Ярослав Коваль - Родная кровь
– Видимо, пока она не на высоте, – разочарованно усмехнулся Гадар.
– Ты так и не объяснил, почему тебе нужно именно моё содействие.
– Ты старший.
Эшем ждал продолжения и, не дождавшись, уточнил:
– Так и что же? Что с того, что я старший? Какое это сейчас имеет значение?
– Для Аранефа же имеет, и огромное. Он встаёт в позу самого старшего в семье, и если ты хотя бы на словах поддержишь Ианею, ему придётся замолчать.
– Он не замолчит. Ты это знаешь так же хорошо, как я. Брат считает, что имеет больше прав на регентство лишь потому, что его мать состояла с отцом в браке. А если бы моя матушка вдруг оказалась законной женой, Аранеф придумал бы другое обоснование. Переубеждать Аранефа бесполезно.
– Так чего ты хочешь – личных заверений сестры, что у неё благие намерения? Или просто не желаешь ни в чём принимать участие, даже когда земля запылает под ногами?
– Пусть Ианея сама со мной пообщается, если хочет моей поддержки.
– Хорошо, я ей передам, – помолчав, сказал Гадар.
– А ты прислушайся к совету, – любезно произнесла Диэйя. – Ведь Эшем прав, имя твоей сестры расположит к тебе сердца большинства вассалов короны. Хлеб из Лестницы нужен всем, и сейчас Ианея, пожалуй, влиятельнее любого другого наследника престола.
– Я ничего не собираюсь обещать от её имени, пока не поговорю с нею самой. Она мне ничего не поручала, так какой смысл обещать?
– Значит, ты хочешь говорить с сестрой, только продемонстрировав ей убедительный знак своего влияния. В этом всё дело? По твоему мнению, Ианея, как и Конгвер, слишком низко тебя оценивают? Но в этом деле Эшем, как и любой другой родственник, тебе не поможет.
– Ты всё не так поняла. Я хочу начать свою игру, а не выслуживаться перед сестрой.
– В чём же будет суть твоей игры? – спросил старший брат.
– Ещё пока не знаю.
– Думаю, нам давно уже стоило бы начать учиться у торговцев вроде Кавира искусству ведения дел. Ни один из них не даст денег или товаров под такое сомнительное обоснование.
– Счастье, что мы – не торгаши, а представители правящего семейства… Я всё думаю о том, что герцогиня сейчас усердно рвётся на восток. Она не ждёт удара отсюда. А ведь она его заслужила. Кем она себя возомнила? Ей пора напомнить её место. Пусть Бовиас выясняет с нами отношения сам и не тянет в противостояние свою мать.
– Хочешь воевать с Овеянием? Брат, тебе не стоило бы целить удочкой в эту акулу. Акул ловят по-другому.
– Почему ты считаешь, что армия и твоя поддержка в придачу – это удочка, а не гарпун?
– Я знаю цену себе и своей поддержке. Да и ты – не гарпунщик, а просто юнец, решивший с приятностью поудить рыбу на бережке. У тебя нет опыта, брат, ни в политике, ни в войне.
– А откуда у герцогини вдруг взялось много военного опыта? В Лучезарном давно уже не было войн.
– Герцогиня – старый, потрёпанный в схватках волк, вожак стаи, ты по сравнению с ней – щенок. Не обижайся. Мой совет – не связывайся с нею.
– А ты тоже кажешься себе щенком и не рискнёшь связываться с её светлостью?
Эшем задумчиво перевёл взгляд с сестры на брата и обратно.
– Я рискну. Но только если возникнет такая необходимость.
– Она уже возникла, всмотрись! Смотри, к чему всё идёт. Смотри, к чему уже пришло!
– Я подумаю. – Прежде чем сказать это, Эшем долго молчал. За это время терпение потерял даже его сын, стал беспокойно ёрзать на месте и искать отгадку в выражении отцовского лица. Только Диэйя бестревожно улыбалась. В эту минуту её можно было принять за человека не очень умного, но сильно и неприятно ошибся б тот, кто сделал бы подобный вывод о принцессе. Во взгляде Диэйи дремал коварный огонёк, и Гадар подумал, что она может оказаться даже опаснее, чем Ианея, хоть эта мысль и выглядела странной. Ведь у старшей сестры нет ни Лестницы, ни огромных армий, ни чего-нибудь подобного…
Впрочем, он подумал – и забыл.
Утром именно старшая сестра вышла проводить его в путь.
– Ты действительно хочешь создать проблемы для герцогини? Тогда я бы посоветовала тебе обратиться к графу Гиерона и к Ниэхиму. Оба они не в восторге от того, в каком сложном положении они оказались по вине её светлости. Ты знаешь, что Ианея перестала продавать ей и всем её сторонникам зерно и многие другие продукты, а заодно и фураж? А тем, у кого герцогиня может всё это перекупить, сестра старается продать ограниченное количество товара, так что госпоже Овеяния скоро просто нечего будет у них покупать, а им – нечего продать. Поэтому Эшем так спокоен. Он уверен, что Ианее достаточно встать в оборону, и Овеяние скоро потеряет возможность воевать и запросит пощады.
– Если б целью Ианеи была только вражда с герцогиней, то да, так всё и было бы…
– А какова её цель? Ты ведь так и не сказал.
– Я сказал, просто вы не услышали. Ну сама же понимаешь, чтоб вынудить семейство к совместному равноправному регентству, ей нужно побольше сторонников, огромное влияние, большая армия и ресурсы. Всё сразу. Между прочим, я бы на её месте обязательно попытался взять Велл, чтоб никто другой не смог использовать служителей Пламени в своих целях.
– И она так сделает?
– Не знаю. Я бы так сделал, будь у меня армия, и предложил бы семье собраться на Благой горе, чтоб мирно решить судьбу королевства на ближайшие годы. Именно там, на вершине, в Храме Пламени, мы все между собой равны. Я считаю, что столица не имеет такого значения, как Велл.
– Важно, что на этот счёт думают остальные, Гадар.
– А я б сказал, что кое-кому из наших родственников пора прекращать думать и начинать уже соображать. Пока Аранеф рвёт из рук Тейира столицу, он теряет королевство. А то, что выпало у него из рук, должен кто-то поднять. Не хотелось бы, чтоб это был Бовиас, то есть его матушка, герцогиня. Лучше уж я. Я возьму Герсий, центр Лучезарного, а Эшем пусть берёт весь Идевел, весь запад. Синеард же покорится Ианее. Заставим семью к нам прислушаться. А потом разберёмся.
Диэйя с загадочной улыбкой покачала головой.
– Ты так долго тянул, чтоб в конце концов рассказать всё мне? Мне, а не брату?
– Я знаю, что ты сможешь подать ему мою идею с нужной стороны.
– Не могу обещать тебе скорый ответ.
– Понятно. Значит, сама ещё не убеждена?
– Нет, не убеждена.
– Ясно. Поэтому и Эшема не станешь уговаривать. Я понял.
– Ты меня переоцениваешь, Эшем совершенно самостоятелен в своих решениях. Мой тебе совет: предложи Ианее хотя бы написать брату, всё объяснить. А то не могу понять, действительно ли она с уважением стремится к союзничеству, или так… И добавлю ещё: когда будешь разговаривать с Гиероном и Ниэхимом, можешь обещать им что угодно. Выполнять обещания всё равно не придётся.
– Почему же?
– А ты думаешь, что герцогиня молча снесёт то, что сочтёт предательством? Будь уверен – нет.
Гадар приподнял бровь и с опаской посмотрел на сестру.
– Так ты уверена, что её светлость уничтожит за это собственных союзников, которых и так немного?
– А разве она будет не права? Помнишь: герцогиня – старый волк и вожак стаи. Она хорошо знает, что можно прощать, а что нет.
– Если Эшем так и не решится, предлагаю тебе, сестрёнка – берись за дело сама.
– Ну что ты! Я ведь всего лишь женщина. Я не сумею, – Диэйя блеснула на Гадара взглядом, и он понял: вот её точно нужно в союзники. Зачем, почему – неважно. Потом разберётся.
Он действительно сперва отправился в Гиэрон, а потом и в Ниэхим, и был любезен и медоречив, как никогда. В первом случае ему удалось получить отряд, толком ничего и не сказав, а во втором молодой и мрачный граф вытянул из него целую охапку заверений в поддержке, обязательном щедром снабжении, а также обещание помочь, если Овеяние возьмёт его в кольцо. Гадар понятия не имел, как он будет выполнять данные обещания, но его это, собственно, ни минуты не волновало.
– Принц Конгвер, знаете ли, убил моего старшего брата, – ожесточённо напомнил граф.
Тем самым он вывел уставшего Гадара из себя.
– Благодаря его поступку вы смогли стать графом, верно?
– А вы циник!
– Но это правда. Вряд ли вы так уж страдали по своему родственнику, почившему в ходе семейной ссоры.
Ниэхимец раздражённо поиграл скулами.
– Как бы там ни было, я хотел бы иметь дело только с вами и принцессой Ианеей, но не сталкиваться с принцем Конгвером.
– Разумеется. Вряд ли он сам захочет тут появляться.
– Я вовсе не стал бы иметь дело с его союзниками, если бы не обстоятельства…
– Союзниками? Какими союзниками, о чём вы вообще? Разве мы воюем? – демонстративно удивился Гадар.
– Прошу прощения – а разве нет?
– Да ну что вы. Пустые семейные раздоры, да у кого их не случалось? Просто мы – правящее семейство, наши споры всегда на виду и обладают завидными масштабами. Не так ли?
