Владимир Прягин - Дурман-звезда
– Между прочим, аборигены – солнцепоклонники, – сказала вдруг Марианна. Все удивленно уставились на нее – это был чуть ли не первый случай за весь полет, когда она присоединилась к беседе без специального приглашения.
– Ну да, – подтвердил капитан. – Солярные знаки в святилищах, у жрецов на одежде. Обычное дело в принципе. На Земле таких культов тоже хватало. А почему ты об этом речь завела?
– Так. Обряды у них красивые.
Мишка вспомнил одну из записей с беспилотника. Во дворце был большой прием, гости вышли на террасу над морем, пили вино, вели светские разговоры. Время от времени то один, то другой доставал штуковину вроде лорнета с одним стеклом, смотрел сквозь это стекло на солнце, что-то глубокомысленно изрекал, а все остальные важно кивали. Выглядело в самом деле забавно.
– Что там с языком, кстати? Скоро понимать будем?
– Анализатор работает, – ответил Дмитрий Сергеевич. – База уже накоплена, гипнопрограмма почти готова. Язык, насколько я понимаю, флективный, лексически довольно разнообразный. Опять же, я не лингвист, в тонкости вдаваться не буду. А на слух, по-моему, звучит довольно приятно.
– И песни, – подала голос Ленка. – Я несколько штук уже записала. Девушки на празднике пели.
– Девушки тоже ничего так, – сказал Олег.
– Кто о чем, а вшивый о бане.
– Секунду, коллеги.
Капитан поднял руку, требуя тишины. Он к чему-то прислушивался – похоже, принимал доклад от бортового ИскИна. Члены команды переглянулись и замолчали. Кажется, происходило что-то серьезное.
– Понял, – сказал капитан спустя полминуты. – Значит, так. Зонды регистрируют некий объект. Если судить по массе и по размерам – небольшой астероид. Движется по вытянутой орбите вокруг звезды. Но вот его снимок.
Над столом появилось изображение. Мишка подумал, что «астероид» выглядит как исполинский окаменелый тритон – длинное симметричное тело с отростками-лапами и словно бы рифленым хвостом.
– Да ладно, – Дмитрий Сергеевич откинулся в кресле.
– Ага, – сказал капитан. – Объект искусственного происхождения. Проще говоря, чужой звездолет.
Часть третья
Горы
1
Осень уходить не хотела. Цеплялась за голые ветки дубов и кленов, скреблась в закрытые окна, отчаянно выла в трубах. Пыталась откупиться серебром рассветного инея и грудами рябиновых ожерелий. Но все было напрасно – ветер, пришедший из восточных степей, безжалостно выдул осень из города, взамен же пригнал тяжелые белесые тучи. Снег лег на сухую землю, и санный путь установился уже в первую неделю зимы. Такое, по словам старожилов, случалось редко. В прошлом году, например, в это время еще царила непролазная слякоть.
Сделав свое дело, ветер улегся, и первые обозы двинулись по дорогам. Погода была такая, что лучше и не придумаешь. Мороз едва ощущался – его хватало только на то, чтобы снег не таял. Поля расстилались вокруг крахмальными простынями, а небо висело над ними стеганым ватным пологом.
Обоз, в охране которого теперь оказался Ясень, вез в столицу свежую рыбу. Узнав об этом перед отъездом, Ясень долго чесал в затылке. Ерунда какая-то в самом деле. Столица расположена на морском побережье, да еще и в устье полноводной реки. Чего-чего, а рыбы там более чем достаточно. Кому придет в голову везти добавку из-за хребта?
Но Ясеню снисходительно объяснили, что купец, снарядивший обоз, слабоумием не страдает. За этот улов столичные повара загрызут друг друга живьем. Потому что королевский налим, прозванный так за фиолетовый окрас чешуи, обитает в одном-единственном озере на всем континенте. По слухам, там на дне спрятан древний клад – живой металл, чью силу и впитала вода. Правда это или нет, судить трудно, но факт остается фактом – рыба, которую ловят в озере, не протухает по много дней, а вкус при этом имеет просто невероятный. Зимой на морозе улов сохраняется еще дольше, можно везти через полстраны. Жаль только, что налим этот редко попадается в сети. Если десяток возов наберется – уже удача.
Ясень, когда его просветили, признался, что никогда не слышал про эту рыбу. Обозники посмеялись. А чего он, собственно, ожидал, деревенщина? Что деликатес, которого ждут не дождутся на королевской кухне, привезут к нему на степной базар? Ага, держи карман шире.
Как выяснилось, рыбу всегда отправлял один и тот же купец, и попасть к нему в караван считалось большой удачей. Удивительно, что Ясеня взяли, пусть даже с рекомендацией от Клеща. Он уже думал на эту тему и пришел к логичному выводу – глупо удивляться везению, если тобой занялась самолично дева-судьба.
Вот только куда оно его заведет, везение это непрошеное? Положим, дымной птице зачем-то надо, чтобы Ясень оказался на побережье. Но будет ли ему хорошо от этого? После их первой встречи он, помнится, прямиком загремел в темницу. А во второй раз? Сказала: «Вижу, что будет, – и так от этого тошно!». Тоже не обнадеживает. С другой стороны, если бесконечно терзаться на этот счет, то и свихнуться можно.
В общем, сказал себе Ясень, пусть идет, как идет, а там разберемся.
Он вздохнул полной грудью, поймал на язык снежинку. И правда, чего грустить? Сытые кони шагают бодро, бравые охранники скалятся, купчина дремлет в санях под медвежьей шкурой. Обоз хоть и небольшой, но охраны много – груз редкий, лакомая добыча. Хотелось бы, кстати, глянуть на этих налимов из чудо-озера, но не получится. Рыба лежит в больших плетеных корзинах, а сверху плотно прикрыта тканью, пропитанной фиалковым маслом. Для пущей сохранности, понятно дело, и для придания особого аромата.
Кстати, не проще ли такой дорогой товар отправить по воздуху? Тем более что в городе есть причал. Фрахт, конечно, стоит бешеных денег, но зато и грабителей бояться не надо, можно обойтись без толпы охранников. Воздушная гильдия гарантирует сохранность любого груза, да и кучу времени сэкономишь. Но опять же какой смысл ломать голову? Купчина знает, что делает, – чай не первый год этим занимается. И уж явно не бедствует – поперек себя шире, и рожу за три дня не обгадишь…
Обоз остановился перед развилкой, словно вдруг возникли сомнения, какую дорогу выбрать. Командир охранников по прозвищу Лунь подъехал к саням, где дремал купчина. Деликатно потормошил его и что-то тихо спросил. Купец недовольно хрюкнул, махнул рукой – давай, мол, вперед, как было приказано. Лунь кивнул, опять проскакал к голове обоза и тоже показал – едем прямо.
Ясень быстро прикинул, что это значит. Ему, рядовому бойцу, маршрут в подробностях не докладывали, но за несколько дней, проведенных в городе, он кое-что успел уяснить. Существовало два главных пути в столицу – один южнее, в обход хребта, другой же напрямик через горы. Сейчас они предпочли второй. Так короче, но зато и риск возрастает. Конечно, в этих местах хребет не настолько страшен, все главные пики расположены дальше к северу, а тут вполне безопасные перевалы. Но все равно Ясеню стало немного не по себе. Он-то всю жизнь провел на равнине, и горная цепь, которая маячила впереди, не внушала ему доверия. К тому же, как он слышал, через перевал ходили в основном летом, а сейчас начало зимы, и снег скоро опять повалит.
Следующие три дня прошли спокойно, без приключений. Какие-то верховые крутились в пределах видимости, словно примеривались к добыче, но потом благоразумно отстали. Встретился патрульный отряд с черно-желтыми знаками на доспехах – здешние земли принадлежали Ястребам. Предводитель этих вояк долго толковал с купчиной, отойдя в сторонку. Когда распрощались, купец плюнул себе под ноги и что-то зло прошипел. Ругался, наверно, что мзду повысили.
По вечерам у костра обозники травили бесконечные байки. Ясень в разговоры не лез, рассеянно слушал, думая о своем. Только однажды, когда речь зашла о пресловутых тварях из тени, не выдержал и спросил с подковыркой – что же это за твари такие в конце концов? Нет, сам-то он наслушался вдоволь – и про клыки, что железо перегрызть могут, и про когти чуть не в локоть длиной. Да только рассказы эти из вторых рук да из третьих. А если кто, упившись в дым, и заявит, что тварюгу лично видал, так веры ему нету, уж извиняйте.
Народ заулыбался, потому что предыдущий рассказчик и в самом деле врал так, что уши сворачивались. Но один дедок, до того молчавший, вдруг поднял глаза, пристально посмотрел на Ясеня и сказал:
– Ты, паря, язык-то попридержи, оно лучше будет. А про когти да про клыки я тебе так отвечу – брешут, и ладно. Тебе что за дело? Не любо, так и не слушай. Не этим твари страшны. Они ведь не из-под земли выползают и не из тины гнилой, болотной. А сквозь людей прорастают, когда время придет. На вид и не скажешь – руки-ноги на месте, рожа как рожа. Да только там, под личиной-то, человека и нет давно. Тварь изнутри всю душу сожрать успела. Затаилась до поры и от солнца харю воротит. Смотрит по ночам на дурман-цветок и черные слова, что тень ей шепчет, запоминает. Так-то вот оно, паря.
