Наталья Болдырева - Два сердца Дио
Закончив с этим, приступил к изучению принесенных леканом тарелок. Еда еще не успела остыть. С каждым проглоченным куском Дио чувствовал, как к нему возвращаются силы. Оставалось решить, куда ему теперь бежать отсюда. Стараниями схарматов путь в Город был закрыт для него навсегда.
Глава 10
Долгими зимними ночами, когда банда Губителей пряталась от метелей в холодных бетонных коробках заброшенных домов мегаполиса, у ярко разведенных костров из поколения в поколение передавались рассказы о мире вне Города. Это были истории о легендарных временах, когда мир был еще монолитен, о молодых и новых богах, о первом приходе Губителя, о смертоносных ордах, пришедших с ним, и о его предсказанном возвращении. Рассказы эти, приукрашенные невероятными подробностями, больше походили на сказки, но даже среди них встречались правдоподобные истории, повествующие о странных местах, куда судьба порой забрасывала стервятников. Дио не слишком любил такие рассказы, слушая их без особого внимания. Он не представлял своей жизни вне Города и не видел смысла в пустых небылицах. Зато Жженый охотно верил любым россказням. Ему мечталось, что, может быть, однажды он и сам соберется в далекий путь, чтобы увидеть лес, горы, дальние дороги, ведущие к равнинам и флаговым рынкам, другие поселения, вовсе не похожие на мегаполис, живущие другой, мирной жизнью. Частенько Дио зло насмехался над этими мечтами, и Жженый скоро перестал делиться с ним своими планами. Теперь Дио жалел об этом. Стоило немалого труда вспомнить, что именно рассказывали люди о мире, начинавшемся там, где проходила граница развалин и вставал сплошной, неприступной стеной дикий лес.
Более-менее сносно Дио помнил одну лишь историю – ту, которую Жженый любил больше и пересказывал чаще. Историю о заповедном лесном поселке у Оленьего Ручья. Согласно легендам, там жили люди, наделенные тайным знанием. Маги, способные не только создавать полезные механизмы, но и умеющие практически голыми руками творить настоящие чудеса. Место это, по преданию, было достаточно стабильно, чтобы люди могли жить там, не опасаясь внезапных смещений реальности. Они растили хлеб, пасли скот. Их мирная жизнь вовсе не походила на непрекращающееся противостояние банд города. Там не только никто не грабил и не убивал чужаков: по легенде, любой мог найти там помощь и укрытие.
Именно эти, раз за разом повторяющиеся рассказы, переданные через третьи уста истории о людях, спасенных кудесниками из Оленьих Ручьев, казались Дио самыми невероятными. Он готов был поверить байкам о любых чудесах, в конце концов, он сам не раз видел, как бесполезный хлам оживал, превращаясь в хитроумный механизм под ладонями мастеров Слова, и понимал, что и сам обладает неким даром. Но люди, готовые прийти на помощь каждому, казались ему воплощением невозможной, несбыточной мечты, сродни сказкам о Спасителе. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Одновременно сейчас это легендарное место было единственным ориентиром во внешнем мире, дорогу к которому Дио смог вспомнить хотя бы приблизительно. Сотен пять километров на север от мегаполиса, за перевалом Чертово Седло. Дио казалось, что по лесу, там, где нет необходимости прятаться от посторонних глаз и перебираться через развалины, он должен дойти до поселка дней за десять, не больше. Но даже для такого короткого перехода ему нужно было хоть какое-то снаряжение. В лесу водились дикие звери. Не раз Дио видел волков и медведей, забредавших на окраины Города. Нужны были запасы воды и пищи. Мысль невольно возвращалась к найденному в высотке тайнику «крыс». Идти туда снова не хотелось. Но последние дни лета обещали уже осеннюю сырость. В воздухе пахло дождем, по небу неслись караваны белых облаков. Кто знает, что пригодится ему на новом месте? Возможно, огнестрельное оружие, бесполезное в городе, там будет работать исправней. Может быть, людей, живущих в горах, заинтересуют лекарства или книги – Дио не верил в бескорыстную помощь чужаков. О том, что он скажет им, этим таинственным чародеям, Дио старался даже не думать. Теперь, когда он внезапно остался один, ему все чаще казалось, что его уже не примут нигде, и перспектива эта пугала больше, чем любые опасности и даже возможная смерть.
Однако пока у Дио не было даже ножа.
Он мог бы сделать заточку из алюминиевой ложки, но опасался, что Март заметит пропажу и это лишь усилит надзор. Пока за Дио приглядывал один лишь лекан, и его это полностью устраивало. Решение нашлось быстро. Днем, когда во двор под окнами выходили покурить и поболтать какие-то люди, Дио скатывал матрац и переплетал кроватную сетку. На то, чтобы вынуть проволоку из ряда так, чтобы вся конструкция не разлетелась, ушло два дня и три часа работы. После он скрутил из длинного куска стали подобие стилета. Конец, служивший лезвием, заточил о ножку кровати. Другой конец согнул в кольцо, пропустив через него кусок шнурка из ботинок. Заправляя эту пародию на оружие в боковой шов джинсовых брюк, он все равно почувствовал себя намного более защищенным. Это было ложное чувство, и Дио понимал это умом. Но рука невольно подергивала сложенный в кармане шнурок. Хотелось проверить, насколько легко выходит из импровизированных ножен его самодельный нож.
В этот день Март заметил в нем эту внезапную перемену. Дио привык уже общаться с тварью, не обращая внимания на всегда одинаковый бесстрастный взгляд искусственных глаз. Мимика, жесты и тембр голоса могли рассказать гораздо больше. Лекан чуть медленнее расставлял посуду, держался чуть напряженнее и, против обыкновения, не сказал ни слова. В этот день Дио решил, что медлить больше нельзя.
Когда солнце скрылось за горизонтом, а на небе засияли первые звезды, Дио выглянул в окно. Небольшое пространство между пятиэтажкой и забором было ярко освещено установленным на крыше прожектором, неясно доносились голоса переговаривающихся часовых. Но сама стена здания утопала в глубокой тени. Мягко сияло рассеянным электрическим светом одно окно на первом этаже, у самого подъезда. Дио вспрыгнул на подоконник. Это был дом старой постройки, изобиловавший карнизами, декоративными выступами и рисунками, сложенными из кирпичей. В стенах пробегали широкие трещины, обещавшие дополнительную опору рукам. Ничего не стоило спуститься на два этажа вниз и на несколько окон влево – к удобному козырьку парадного хода. Все было настолько просто, что Дио в который уж раз подумал, не ловушка ли это? Дверь в его комнату всегда была заперта, а окно – приглашающе распахнуто настежь. Но иных путей выхода он просто не видел.
Дио прислушался. Вокруг было тихо. Покачивались, поскрипывая, сосны, и казалось, вот она, свобода, рукой подать, стоит лишь перемахнуть через бетонный забор. Прежде чем лезть за окно, Дио вытер о штанины внезапно взмокшие ладони. Пришло долгожданное ощущение опасности, разом обострившее все чувства. Мир задрожал привычно, в одно мгновение став предельно ярким и выпуклым. Ноги сами нашли удобный выступ, пальцы – глубокую щель в кладке. Движения приобрели быстроту и точность. В считаные мгновения Дио спустился к окну ниже. Мельком заглянул внутрь. Комната была темна, пуста и заброшена. Сорванная с петель входная дверь валялась тут же. Возникло мимолетное желание забраться внутрь и попытаться спрятаться в здании. Дио отмел эту мысль. Мертвые псы схарматов шли по следу не хуже живых, он не укроется здесь надолго. Нужно было уходить из города прочь. Раз и навсегда обрубить все концы, связывавшие его с прошлою жизнью.
Дио глянул из-под руки вниз. Со второго этажа уже можно было спрыгнуть, не боясь расшибиться, но по крыше ходили часовые, а на асфальте поблескивали осколки битого стекла. Дио скользнул взглядом вдоль по стене. От крыши подъезда его отделяло с полдюжины оконных проемов, и расстояние между ними было довольно широким. Дио вновь заглянул в окно, а потом бесшумно перевалился через подоконник в комнату. Стоило ли лезть по стене, рискуя наделать шуму или сорваться вниз, когда можно было бы просто пройти по коридору?
Замер надолго, прислушиваясь. Бетонные стены обрезали шумы улицы. Стихли и поскрипывание сосен, и стрекот сверчков. Зато стало слышно, что творится в здании. Лишь теперь Дио понял, как хорошо была изолирована от посторонних шумов та комната, в которой его держали. Вдоль по коридору расхаживал часовой. Скрипел в такт размеренным шагам мелкий мусор. Дио метнулся к дверному проему, встал, вжавшись спиною в стену. Он успел вовремя. Часовой остановился, Дио слышал его размеренное дыхание, поскрипывание кожаных сапог, когда человек переминался с ноги на ногу. Человек, не тварь. Тварь, обладавшая исключительным чутьем, давно бы его заметила. Мысль сократить путь уже не казалась Дио такой удачной.
