Кертис Джоблинг - Последняя битва
Снова над городом пронеслись потусторонние завывания, они заставили идущих в голове колонны Фурий замедлить шаг, а затем и вовсе остановиться. Ветер поднимал дорожную пыль, засыпал ею глаза, мешал дышать. Люди прикрывали ладонями глаза, пытаясь уберечься от слепящей пылевой бури. Дрю опустился на одно колено, туже затянул под горлом завязки капюшона, прижал подбородок к груди. Перекрывая свист ветра и крики обезумевших людей, хрипели его легкие. Дрю закашлялся, сплюнул, и у его ног расплылось кровавое пятно. Плохо дело.
Жуткое завывание вдруг сделалось громче, звук начал становиться все выше, нарастал, и вот уже кое у кого начали сдавать нервы, и матросы бросились врассыпную. По пути пираты наталкивались на Фурий, сминали их ряды, и вскоре стройная колонна рассыпалась, грозя превратиться в неуправляемую толпу. Дрю поднял голову и увидел, что Вега по-прежнему находится поблизости. Лорд-акула стоял, вцепившись пальцами себе в волосы, затыкая уши прижатыми к ним ладонями. Вега, в свою очередь, взглянул сверху вниз на Дрю, у графа был такой вид, будто он пытается понять, что за сила накатывает на них вместе с этим адским шумом.
Те Фурии, что были поблизости и не потеряли головы, окружили кольцом Дрю и Вегу, встали спиной к ним и обнажили свои мечи, готовясь дать отпор всему, что бы ни вышло на них из завывающей тьмы. Дрю хотел заговорить, но не смог, у него из горла хлынула кровь, и он упал на холодные камни мостовой. Вега в одно мгновение оказался рядом, обхватил и поддержал безвольно поникшую голову Дрю своими руками.
У Дрю помутнело в глазах, все вокруг затянуло кровавой пеленой. Сквозь вой ветра он слабо расслышал крик Веги:
– На помощь! Кто-нибудь, помогите мне! Великий Соша, спаси его!
Лежа на мостовой, Дрю увидел, как над улицей пронесся мощный вихрь, а затем стойко державшиеся до той поры Фурии вдруг начали пятиться назад, а некоторые из них даже упали на колени. Слабеющим взором Дрю успел еще разглядеть появившуюся из тумана и поплывшую по направлению к ним призрачную фигуру. Из широко открытого перекошенного рта призрака вырывался невыносимый вой, от которого стыла кровь в жилах. Призрак летел по воздуху, вытянув вперед свои когтистые руки. У него за спиной материализовался еще один, такой же ужасный призрак, и теперь они вдвоем приближались, нависали над испуганно сбившимися в кучу людьми на улице.
Перед тем как окружающий мир потемнел и исчез, теряющий сознание Дрю успел увидеть ошеломленное лицо Веги, который не мог даже закричать от охватившего его ужаса.
Глава 7
Полуночное совещание
– Никто больше не находит это необычным? – генерал Скин оглянулся на своих собеседников, ища у них поддержки, но не получил ее.
Их было шестеро – членов Военного Совета Оникса, собравшихся в полуразрушенном фермерском доме. За спиной генерала стоял и перебирал пальцами свою густую бородку барон Овермейр, лорд-буйвол с Проклятых равнин. Сейчас Военный Совет поредел. Изначально в него входило двенадцать членов, но часть из них навсегда унесла безжалостная война. Еще несколько членов Совета находились сейчас в других концах Лиссии, выполняя поручения лорда-пантеры.
– Если Зверь из Баста сказал, что мы встретимся с ним здесь, значит, именно здесь мы с ним и встретимся, – сказал генерал Джоджо, который стоял, прислонившись к полуразрушенной стене. – А если вы ставите под сомнение приказ Оникса, то не ждите, что я поддержу вас.
Вдали горели огни походного лагеря бастийцев в Бедленде, он сейчас разросся, раскинулся по Дурным землям до самых подножий гор Уайтпикс. Скин был очень доволен действиями своей армии на севере, где она добилась всего, кроме самого главного – победы. Но она еще придет, несомненно. Та груда камней, где они сейчас собрались, была когда-то домом, в котором прошло детство шерифа Мюллера, одного из двух не-верлордов, которые входили в Военный Совет Оникса. Лорду-журавлю не нравился этот человечек, всегда претендовавший на то, чтобы занять более высокое положение, чем ему было положено по происхождению. Генерала Скина не удивляло, что Мюллер, самозванец, объявивший себя лордом Дурных земель, появился на свет в этом хлеву. Какие земли, таков и лорд.
– Какие сомнения, Джоджо? – сказал Журавль, которого, как всегда, раздражала манера Гиппопотама вести себя. – Просто мне показалось, что нам всем необходимо посоветоваться друг с другом. До вас, я думаю, уже дошли слухи о том, что Оба – не единственный прибывший на север Верховный лорд? Леон тоже здесь, в Лиссии.
– Что вы нам предлагаете в таком случае делать, Скин? – спросил Мюллер. Это был вопрос по существу. – Давайте вспомним ситуацию. Перед нами остатки армии Медведя, которые спасаются бегством и пытаются укрыться в Бедленде и горах Уайтпикс. Что нам теперь, оставить их в покое и сидеть сложа руки, надеясь на то, что лордам-котам удастся договориться?
– Лордам Обе и Леону необходимо все обсудить между собой, человек, – огрызнулся Скин. – Зарубите это на своем загорелом носу. Или вы никогда не видели, как ведут переговоры те, кто старше вас по рангу?
– Язык свой попридержите, Скин, – ответил Мюллер, окинув генерала тяжелым взглядом. – Ваше место за столом Оникса не выше моего. Я член Военного Совета, и мы сейчас находимся на моей земле, прошу не забывать об этом.
– Милорды… – начал было барон Овермейр, но его перебил Скин.
– Вы пытаетесь угрожать, Мюллер? Где вы набрались такой наглости? Не на этой ли куче мусора, которая когда-то была вашим домом?
Рука Мюллера рванулась к рукояти висевшего у него на поясе меча, но на узком лице Скина уже вырос длинный, глянцево поблескивающий в лунном свете и смертельно опасный острый клюв.
– Продолжайте, шериф, я к вашим услугам.
Овермейр загородил дорогу Скину, а генерал Джоджо взял Мюллера под локоть и оттащил назад, заставив выпустить рукоять меча.
– Прекратите, Мюллер, – сказал Гиппопотам. – Что вы какой обидчивый, право слово. Плюньте. Или перенесите ваш разговор с ним на другой раз.
– Правильно, правильно, – сказал Скин. – Будьте хорошим мальчиком, Мюллер, и послушайтесь генерала Джоджо. В кои-то веки он что-то дельное произнес.
– Хватит чирикать, пташка, – пророкотал Гиппопотам.
«Мюллер и Джоджо такие прихвостни Оникса, что поискать, – отметил про себя Скин. – Никогда не позволят ни себе, ни другим усомниться в мудрости и величии Пантеры. Впрочем, и обвинять их в этом не стоит. Лорд-пантера грозен и страшен, он сильнее любого верлорда и в бою, и в гневе. Джоджо… Ну, он всегда был тенью Оникса еще в Басте, следовал за ним от битвы к битве. Джоджо, конечно, законченный идиот, но в бою тоже хорош, что и говорить. Однако на одних только мускулах далеко не уедешь: чтобы добиться успеха, еще и мозги нужны. Мозги всегда необходимы, чтобы нанести решающий удар, а у Оникса, похоже, у самого крыша поехала».
– Пташка, говоришь, Джоджо? Чирикать? – сказал Скин. – И это самое сильное оскорбление, которое вы смогли для меня придумать, недалекий вы мой? Прелестно, прелестно. Непременно использую ваше выражение, когда в следующий раз мы станем обмениваться любезностями с лордом-стервятником.
Лорд-стервятник, граф Коста, слыл записным острословом, при этом не раз помогал Пантере выигрывать битвы своими неожиданными и смелыми предложениями, а сейчас Оникс отправил его на поиски сгинувшего куда-то короля Лукаса.
Если честно, Скин сильно опасался того, что может произойти, если Косте удастся найти Льва. Как ни крути, но мальчишка Лукас все еще остается королем Вестланда и лордом всего Семиземелья. Лиссия принадлежит ему, а не Ониксу, и потому, прежде чем предъявлять Льву какие-то требования, их нужно очень тщательно продумать и взвесить. Сам Скин на месте Пантеры вообще не стал бы ничего предпринимать и оставил все, как есть. В конце концов, это Лев правит Лиссией, и, если он наделает ошибок, пусть спрос за них будет только с него.
Еще одним человеком, а не верлордом, в Военном Совете был майор Крупа, уцелевший во время нападения мятежников на Редмайр. Он, по мнению Скина, был хорошим малым и отличным бойцом. В отличие от болтливого Мюллера, майор отмалчивался, не рискуя высказывать свое мнение в такой высокопоставленной компании. Рядом с ним стояла как всегда невозмутимая леди-газель Гиза и спокойно наблюдала своими огромными карими глазами за всем, что происходит вокруг. Самая рассудительная и хладнокровная из всех членов Совета, она будет молчать до тех пор, пока у нее не найдется добавить что-то действительно веское и убедительное.
– Милорды, мне кажется, что мы должны отложить принятие каких-либо решений, во всяком случае, до того, как Оба и Леон не обсудят все между собой и не придут к какому-то соглашению, – сказал лорд-буйвол Овермейр, пытаясь разрядить возникшую между членами Совета напряженность. – У меня сердце сжимается при мысли о том, что наши командиры могут вцепиться друг другу в глотку.
