Анна Мистунина - Искупление
Как там говорила Исара? Тагрия отозвалась почти весело:
– Если не спасешь Бетарана, я перережу себе горло. И не думай, что я побоюсь, ваше высочество!
– Ты ничего не боишься! – простонал он.
– Ничего. Спаси моего брата, Карий.
Стало тихо – как будто разом оглох целый свет. В этой тишине брат-принц протянул руку и принял убогую глиняную чашку. Медленно приблизил к ней ладонь.
Тагрия прикусила губы, чтобы не закричать, когда ее обожгло багровым светом Силы. Кровь закипела, и темно-алый пар потянулся в раскрытую ладонь Кария. Его лицо исказилось. Глаза вспыхнули недобрым огнем. Где-то за пределами тишины сдавлено закричал жрец – Тагрия напрочь о нем забыла. Ничего, подумалось ей, пускай терпит. Это его собратья убили Бетарана.
Все закончилось неожиданно. Карий пошатнулся, чашка выпала из его рук. И сразу вернулись звуки: шум реки, далекий птичий щебет, тяжелое дыхание принца, частые удары сердца Тагрии.
– Ну же, давай! Оживи его!
Карий вздрогнул, как будто вспомнил, наконец, где находится. В четыре быстрых шага подошел к телу Бетарана, упал на колени. Тагрия бросилась следом, краем глаза увидев, как шарахнулся в сторону жрец.
Сила горела ровным пламенем, когда Карий закрыл глаза и взял в ладони мертвое лицо. Тагрия ждала, считая мгновения. На счете «четыре» Бетаран вздрогнул, изогнулся всем телом; на счете «шесть» к нему вернулось дыхание, глаза распахнулись и тут же закрылись вновь. Лицо стало спокойным, а дыхание глубоким, как у спящего. Руки мага скользнули по его плечам, задержались на повязке. Потом бессильно упали.
– Спасибо тебе, – всхлипнула Тагрия. – Спасибо, спасибо, спасибо…
Слезы текли по ее лицу, падали на грязный камзол Бетарана. Карий попытался что-то сказать. Не смог, сжался на коленях, закрыв руками лицо. Тревожно заклекотал Ветер. Послышались шаги, и рядом возникла алая сутана. Голос жреца произнес:
– Принц…
Карий глухо сказал, не отнимая рук:
– Нет, Атуан, не подходи. Подожди немного. Я справлюсь.
– Я могу помочь?
– Нет.
«Отойди, – подумала Тагрия, – уйди прочь!» Но жрец опустился рядом, безжалостно смяв подол сутаны. Теперь все трое стояли на коленях над спящим Бетараном. Жрец молитвенно сложил руки. Губы его зашевелились.
– Это жестоко, – прошептал Карий.
Жрец не ответил. Тагрия испуганно молчала.
Наконец Карий отнял руки от лица и улыбнулся ей. Улыбка у него вышла жалкая, но Тагрию будто обдало теплом очага.
– Тебе плохо? – несмело спросила она.
Карий покачал головой.
– Это… потому что ты истратил слишком много Силы? Было мало крови, да?
Он усмехнулся как-то болезненно:
– Мало… Да мне сейчас и ведра будет мало, Тагрия. Ты не представляешь, малышка, что ты наделала.
– Заставила тебя спасти Бетарана.
– И вправду. Ох, Тагрия. Опять появилась ты, и опять все вверх ногами. Здравствуй, малышка. Я рад снова тебя видеть.
– Хм… ваше высочество, – заговорил жрец. – Я понимаю, случай особый. Но лучше, если он останется между нами.
– Да. Да, спасибо, Атуан. Прости, что тебе пришлось быть свидетелем моего… падения.
Жрец отмахнулся. В солнечном свете блеснули драгоценные перстни на его пальцах. Тагрия никогда раньше не встречала жреца, носящего столько украшений.
– Поскольку жизнь не погублена, а спасена, не будем считать это падением. Но, – добавил он с тревогой, – как ты сам это перенесешь?
– Справлюсь. Справился уже однажды, – Карий поднялся и протянул руку Тагрии. – Твой брат проспит несколько часов. Заклятие я снял. И все же, откуда ты здесь?
Не зная, что ответить, Тагрия посмотрела вокруг. Ветер лежал, свернувшись по-кошачьи, его черные глаза неотрывно следили за людьми. Лошадей, а с ними и всех вещей нигде не было.
– Наши лошади, – сказала Тагрия. – Они убежали. Испугались Ветра.
– Далеко не уйдут, поймаем. Ты не ответила мне, Тагрия. Откуда ты здесь и кто ранил твоего брата?
Да, от него так просто не отделаешься. Тагрия вздохнула:
– Ну, вообще-то, я искала тебя. А стреляли в нас жрецы.
– Что?! – дружно переспросили мужчины. – Почему?
– Ну, кажется, они приняли нас за разбойников. Мы с ними ехали, а потом побежали…
– Ехали, потом побежали, – повторил Карий. – А вообще-то, ты искала меня. Иди сюда, Тагрия.
Его руки – теперь, когда Бетаран был спасен, Тагрия вся замирала от их спокойной силы – легли на ее плечи. Черные, все еще с кровавым отсветом глаза встретились с ее взглядом, прошли глубже, насквозь, не встретив препятствий. Куда там Исаре! Перед настоящим магом Тагрия оказалась прозрачна, как вода.
Но все же она попыталась, выставила свою стену. Нельзя, ох, нельзя ему видеть то, что там внутри! За мгновение борьбы она устала, отчаянно, смертельно, как никогда, и уже сдалась, когда Карий отступил.
– Как? – только и спросил он.
– Не надо, пожалуйста! Не делай этого, мне с тобой не справиться, пожалуйста, не надо…
– Тише, тише, Тагрия. Успокойся. Обещаю, я не стану этого делать против твоей воли. Но скажи мне, Тагрия, как?
Тагрия выдохнула. Ее трясло, то ли от усталости, то ли от испуга. Карий нахмурился, и она поспешила сказать:
– Ты сам меня научил. Объяснил. Я очень хотела научиться, и вот… Это совсем не трудно!
– Не трудно? Тагрия!
– Ну что? Это же только Познание!
Он все еще хмурился, но в глазах его Тагрия увидела отблеск смеха – того самого смеха. И расцвела, потянулась навстречу. Пропади все пропадом, это он, это в самом деле он!
– Познание, говоришь. Это и вправду ты, малышка. Спасаешь заблудших магов, рушишь вековые устои…
– А я так делаю?
– Да.
Карий вновь ее оглядел, не проникая в разум, но все же слишком пристально. Тагрия сразу поняла, какая она – грязная, растрепанная, перепачканная кровью. Карий нахмурился еще сильнее. И спросил неожиданно:
– Ты знаешь, что беременна?
– Что?! – теперь уже Тагрия возмущенно отступила, замотала головой. – Нет!
– Но это так.
Нет! Будь ты проклят, Морий! Тагрия отчаянно попыталась считать, сбилась, начала снова и поняла. Все верно. Еще через неделю она догадалась бы и сама. А еще хвалилась – Познание!
Жрец Атуан, до сих пор сидевший, скрестив ноги, возле Бетарана, поднялся и ушел в избушку. Наконец-то додумался! Ветер опустил голову, глаза его закрылись. Карий уселся на землю и жестом велел Тагрии сесть рядом.
– Тагрия. Ты бродишь по дорогам с мальчишкой под заклятием, в тебя стреляют жрецы, ты беременна и больше суток ничего не ела. Что происходит? Если не даешь мне посмотреть – расскажи. Кто отец ребенка?
«А может, это не твое дело, может, я не твоя собственность, может, я взрослая?» Тагрия повесила голову.
– Морий, барон Дилосский, – сказала она тихо.
И вздрогнула от закипевшего в нем гнева.
– Нет, нет! Он… мой муж.
«И что, что же мне теперь делать?!»
– Тагрия, – позвал принц. Она сглотнула слезы и подняла голову. Карий смотрел с тревогой, но не сердито: – Если барон Дилосский твой муж, почему ты здесь одна и в таком виде?
– Там заклятие. Они все попались, кроме меня. Я хотела увезти Бетарана, сначала не думала, просто увезти, потом поняла, что только ты можешь помочь, и еще Исара сказала… Понимаешь, она тоже…
– Тише, остановись. Тагрия, – Карий бережно взял ее за руку. – Я тороплюсь, но не настолько, чтобы не выслушать. Спокойно, по порядку. Итак?
Он и вправду выслушал, не перебивая, только брови нет-нет да сходились в одну черную линию. Под его взглядом Тагрия почти успокоилась. Когда речь зашла о полукровках, об их самодельной магии, Карий нахмурился; услышав об Исариных планах, глубоко втянул воздух, но смолчал. Тагрия быстро закончила рассказ.
– И очутилась здесь в то же самое время, что и мы, – с непонятной улыбкой сказал брат-принц. – Кажется, ты всегда добиваешься своего, Тагрия?
Она в удовольствием кивнула.
– А ты, значит, меня не узнал?
– Тебя узнал Ветер. И молча кинулся вниз. Чуть нас не сбросил, зверюга!
Грифон ничем не показал, что слышит. Он словно бы спал, но с очень уж довольным видом – Тагрия даже хихикнула. Карий тепло улыбнулся, а потом спросил:
– Они все у тебя отняли?
Ой… Кто «они» и что «все», она поняла сразу. Потупилась виновато.
– Тагрия?
– Я… его выбросила. Там, в замке, когда появился туман.
И замерла, не смея поднять глаз. Карий помолчал и спросил негромко:
– Ты сердилась, потому что попала в беду, а меня не было? Или потому что меня не было все эти годы?
– Да. И да.
Она ждала гнева, резких слов. Но услышала:
– Ты права. Мне нечего сказать в свое оправдание, Тагрия. Прости.
– Разве ты должен? – прошептала она.
– Да, малышка. Должен. Я всем тебе обязан. Все эти годы я спасал Империю от Нашествия и думал, что тем забочусь о тебе. Мерзкий самоуверенный принц. А ты, настоящая ты, нуждалась в помощи. Чуть не погибла… опять чуть не погибла. Прости меня, Тагрия.
