Лариса Кириллина - Принцессы возвращаются домой
30
Эвлалия была уже готова во всём признаться великому магу и попросить его помощи, но, услышав оскорбительное – «Самозванка!» – тотчас решила ни в коем случае не сдаваться.
К тому же ей стало окончательно ясно, что, невзирая на поразительное внешнее сходство, это был совсем не Аркадий Сергеич. Тот бы никогда не стал говорить с нею таким тоном – притом, что в информатике у бывшей Клавы Соколовой успехи были совсем не блестящие…
– Сударь, я вас не понимаю, – равнодушно отозвалась Эвлалия. – Все эти достойные благородные дамы, включая Её величество, обращались со мной как с принцессой. И, поскольку я в настоящий момент из-за злосчастного падения с лошади не могу точно вспомнить, кто я, у меня нет никаких оснований не верить словам той, что считает меня своей родной дочерью.
– Вы… вы ненастоящая принцесса!
– Докажите это мне и другим, тогда я охотно соглашусь с вашими доводами и приму свой жребий, каким бы он ни был, – с кротким ехидством возразила Эвлалия.
– У меня есть доказательство! Ваш запах! Варвар, конечно, глупец и слепец, но тут он не мог обмануться!
– Варвар?.. Кто это?.. – искренне удивилась она.
Асканий осёкся.
Разумеется, ни королева, ни члены королевского суда и совета никогда бы не приняли к рассмотрению свидетельство пса. Тем более, что никто не знал о способности Варвара принимать человеческий облик.
– Варвар – это собака, – чуть смущённо ответил Асканий.
Эвлалия чуть не воскликнула – «А, та самая, похожая на волка!» – но прикусила язык, быстро сообразив, что она не должна вспоминать о том, что было с нею до падения с Ласточки.
– Собака? У меня есть собака? – изумилась она. – Ну, позовите её, я думаю, она узнает хозяйку…
– Это не Ваша собака, – отрезал Асканий.
– Почему же тогда она может помнить мой запах? – продолжала Эвлалия разыгрывать невинное удивление.
И вновь Асканий был загнан в тупик. Ведь не мог же он сознаться принцессе (а вдруг она всё-таки оказалась бы настоящей принцессой!), что похитил её старые шлёпанцы и дал их понюхать Варвару, чтобы он мог взять её след!
Асканий решил, что поединок на сей раз лучше свести вничью. Либо девчонка демонски пронырлива, хитра и коварна – либо действительно произошла какая-то путаница.
– Извините, сударыня, возможно, мои подозрения и вправду беспочвенны, – пошёл он на попятную. – Но Вы должны понять и меня: вокруг сплошные враги и шпионы, и слишком многие желали бы, чтобы Мидония лишилась законной наследницы…
– А разве ваша великая магия не способна помочь вам определить, законная я наследница или нет?
В спокойном вопросе Эвлалии звучала едва ощутимая язвительность.
– Для этого Вас придётся подвергнуть испытаниям, которые Вы сейчас можете просто не выдержать, – не по-доброму усмехнулся Асканий.
Он подошел к двери, раскрыл её и с поклоном пригласил ожидавшую снаружи королеву и прочих дам войти в спальню принцессы.
«Состояние Её высочества не безнадёжно, – изрёк он свой вердикт. – Светлый разум её не покинул, речи связны, умозаключения обоснованны. Однако при нынешнем положении дел я бы осмелился посоветовать Её величеству не настаивать на скорейшем возвращении принцессы к её высочайшим обязанностям. Ей необходим полный покой и отсутствие всяких волнений».
– Но как долго это может продлиться? – озабоченно спросила королева.
– Я приложу все силы к тому, чтобы ускорить выздоровление госпожи, – пообещал Асканий.
Эвлалия поняла, что отныне она обречена на почётное заточение в собственной спальне.
Зато, по крайней мере, вопрос о свадьбе с принцем Перотином пока что отпал.
31
Клава почти бежала по улице. Она опаздывала. Когда она выходила из дома, часы уже показывали десять, а ей ещё нужно было проделать путь, продолжительность и длина которого была неизвестна: прохожие охотно показали ей, где остановка троллейбуса в сторону центра (её вопрос никому не показался диковинным – мало ли в таком огромном городе чужестранцев!), но она побоялась воспользоваться многоместной каретой, подъехавшей через несколько минут к стеклянному навесу. Лишь наблюдала, как местные жители терпеливо, по одному, заходят в узенькую переднюю дверцу, совершают какие-то действия с очередным аппаратом, вращают большой серебристый трехпалый рычаг и протискиваются внутрь, где некоторые сидят, но большинство стоят, не соблюдая никаких приличий – мужчины и женщины вплотную и вперемешку.
– Девушка, что же вы? Талончика нет? Я уступлю по обычной цене, – обернулась к ней женщина с забавной сумкой на маленьких колёсиках; эта самая женщина практически и довела Калву до остановки. – А то выдумали: у водителя – чуть не вдвое дороже…
– Спасибо, я лучше пройдусь, очень много народу, – ответила Клава. – Тут, наверное, недалеко?
– Минут десять, там ещё магазин «Самопал»! – крикнула женщина, уже находясь на подножке троллейбуса и рывком поднимая туда свою несомненно тяжёлую сумку.
Любезно улыбнувшись отзывчивой горожанке, Клава устремилась по улице вслед за троллейбусом, сама дивясь, как она после всей вчерашних и нынешних потрясений ухитрилась ничего не забыть: в большом мешке из непонятного легкого материала помещались торт «Прихоть» и книжка «Принцессы возвращаются домой» – а в сумочке, болтавшейся на согнутом локте, лежали ключи от жилища, маленький телефон, коричневая книжица с шифрами, расчёска, пакетик с бумажными салфетками и симпатичный кожаный с тиснением кошелёчек с местными деньгами… На середине пути она увидела школу; со двора ей махнул рукой и что-то крикнул какой-то юноша – видимо, тоже одноклассник, но она только бросила: «Привет, извини, спешу!» – и быстренько зашагала дальше.
К половине одиннадцатого она, запыхавшись, подлетела к остановке, где её уже ждал Родион.
– Проспала? – улыбнулся он вместо того, чтобы посетовать на её неаккуратность, совершенно непростительную для особы королевских кровей.
– Нет, дела разные были… Прости, пожалуйста.
– Не за что. Просто, знай я, что ты придёшь позже, я заглянул бы в «Самопал». Нужно кое-что.
– Может быть, вместе заглянем?
– Давай, это быстро. У меня Кешка шнур от ю-эс-би-кабеля перегрыз.
– Ну и ну! – только и могла сказать Клава, понятия не имея, что имелось в виду.
Они зашли в магазин.
Родион целенаправленно двинулся к прилавку, над которым висела надпись «Электроника», и завязал разговор с торговцем. А Клава жадно разглядывала товары, выставленные на полках и витринах. О назначении некоторых она могла догадаться – это были щипцы, клещи, ножи и рычаги из блестящего металла, а также детали светильников и канделябров. Другие были ей совсем незнакомы, и даже по надписям она не поняла, что значит «картридж для аквафильтра» или «аэрогриль».
Да, здесь было, пожалуй, поинтереснее, чем в тайной мастерской великого мага Аскания! Тот бы с зависти заболел, попади он в такое фантастическое место. Асканий всегда питал слабость к разнообразным штучкам, которые он называл «техническими артефактами». Но куда ему до московских умельцев! Обычный торговец, зевая от рутинности своего занятия, жмёт кнопки на устройстве, очень похожем на то, которое Клава обнаружила в комнате Ляли, а потом из соседнего серого аппарата сама собой выползает бумажная ленточка с нерукописными словами и цифрами – и решительно никто не видит тут никакого чуда!
Внезапно Клаву словно бы стукнуло: а вдруг Асканий – вовсе не маг? И все его «артефакты» – попросту краденые? Ну, не краденые, так добытые из этого мира, где они – в порядке вещей и продаются чуть ли не на каждом углу?..
Да, но как, не будучи магом, Асканий мог попасть в чужую реальность? Допустим, у него есть экран, служащий порталом. Неужели Асканий сам его создал? После всего виденного и пережитого Клаве в это не верится.
Значит, всё-таки – Гронт?..
32
– А ты разве совсем не помнишь, где я живу? – спросил Родион, когда они вышли из «Самопала». – Зимой ведь на моём дне рождения всем классом у нас гуляли.
– Ой, зима – это было так давно! – кокетливо встряхнула волосами Клава. —Знаю только, что дом в глубине квартала. И что их три похожих. Сама бы ни за что не нашла.
– Ля… Клав, извини за нескромность, а твой день рождения когда? Я что-то не помню, чтобы мы когда-нибудь его отмечали.
– Мой?.. Скоро. Через неделю.
– А, тогда понятно, во время каникул, в Москве в это время из наших обычно нет никого… Чёрт, а на этот раз – аккурат в день сдачи истории! Впрочем, её ты сдашь на ура, и вечером сможешь попраздновать. Ты после экзаменов уезжаешь куда-нибудь?
– Я?.. Пока не знаю. А ты?
– Ну, куда мне ехать! Дачи нет, бабушки или тётки в деревне тоже нет, в лагерь уже не возьмут – шестнадцать исполнилось… Недельку балду погоняю, а потом поищу работёнку. Хоть курьером, хоть промоутером. В конце концов, мамулька у нас не двужильная, сколько лет она нас с Саньком тянула, на трех работах вкалывала…
