь, открыл дверь и шагнул в тесную в прихожую.
На кухне горел свет. Он прошел на кухню. Ирка сидела за столом, положив подбородок на сплетенные пальцы сложенных треугольником рук.
* * *С той самой секунды, как Ирка впервые увидела Олега, она решила – этот будет моим. Впрочем, то решение было – не вполне решение, не решение в истинном смысле слова; его не предваряли никакие доводы, сомнения, никакой анализ. Просто что-то завершающе сложилось в Иркиной голове, что-то с ладным щелчком встало на свое место: вот он, тот, кто ей нужен; тот, о ком она мечтала еще девчонкой, с поры, когда вообще стала мечтать на «взрослые» темы, тот, кто ей, видно, самой судьбой предназначен.
Анализировать она стала лишь несколькими днями позже – когда собрала достаточный для того объем информации. И этот анализ только подтвердил ее вдохновенный выбор.
Лучше Олега не найти никого и никогда!
Молодой, привлекательный (не красавчик, конечно, но и далеко не урод), весьма состоятельный и до ужаса перспективный. К тому же такой романтически загадочный!.. Одно имя чего стоит. Олег Гай Трегрей! Рос в детском доме, о настоящих родителях никто толком ничего не знает, лишь ходит слушок, что были они, якобы, дворянского рода, да еще, вроде как, и откуда-то из-за рубежа. О том, что это не какая-нибудь байка, свидетельствует тот факт, что Олег сам себя именует урожденным дворянином; да еще то, что звание свое он не афиширует и собраний дворянских обществ, коих развелось великое множество еще с конца прошлого века, не посещает. Потому-то он, скорее всего, и на самом деле – дворянин. Ведь какой смысл присваивать не принадлежащее тебе звание, если ты не имеешь намерения извлечь из этого выгоду? Урожденный дворянин… Заморский принц!
За иными парнями, хоть и совсем сопливыми, нередко тянется шлейф бывших возлюбленных, а бывает, что и – жен с детьми. Олег же в сколько-нибудь серьезных романах замечен не был, Ирка и об этом узнавала. По поводу этого пункта возникли у Ирки кое-какие нехорошие подозрения, которые она, впрочем, предпочла отмести, вынеся лишь удобный для себя вывод: если насчет девок не столь активен, как большинство молодых людей, значит – обстоятельный и основательный, за первой встречной юбкой не побежит.
А вот что отдельно следует отметить, так это подход Олега к жизни. В свои двадцать с небольшим лет – уже генеральный директор крупной компании! И не в деньгах тут дело (хотя, безусловно, и в них тоже), а в том, что человек умеет добиваться своего. С нуля создал целую империю! Self made man, как американцы говорят, человек, то есть, всего добившийся сам. Не воровал, не убивал, афер не крутил – работал и жил, руководствуясь принципами чести и совести. Сам по этим принципам жил и других к тому принуждал. Немудрено, что все его так уважают, немудрено, что среди его коллег, партнеров и подчиненных (он называет их соратниками) у него поистине железный авторитет. А ребята с «so-ratnic.ru» на него едва ли не молятся!.. Еще бы, ведь именно он – их вдохновитель собственным примером, тех, кто положили себе за правило жить по чести, совести и закону.
Вредные привычки… Даже и говорить смешно! О Столпе Величия Духа, об этой сложнопознаваемой системе знаний и умений, учителем которой он является, вообще легенды ходят. Ирка своими глазами видела, как Костя Кастет (именно ему в конце концов выпало отвезти Ирку домой в тот день, когда она встретила Олега) голыми руками и без особых усилий взял да смял в гармошку тяжеленную металлическую бочку, валявшуюся у гаражей в ее дворе – выпендривался перед ней. Смял, будто жестянку из-под пива! И это ученик! На что же тогда способен учитель? Благодаря этому продемонстрированному ей Кастетом фокусу Ирка настойчивым слухам о том, что Олег еще и экстрасенсорными способностями обладает, поверила сразу и безоговорочно.
Одним словом, с какой стороны ни погляди – не отыщешь в Олеге самого малюсенького недостатка. Просто идеальный он человек, Олег Гай Трегрей. Странно даже, что его до сих пор никто не охомутал… А значит, нужно сказать судьбе спасибо за предоставленный шанс – и, не теряя времени, заявить о себе. В том, что они с Олегом рано или поздно будут вместе, Ирка нисколько не сомневалась. А как же иначе? Недаром же она при первой встрече почувствовала, явственно ощутила – это он, тот самый, который единственный и навсегда.
И так сильна была Иркина в этом уверенность, что начала действовать не традиционными девичьими окольными уловками, а – напрямик.
Через неделю она сама позвонила Олегу (номер его телефона Ирка еще накануне предусмотрительно узнала у Кастета), позвонила и деловито осведомилась, во сколько он будет в своем кривочском офисе (там он появлялся чаще всего, кривочский офис был чем-то вроде штаба компании). Узнав, во сколько, приехала – привезла с собой пироги, холодец, буженину, еще кое-какой домашней снеди… Ей было неловко и страшно, когда она выкладывала все это добро на стол перед удивленно рассматривающим ее Трегреем. Но она совершенно успокоилась, когда на ее вопрос:
– Ну а чай-то тут у вас заварить можно? – Олег вскочил и самолично побежал заваривать чай… То есть наливать горячую водичку из кулера в пластиковые стаканы с чайными пакетиками.
Он налил, конечно, два стакана. Один протянул ей и изысканно осведомился: чем обязан такому вниманию?
– Ну, во-первых, ты наверняка голодный, – законченно сказала Ирка, не собираясь продолжать ни «во-вторых», ни «в-третьих». Сам догадается, не совсем же дурной.
Олег подвинул ей стул, и они уселись за стол. Вместе. В тот момент Ирке почему-то остро захотелось увидеть, как он будет есть. Ей казалось: как только он возьмется за еду, дистанция между ними стремительно начнет сокращаться, оба сразу двинутся навстречу друг другу с отправных точек «едва знакомы». Ведь это будет самый настоящий совместный обед, это будет так… по-семейному!
Олег не успел еще взяться за еду. В комнату с криком:
– Собирайся быстрее, все тебя одного ждут! – влетел лопоухий Игорь Двуха.
Взгляд его, словно абордажный крюк, воткнулся в накрытый стол. Двуха восхитился:
– О, какое рубилово! – и схватил кусок пирога, особенно румяный кусок пирога, любовно отложенный Иркой специально для Олега.
