Морган Райс - Ночь храбрых
Несколько минут спустя он пронесся по деревне без предупреждения, ворвавшись на ее грязную главную улицу. Сотни местных жителей слонялись по этой небольшой изолированной деревне на окраине Ура, еще не тронутой пандезианцами. Везувиус знал, что для того, чтобы сразить Альву, у него много времени, он успеет обойти его. Сейчас пришло время позволить красному туману сделать свое дело и дать силе Альвы исчерпать себя.
Тем временем Везувиус может повеселиться и найти убийство в другом месте. Везувиус даже не снизил скорость, когда пронесся через деревню, подняв облако пыли посреди криков деревенских жителей, в панике пытающихся убежать с дороги. Его первой жертвой стал старик. Он едва обернулся, когда на его лице появилось выражение ужаса. Везувиус широко улыбнулся. Он жил ради таких выражений лиц. Это был взгляд потрясения, ужаса, конца жизни.
Везувиус замахнулся своей алебардой и опустил ее с такой силой, что разрубил кричащего старика пополам.
Все деревенские жители заметили его с паникой в глазах. Везувиус увидел, что они хотят сбежать. Но, разумеется, времени у них не было.
Его тролли кишели в деревне подобно саранче, размахивая алебардами и рубя людей, как чума. Наслаждаясь всем этим, Везувиус вскоре перепачкал свои руки кровью и расхохотался.
«Как же хорошо быть живым», – подумал он.
*Кайл поднял свой жезл и замахнулся двумя руками как можно быстрее, нанося удары троллям направо и налево, когда они начали пересекать расщелину Альвы. Он и сражающийся рядом с ним Кольва были передовой линией Эскалона на севере, они вдвоем удерживали народ троллей, в то время как Альва занимался расщелиной. Лео у его ног рычал, атакуя троллей с обеих сторон, помогая удерживать их на расстоянии. Кайл спрашивал себя, знают ли Дункан и все его люди на юге о том, что они делают для того, чтобы обеспечить своей родине безопасность.
Альва стоял с закрытыми глазами, все еще напевая, увеличивая расщелину, отправляя троллей с их временными мостами из деревьев все глубже и глубже в пропасть. Это был замечательный подвиг, и Кайл с благоговением наблюдал за ним. Но в эту минуту он уже начал замечать, что Альва начинает слабеть, его руки опускались, и он осознал, что Альва больше не может удерживать расщелину. В это же самое время слишком большое количество троллей прорывались на другую сторону, заваливая деревья, которые служили им мостами, вынуждая Кайла и Кольву сражаться с ними.
Кайл сделал шаг вперед и ударил тролля, который спрыгнул с бревна, переброшенного через расщелину, отправив его в недра земли. Еще несколько троллей побежали через другое дерево, которое они завалили, и приземлились вокруг Кайла, окружив его до того, как Альва сумел увеличить пропасть.
Кайл приступил к действию, замахнувшись и ударив одного тролля в челюсть, другому нанеся удар в солнечное сплетение, после чего, вывернувшись из-под третьего, ударил его в подбородок. Один тролль, удивительно сильный, схватил его сзади, и Кайл, услышав рычание, обернулся и увидел Лео, который прыгнул на спину троллю и вцепился в его шею. Тролль закричал и отступил, пока Лео сражался с ним на земле.
Кайл повернулся и пнул другого тролля, который приблизился, чтобы схватить его, сбив его с такой силой, что тролль с пронзительным криком отлетел в пропасть. Следующий тролль прыгнул сзади и замахнулся алебардой на спину Кайла. Кайл низко пригнулся, позволив клинку просвистеть над головой, после чего развернулся, схватил тролля сзади и швырнув его. Он наблюдал за тем, как тролль споткнулся и, закричав, упал в пропасть.
Кайл сражался как одержимый, вращаясь и нанося удары со всех сторон, чувствуя, что сама защита Эскалона находится в его руках. Воздух был наполнен постоянным треском его жезла, когда он сбивал с ног солдат справа и слева.
Но внезапно Кайл почувствовал, что ему стало трудно видеть. Озадаченный юноша моргнул, не понимая, что происходит, ощупывая пространство перед собой. Мир стал красным.
Перед ним накатил сгущающийся туман, из-за которого Кайл не мог видеть. Он слышал тысячи троллей, рычание, рога народа Марды. На мгновение ему показалось, что он заметил Везувиуса, который уводил свою армию в другом направлении, и не понимал, что происходит.
Кольва позади него помедлил после того, как оттолкнул двух троллей в пропасть, и с подозрением всмотрелся в туман.
«Что происходит, милорд?» – спросил Кайл Альву.
Альва стоял с закрытыми глазами. Он помедлил, прежде чем ответить.
«Везувиус планирует большое предательство. Достаточно скоро они доберутся до нас».
«Что нам делать?» – спросил Кайл.
Альва впервые открыл глаза, из которых исходил свет, на его лице было выражение срочности.
«Пламя должно быть восстановлено», – наконец, ответил он. – «Это единственный способ».
Кайл и Кольва обменялись озадаченными взглядами.
«Но как?» – спросил Кольва.
Альва надолго закрыл глаза, после чего, наконец, снова открыл их.
«Внутри Башни Ур», – начал он. – «Глубоко под землей находится тайна комната. В ней – наша единственная надежда».
Кайл озадаченно моргнул.
«Башня, милорд?» – спросил он. – «Но она разрушена».
Альва повернулся к нему, его глаза были настолько напряженными, что ему практически пришлось отвести взгляд. Казалось, что он смотрит на солнце.
«Вы видите только щебень», – ответил он. – «Настоящая тайна башни заключается не в ее камне, а в том, что лежит под ней».
Потрясенный Кайл смотрел на него, после чего повернулся и окинул взглядом огромную кучу щебня, где когда-то стояла Башня Ур.
«Башня поднимается высоко», – продолжал Альва. – «Но она простирается еще глубже под землей. Каждая башня заключает в себе свой собственный большой секрет. Секрет Башни Ур никогда не находился над землей – он под землей».
Кайл посмотрел на него, охваченный благоговением. Он никогда не знал о тайне башни.
«Ты должен найти ее», – велел ему Альва. – «Расчисти щебень и найти комнату. Мы не сможем долго удерживать этих троллей. Эта комната – единственная надежда Эскалона».
Кайл снова посмотрел на щебень, на сотни троллей, кричащих в опускающемся тумане, и понял – для того, чтобы добраться до башни, придется выдержать эпическое сражение. Но у него нет выбора – это вопрос жизни или смерти.
Не колеблясь, Кайл побежал вместе с Лео, высоко поднял свой жезл и бросил его в гущу армии троллей. Решительно настроенный, он сражался что было сил даже ценой собственной жизни, чтобы найти потерянную комнату и спасти Эскалон.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Дункан верхом на коне вел тысячу своих воинов, несясь галопом на восток через равнины Бариса, в Ущелье Дьявола, и он чувствовал себя изменившимся человеком. Все еще восстанавливаясь после своих ран, сейчас он чувствовал себя слабее, чем когда-либо. На самом деле, Лорна просила его остаться и отдохнуть до тех пор, пока он полностью не восстановится. Но, разумеется, он не мог. Его ждала армия, которую он должен был возглавить, и война, которую он обязан разжечь, зная, что время его ждать не будет.
Дункан скакал, будучи слабым, одной рукой сжимая поводья, а другую прижимая к груди, из которой все еще сочилась кровь после того, как его ударила Кира. Разумеется, он вынужден был напомнить себе о том, что не Кира ударила его, как бы та девушка ни была на нее похожа. Его ударил Ра и его магия. Но видение о том, что собственная дочь пронзила его кинжалом, по-прежнему преследовало Дункана, мысль об этом ранила его больше настоящего события. Он не мог прогнать это видение из своей головы и это, в конце концов, был настоящий ущерб, нанесенный Ра.
Кроме того, Дункан не мог прогнать из своей головы другое видение – свою смерть. Он чувствовал, как его тело становится легче, переходя на другую сторону, и он помнил мгновение своего ухода, когда его тело было очень легким, и предки ждали его на другой стороне. Он вспомнил то сильное чувство и комфорт, которые он не мог прогнать. Дункан чувствовал, что он уходит, когда дочь Короля Тарниса вернула его.
Возвращение было болезненным. Он вспомнил о том, как он моргнул, посмотрел на лицо Лорны, ощущая ужасную боль в груди. Этот опыт преследовал его. Он не знал, что пугало его больше – уход из этого мира или возвращение в него.
Самым страшным было то, что сказала ему Лорна после возвращения – жить ему осталось недолго. Он бросал вызов своей судьбе, ему дали последнюю возможность для сражения и славы, один последний шанс решить, каким будет конец его жизни. Дункан знал, что сейчас он скакал последний отрезок своей жизни, каким бы коротким он ни был, и он был настроен решительно не растрачивать его попусту.
Дункан продолжал скакать галопом, стук лошадиных копыт и звон брони и оружия сотен мужчин позади него оглушали. Рядом с ним скакали Энвин, Эйдан с Мотли и Кассандрой, за которыми бежал Снежок. Думая о своих людях, Дункан гордился, зная, что он отправил их в разные части Эскалона, чтобы положить конец войне: Сивига – на западное побережье, чтобы освободить Ур; Кавоса – на север, чтобы сразиться с легионами возле Коса. Пока каждый делает свое дело, у них есть шанс, пусть даже отдаленный, освободить Эскалон раз и навсегда. Дункан знал, что предстоящее сражение в Ущелье Дьявола будет самым рискованным из всех.
