Кристи Голден - Варкрафт
Свет огня, нездорово-зеленый, заострял черты Гул’дана и Чернорука. Военачальник склонил колени перед колдуном – сильный и мускулистый орк перед сгорбленным и чахлым на вид. Однако все присутствующие знали, кто из них был могущественней на самом деле.
Включая и самого Чернорука.
Гул’дан, опираясь на посох, смерил Чернорука взглядом.
– Устрашающий Чернорук, военный вождь Орды, – произнес он, и голос его сочился насмешкой, словно зловонным гноем, – ты позволил мелкозубым перебить твоих бойцов! И хуже того, ты опозорил свой народ бегством от врага.
Чернорук ничего не ответил. Дуротан заметил, как он сжимает в кулак и разжимает уцелевшую руку. Черные татуировки на ней почти полностью поглощали зеленый свет пламени Скверны. Он старался выглядеть равнодушным, но Дуротан видел боль в его глазах.
Гул’дан ткнул более крупного орка своим посохом.
– Ты что, слишком ослабел, чтобы говорить, Разрушитель?
Чернорук мотнул головой, но и сейчас промолчал. Оргрим, нагнувшись к Дуротану, тихо проговорил:
– Я не питаю особой любви к Черноруку, но глядя на это, я ему сочувствую.
Дуротан разделял его чувства. Северные Волки одними из последних присоединились к Орде, и он прекрасно знал, что все годы, ушедшие на ее формирование, шла непрерывная борьба за власть. Был установлен порядок и распределены должности, награды и наказания. Чернорук уже потерял кисть в этом бою. Дуротану не хотелось знать, чем еще вождю придется платить за это поражение.
Гул’дан чуть выпрямился, опираясь на посох.
– Орде не нужны слабаки, – гневно, сурово провозгласил он. – Уважай наши традиции. Ты знаешь, в чем состоит твое наказание.
Чернорук оглянулся на море безмолвных, внимательных лиц – хотя должен был знать, что помощи ему ждать неоткуда. Затем, покорившись неизбежному, он опустил голову, встал на ноги и шаркающей походкой направился к зеленой жаровне.
– Смерть, – произнес Гул’дан.
Военный вождь поднял изувеченную руку над голодным, мерцающим зеленью пламенем. А затем, набрав воздуха, он качнулся вперед, сунув культю глубоко в раскаленные угли.
Дуротан с ужасом смотрел на происходящее. Пламя Скверны не просто опалило плоть Чернорука. Оно пожирало ее, словно живое существо, и взбиралось вверх по предплечью, подобно армии вторжения.
Чернорук не кричал. Он поднял обрубок, обвитый зеленым огненным саваном, и принялся ожидать неминуемой смерти. Скверна карабкалась все выше.
Дуротан не мог это вынести. Прежде, чем вождь Северных Волков успел осознать, что творит, Секач оказался в его руке. Топор полностью оправдал свое имя – Дуротан занес его и обрушил вниз, перерубив предплечье Чернорука. Отсеченный орган полетел на пол, подергиваясь и съеживаясь. Чернорук тоже упал, потеряв сознание. Еще миг – и зеленый обрубок рассыпался на обугленные ошметки.
Гул’дан пригвоздил вождя Северных Волков пристальным взглядом горящих глаз.
– Ты смеешь мешать правосудию?
Однако Дуротан, уверенный в своей правоте, уступать не собирался.
– Нам выпал тяжкий бой. Их колдун использовал против нас Скверну!
Так оно и было. Все, побывавшие там, видели это. Однако он и стоял и молча, глядя на трясущегося от ярости Гул’дана.
– Лишь я могу управлять Скверной! – взвизгнул он.
Колдун вскочил на ноги. Его глаза вспыхнули еще ярче, а угли в жаровне вновь разгорелись, выбрасывая жадные языки пламени и облизывая поддон. Многие из орков ахнули и попятились. Даже Дуротан отступил на шаг.
– Я слышал, многие из Северных Волков выжили, – язвительно продолжил Гул’дан. – Может, Чернорук держал вас в безопасности, подальше от боя? Может, и он понимает, что вы слабаки?
От такого смехотворного обвинения Дуротан на мгновение утратил дар речи. Гул’дан дважды решился на тяжелое путешествие, чтобы попросить Северных Волков присоединиться к Орде. Но, в конечном счете, не просьбы Гул’дана заставили Северных Волков решиться на долгий и трудный путь к югу, а тот ужасный и неоспоримый факт, что в Дреноре им было не выжить. И колдун знал об этом.
Оргрим подался вперед и встал плечом к плечу со своим вождем и другом, сжав кулаки. Другие, заметив его движение, обернулись к нему. У Дуротана не было ни малейшего желания затевать драку. Насилие ничего не решало, по крайней мере сейчас – и вождь сжал руку своего заместителя, спокойно, но твердо. «Расслабься».
Оргрим чуть не задыхался от ярости, но подчинился безмолвному приказу. Чернорук завозился на полу. Потом сумел встать на одно колено, сжимая культю здоровой рукой.
– Мне не хватило сил победить их предводителя, – проворчал он. – Если бы мне удалось, бой бы мог закончиться…
Но Дуротан не собирался это терпеть. Гул’дан вел себя упрямо и высокомерно, и Черноруку не следовало доверять колдуну.
– Военный вождь…
– Тебя ослепила гордыня, – гнул свое Гул’дан. – Только моя магия способна победить наших врагов!
– Твоя магия и убила наших воинов! – выпалил Дуротан, прежде чем сумел сдержаться.
Гул’дан медленно развернулся к Дуротану, удивленно заломив брови.
– Ты хочешь бросить мне вызов, вождёк?
Дуротан огляделся. Все собравшиеся молчали. Он оказался в центре внимания. Вождь Северных Волков подумал о тысячах невинных дренеев – включая детей, – чьи жизни пожрала Скверна, и лишь для того, чтобы открыть портал в этот мир. Он посмотрел на зеленое пламя в жаровне, взглянул в глаза Гул’дану и ответил, тщательно выбирая слова:
– Я не ставлю под сомнение силу Гул’дана. Но Скверна – порождение смерти. И за нее приходится платить.
Колдун немного расслабился. Морщины на его лбу разгладились, он даже улыбнулся.
– Да, – согласился он. – За нее заплачено жизнями.
* * *Много позже Дуротан вошел в свой шатер. Драка ждала его там, в свете огня – доброго, настоящего огня, теплого оранжевого сияния. Супруга Дуротана баюкала их дитя. Когда муж вошел, она подняла голову – но ее радостная улыбка угасла при виде выражения его лица.
Дуротан рассказал ей о том, что произошло в палатке Гул’дана. Драка выслушала, не перебивая – так же, как и в первую ночь после возвращения домой из Изгнания, под звездами Дренора.
Когда вождь закончил рассказ, он сел перед жаровней, глядя в пламя. Драка понимала, что муж хочет сейчас тишины. Тихо напевая ребенку, она сдвинула маленькую головку в сторону и царапнула когтем собственную грудь. Потекла струйка крови, черная в свете огня. Женщина вновь поднесла ребенка к соску, но теперь он пил не только материнское молоко, но и кровь. Драка взглянула на Дуротана, и их взгляды встретились над головкой довольно сосущего младенца. В первый раз за, казалось, целую вечность сердца вождя коснулся покой – здесь, наедине с супругой и их ребенком.
Надо было обсудить, что делать дальше, как реагировать на случившееся, что это значило? Но что он мог сказать? Что он мог сделать?
Драка встала и подошла к нему.
– Подержишь своего сына? – только и спросила она.
Она протянула мужу маленький, бесценный сверток, укутанный в тканое одеяло с вышитым клановым символом Северных Волков. Дуротан медленно протянул руки.
Ребенок был мал – такой крошечный, такой уязвимый. Он с легкостью умещался на одной широкой ладони Дуротана. Младенец был таким совершенным, невозможно прекрасным – и его кожа отливала тем же цветом, что огонь, пожиравший тело Чернорука.
– Он станет великим вождем, как и его отец, – продолжила Драка, усаживаясь рядом и глядя на них. Ее голос был теплым, спокойным, уверенным. – Прирожденный лидер.
Это слово больно царапнуло Дуротана.
– Сегодня я не был лидером, – сказал он.
Когда он заговорил, глаза младенца, светло-голубые, уставились прямо в лицо отцу. Ни у одного орка не было голубых глаз…
Малыш радостно залопотал, энергично пинаясь маленькими ножками. Одна крошечная ручка протянулась и неуверенно взялась за клык Дуротана. Вождь наклонился вперед, шутливо сморщив нос. Ребенок тихонько зарычал. Его личико оскалилось, а затем он захихикал.
– Ха! – с улыбкой проговорила Драка. – Он уже готов бросить тебе вызов!
Из глубины истерзанной души Дуротана вдруг поднялся смешок. Ребенок рассмеялся в ответ. Его грудка двигалась в такт дыханию, пока он увлеченно похлопывал ладошкой по клыку, зачарованно глядя в лицо отцу.
Дуротан улыбался еще мгновение, но затем непрошеная мысль о том, чему он стал свидетелем, погасила радость. Глаза обожгло слезами.
– Если Гул’дан сумел заразить даже такое невинное существо, то какие шансы у остальных?
Драка молча глядела на мужа, не зная, что ответить.
– Что бы ни случилось… – начал он, но продолжить не смог.
– Что бы ни случилось, – эхом откликнулась она.
9
Когда Лотар вошел в тронный зал, в голове его царил полный хаос. Солдаты, знавшие, что командир допрашивал пленника, пытаясь узнать расположение противника, встали по стойке «смирно». Без всяких предисловий Лотар начал засыпать их вопросами:
