Морган Райс - Восход драконов
Дункан покачал головой.
«Нет», – ответил он. – «Только потому, что мы им нужны. Им нужен Волис, чтобы снабжать Пламя людьми. Мы – все, что стоит между Мардой и ними. Пандезия боится Марду больше, чем мы. Только потому, что мы – Смотрители. Они патрулируют Пламя своими собственными людьми, своими собственными призывниками, но ни один из них не является таким бдительным, как мы».
Кира подумала об этом.
«Я всегда считал, что мы выше всего этого, что мы вне досягаемости Пандезии. Но сегодня вечером», – серьезно произнес отец, повернувшись к ней. – «Я осознал, что это не так. Эта новость… Я ждал чего-то подобного много лет. Я не осознавал, как долго. И несмотря на все эти годы подготовки, теперь это пришло… и я ничего не могу сделать».
Отец повесил голову, а потрясенная Кира посмотрела на него, чувствуя, как внутри нее поднимается возмущение.
«Ты говоришь, что позволишь им забрать меня?» – спросила она. – «Ты говоришь, что не станешь сражаться за меня?»
Лицо Дункана помрачнело.
«Ты молода, наивна», – сердито произнес он. – «Ты не понимаешь, как устроен мир. Ты смотришь на одно это сражение, а не на большое королевство. Если я стану сражаться за тебя, если мои люди станут сражаться за тебя, мы можем одержать победу в одной битве. Но они вернутся – не с сотней людей, не с тысячей или с десятью тысячами, а с морем людей. Если я стану сражаться за тебя, то обреку всех своих людей на смерть».
Слова отца резали ее ножом, заставляли девушку трястись изнутри – не только его слова, а скрывающееся за ними отчаяние. Часть ее хотела выбежать отсюда, она так сильно была разочарована в этом человеке, которого когда-то идеализировала. Ей хотелось плакать внутри от такого предательства.
Кира встала и бросила на отца сердитый взгляд. Ее трясло.
«Ты», – кипела от гнева девушка. – «Ты, лучший боец на наших землях. Тем не менее, ты боишься защитить честь своей собственной дочери?»
Кира наблюдала за тем, как лицо отца покраснело. Он был унижен.
«Следи за языком», – мрачно предупредил он.
Но Кира не собиралась отступать.
«Я ненавижу тебя!» – крикнула она.
Теперь была очередь Дункана подняться.
«Неужели ты хочешь, чтобы все наши люди были убиты?» – крикнул он в ответ. – «И все ради твоей чести?»
Кира не смогла справиться с собой. Впервые за долгое время на ее памяти она разрыдалась, так глубоко раненая отсутствием заботы отца о ней.
Дункан сделал шаг вперед, чтобы утешить дочь, но она опустила голову и отвернулась, продолжая плакать. Затем она взяла себя в руки, быстро отвернулась, вытерла слезы и посмотрела на огонь влажными глазами.
«Кира», – мягко произнес отец.
Она подняла на него глаза и в его глазах тоже увидела слезы.
«Конечно же, я буду сражаться за тебя», – сказал он. – «Я буду сражаться за тебя до тех пор, пока мое сердце не перестанет биться. Я и все мои люди умрем за тебя. В последующей войне ты тоже умрешь. Это то, чего ты хочешь?»
«А мое рабство?» – бросила она в ответ. – «Это то, чего ты хочешь?»
Кира знала, что ведет себя эгоистично, что она ставит себя во главе всего и что это не свойственно ее натуре. Разумеется, она бы не позволила всем своим людям умереть за нее. Но ей просто хотелось услышать слова отца: «Я буду сражаться за тебя, несмотря на последствия. Ты прежде всего. Ты значишь для меня больше всех».
Но отец продолжал хранить молчание, и это ранило ее больше всего.
«Я буду сражаться за тебя!» – раздался голос.
Удивившись, Кира обернулась и увидела, что в комнату вошел Эйдан, держа в руках маленькое копье, пытаясь придать своему лицу самый храбрый вид.
«Что ты здесь делаешь?» – спросил отец. – «Я разговариваю с твоей сестрой».
«А я подслушивал!» – сказал Эйдан, войдя внутрь. К нему подбежал Лео, облизывая мальчика.
Кира не смогла сдержать улыбку. Эйдан разделял ту самую жилку неповиновения, что и она, даже несмотря на то, что был слишком юн и слишком мал для своей доблести, которая соответствовала бы его воли.
«Я буду сражаться за свою сестру!» – добавил он. – «Даже против троллей Марды!»
Кира протянула руку, обнял брата и поцеловала его в лоб.
После чего она вытерла слезы и повернулась к своему отцу, ее взгляд помрачнел. Ей нужен ответ, ей нужно, чтобы он сказал его.
«Разве я не значу для тебя больше, чем твои люди?» – спросила она отца.
Когда он посмотрел на нее, его глаза были полны боли.
«Ты значишь для меня больше, чем целый мир», – ответил он. – «Но я не просто твой отец, я – Командир. Мои люди – это моя ответственность. Разве ты не можешь этого понять?»
Кира нахмурилась.
«А где прочерчена грань, Отец? Когда именно твои люди значат для тебя больше, чем твоя семья? Если похищение твоей единственной дочери – это не та грань, тогда что это? Я уверена, что если бы забирали одного из твоих сыновей, ты бы развязал войну».
Дункан нахмурился.
«Дело не в этом», – отрезал он.
«Но разве это не так?» – решительно парировала Кира. – «Почему жизнь мальчика ценнее жизни девочки?»
Ее отец кипел от гнева, тяжело дыша, и расстегнул свой жилет. Он был более взволнован, чем она когда-либо видела.
«Есть и другой путь», – наконец, произнес Дункан.
Кира пристально посмотрела на него, сбитая с толку.
«Завтра», – медленно произнес он, его голос приобретал оттенок властности, словно он обращался к членам совета. – «Ты выберешь молодого человека. Человека, который понравится тебе из всех наших людей. Ты должны выйти замуж до захода солнца. Когда придут люди Лорда, ты уже будешь замужем. Ты будешь неприкосновенна. Ты будешь в безопасности, здесь, с нами.
Кайра уставилась на него, открыв рот.
«Ты на самом деле рассчитываешь выдать меня замуж за незнакомого молодого человека?» – спросила она. – «Просто выбрать кого-то? Так просто? Кого-то, кого я не люблю?»
«Ты сделаешь это!» – крикнул отец, его лицо покраснело, он был настроен не менее решительно. – «Если бы твоя мать была жива, она бы уладила это дело, она сделала бы это много лет назад, до того, как все к этому пришло. Но ее с нами нет. Ты не воин, ты – девушка. А девушки выходят замуж. И это решенный вопрос. Если ты не выберешь мужа к концу дня, я выберу его для тебя – и мне больше нечего сказать по этому вопросу!»
Кайра посмотрела на отца, испытывая отвращение, разъяренная, но больше всего – разочарованная.
«Значит, так великий Командир Дункан одерживает победу в битвах?» – спросила она, желая причинить ему боль. – «Отыскивая лазейки в законе, чтобы скрыться от своего оккупанта?»
Кира не хотела дожидаться ответа, она развернулась и выбежала из комнаты, захлопнув за собой толстую дубовую дверь. Лео следовал за ней по пятам.
«КИРА!» – крикнул отец, но захлопнувшаяся дверь приглушила его голос.
Кира шла по коридору, чувствуя, как весь мир вращается под ее ногами, словно она больше не могла идти по устойчивой земле. С каждым пройденным шагом она осознавала, что больше не может оставаться здесь, что ее присутствие подвергнет их всех опасности. А это то, чего она не может позволить.
Кира не могла осмыслить слова своего отца. Она никогда, никогда не выйдет замуж за того, кого не любит. Она никогда не уступит и не станет жить домашней жизнью, как все остальные женщины. Она скорее умрет. Неужели отец этого не знает? Разве он совсем не знает свою собственную дочь?
Кира остановилась возле своих покоев, надела свои зимние сапоги, накинула на плечи самые теплые меха, схватила свой лук и жезл и продолжила путь.
«КИРА!» – сердитый голос ее отца эхом раздавался откуда-то снизу по коридору.
Кира не даст ему шанса догнать себя. Она продолжала идти, сворачивая в коридор за коридором, решив больше никогда не возвращаться в Волис. Что бы ни ожидало ее там, в реальном мире, она встретит это с гордо поднятой головой. Она знала, что может умереть, но, по крайней мере, это будет ее выбор. По крайней мере, Кира не станет живет по чьему-то плану.
Кира подошла к главной двери форта вместе с Лео, и слуги, стоявшие там под потухающими факелами, растерянно уставились на нее.
«Миледи», – сказал один из них. – «Уже поздно. На улице бушует буря».
Но Кира стояла решительно, пока, наконец, они не поняли, что она не отступит. Они обменялись неуверенными взглядами, после чего каждый из них протянул руку и медленно открыл толстую дверь.
В ту же минуту, когда они это сделали, завыл леденящий порыв ветра и ударил ее по лицу, ветер принес с собой хлещущий снег. Девушка плотнее закуталась в меха и, посмотрев вниз, увидела, что снег достигает ей по голень.
Кира вышла на снег, зная, что находиться здесь ночью небезопасно, поскольку лес полон разных созданий, бывалых преступников и иногда троллей. Особенно в эту ночь из всех ночей, в Зимнюю Луну, в единственную ночь в году, когда нужно оставаться внутри, запереть ворота, в ночь, когда мертвые переходят из мира в мир и случиться может все, что угодно. Подняв глаза вверх, Кира увидела огромную кроваво-красную луну, висящую на горизонте, словно искушающую ее.
