Ирина Вильк - Бабкино наследство
Привидение спустилось, «село» за стол и произнесло:
– Сразу видно, сударь, что вы не знаток не только вина, но и эфира. К моему огромному сожалению, после моей насильственной смерти (в этой таверне, кстати) я не могу не то что напиться, даже продегустировать вино не могу, хотя мне этого очень хочется. Как я завидую вам, существам из плоти и крови, как мне хотелось бы вновь испытать это состояние блаженства, эйфории и раскрепощения. Когда по телу разливается тепло от выпитого алкоголя и душа радуется дружеской беседе в хорошей компании.
– Для такого благородного господина, как вы, мы что-нибудь обязательно придумаем, – сказал я, вопросительно глядя на Хортуса, – я слышал, что некоторые волшебники настолько могущественны, что умудряются протащить в эфир материальные предметы, которые в эфире меняют свою структуру, но не свою сущность. Правда, Хортус?
По мере произнесения мной этой тирады лицо Хортуса зеленело (наверно, от злости), бледнело (наверно, от возмущения) и вытягивалось (наверно, от удивления). Сейчас что-то будет. Однако Хортус улыбнулся сквозь зубы, взял кувшин вина, поставил его на стол и замер, уставившись на него. Сначала ничего не происходило, но потом кувшин начал бледнеть – нет, не то слово! Прозрачневеть! Точнее не скажешь! Когда кувшин и призрак стали одинаковой «консистенции», «призрачный» напиток был готов.
– Прошу! Можете дегустировать. Извините, бокала нет, так что придется пить из кувшина, – удовлетворенно произнес Хортус.
Призрак протянул свою призрачную руку к призрачному кувшину и опрокинул его в свой призрачный рот. Мы как завороженные сидели и смотрели на сие действо. Наконец привидение поставило кувшин на стол.
– Какой восторг! Вы даже не представляете себе, что для меня только что сделали. Ведь я при жизни очень любил выпить, за что, собственно, и был лишен этой самой жизни в этой самой таверне в пьяной драке. И теперь я, сэр Джон, хочу что-нибудь для вас сделать.
– Думаю, что вам представится такая возможность, сэр Джон, – сказал Хортус, – знаете заброшенную мельницу неподалеку?
– Это ту, где нашли пристанище неприкаянные души, заблудшие призраки и всякие зомби и иже с ними? Зачем вам это ужасное место? – удивился сэр Джон.
– Может, мы хотим это злачное место очистить? – пошутили мои братки, зашевелив мускулами. – Кто там? Вурдалаки? Так, насколько мы знаем, нужны будут осиновые колы, серебряные пули и святая вода. Ах да! Еще крест! – При этих словах Вован с Димоном полезли под рубашки и достали огромные золотые кресты на массивных золотых цепях, – как видите, мы почти готовы к встрече со всякой нечистью.
– А они у тебя боевые ребята, – улыбнувшись, сказал мне Хортус, – только, может, не будем пока нарушать шаткое равновесие добра и зла и уничтожать редких реликтовых существ? Попробуем для начала договориться мирно, а сэр Джон нам в этом поможет. – И, обратившись к призраку, добавил: – Сэр Джон, помогите нам на некоторое время освободить мельницу от нечисти. Ой, простите! От ваших собратьев. Может, пригласите их в гости? У вас когда день рождения? Не скоро? А день смерти? Хотите, заготовим для гостей угощение? Нет! Нет! Не жертвенных агнцев, конечно. Шампанское или покрепче что-нибудь. С трактирщиком мы договоримся, только не разнесите здесь все. Хорошо?
Сэр Джон, слегка покачиваясь, поклонился и растворился в воздухе.
– А вурдалаки разве пьют что-то, кроме крови? – спросил Димон.
– Ну, если не пьют, то пусть свою «выпивку» с собой приносят, – пошутил Вован.
– Слушайте, а вы уверены, что нечисть польстится на эту вечеринку? – засомневался Ерема.
– А может, им захочется полюбоваться таким зрелищем, как пьяные призраки, когда еще такое увидишь? Какие у них еще есть развлечения в этой НЕжизни? – предположил я.
На следующее утро сэр Джон рассказал нам, что пригласил в трактир на пати всех обитателей заброшенной мельницы и она будет свободна сегодня вечером.
* * *Виктория взяла с собой только свои любимые игрушки: соломенного Прошу, которого для нее сделал Ерема, и мой мобильный телефон. Помните, я его зачем-то взял с собой? Так вот! Он, конечно, разрядился, но я воспользовался единственно доступным в этом мире источником энергии. Взял одну силовую линию и замкнул ее контуром вокруг телефона. Теперь от электричества его больше заряжать не нужно. У Виктории появилась возможность приобщиться к достижениям науки и техники моего мира. И она с удовольствием, как любой современный ребенок, часами просиживала за играми. Боюсь, что Их Величества меня за это по головке не погладят. Ведь принцессе нужно еще выделять время на обучение наукам и этикету. А по ночам все-таки надо спать.
* * *Заброшенная мельница выглядела как на картинке в старинной книге сказок. Она стояла в лесу, на берегу маленькой лесной речки, уже превратившейся в болото. Водяное колесо давно уже не крутилось, и все было опутано засохшими водорослями. Ставни на единственном окне хлопали и поскрипывали на ветру. Мы открыли двери и осторожно заглянули внутрь. Ну что? В принципе именно так я и представлял себе внутреннее пространство мельницы. Было ощущение, что Вий вот-вот выйдет к нам в сопровождении своей свиты.
– Что они о себе возомнили? – услышали мы чей-то возмущенный голос, – тоже мне, воспитатели нашлись, – продолжал он, – это я несовершеннолетний? Да мне 478 лет! Я, может, вообще никогда не пробовал алкоголя. Может, это мой единственный шанс? Как они могли так со мной поступить? А-а-а… – Призрак преждевременно почившего малолетки, во всяком случае, именно так он выглядел, вопил и наматывал круги под потолком, не замечая нас в своем возмущении.
– Бедолага! – покачал головой Хортус. – Однако он нам будет мешать. Эй, призрак! – позвал привидение волшебник. – Может, мы поможем тебе?
Призрак вздрогнул и посмотрел вниз. Несколько секунд он размышлял, что с нами делать: пугать или разговаривать и, видимо, решившись на что-то, медленно спустился, уселся на балку и вопросительно произнес:
– Ну?
– Мы могли бы помочь друг другу, – сказал Хортус и, увидев интерес в глазах призрака, продолжал: – Если расскажешь нам о своей проблеме.
Призрак, проигнорировав его слова, опять вернулся к своему занятию.
– Да, видно его кто-то сильно обидел, – посочувствовал призраку Вован.
– Так мы им расскажем, что это очень плохо – обижать детей, – сказал Димон и ударил кулаком в ладонь.
– Детей? Это кто здесь ребенок? – обиделся призрак, пронзительно завопил и пролетел сквозь Димона. Тот аж пошатнулся. – Да! Они не взяли меня с собой! Остальные призраки! Ведь когда я умер, мне было всего пятнадцать лет, я был несовершеннолетним. А то, что это произошло 463 года назад, во внимание не принимается. Тоже мне, блюстители законности! – И призрак заскулил, совсем как подросток.
– Ну, помочь твоей беде совсем не сложно. На мельницу просто наложено заклинание, и я сниму его в два счета. Хочешь? – предложил призраку Хортус. Тот кивнул. Несколько пассов – и призрак-подросток, пролетев сквозь дверь, отправился первый раз в жизни, т. е. в загробной жизни, пробовать алкоголь.
– Мог бы и спасибо сказать, – немного обиделся Хортус, покачав головой.
– Он улетел! Но обещал вернуться! – глупо пошутил я, помахал ему вслед рукой и «смахнул слезу». Димон с Вованом прыснули.
– Ну-с! Теперь займемся нашими делами. – Хортус вышел на середину, раскинул руки в стороны и, запрокинув голову назад, начал что-то тихо напевать. Вокруг Хортуса появилось свечение.
В мельнице по стенам висели металлические крюки с мешками из-под муки и цепями. Хортус пел все громче. Свечение вокруг волшебника становилось все ярче, цепи звенели, из мешков сыпались остатки муки, мы уже почти «поседели», и вдруг из-под пола начала подниматься Т-кабина. Я догадался, что это она, по металлическому блеску и табло с лампочками.
Хортус перестал голосить, и когда Т-кабина полностью появилась из-под пола, набрал на табло одному ему ведомую комбинацию знаков, и кабина открылась.
Принцесса Виктория обняла нас всех по очереди и бесстрашно шагнула внутрь кабины. Стелла шагнула за ней.
* * *Антикуус тяжело плюхнулся в кресло. Устал. Не мальчик уже все-таки. Щелкнул пальцами, и в камине загорелся огонь. Протянув ноги к огню, Антикуус налил в бокал горячего грога и взглянул в свой любимый хрустальный шар.
– Ну, где вы, мои дорогие? Как вы там? Давненько я вас не видел! Соскучился даже! – говорил он кому-то. – А, вот и вы!
Антикуус нежно провел кончиками пальцев по гладкой поверхности шара, в котором отражались… яркие цветы орхидей. А что? Разве не может быть у великого волшебника безобидного и красивого хобби? Антикуус, восхищаясь, рассматривал сложный рисунок линий на одном из восхитительных фиолетовых цветов, как вдруг чья-то огромная лохматая лапа безжалостно растоптала это великолепное творение природы. Как будто слезы брызнули из-под ног лохматых чудищ. Волшебник даже вскочил с кресла. Кто посмел? Несколько пассов – шар отдалил изображение, и Антикуус увидел большое стадо мигрирующих северных ворсистых крокодилов, безжалостно топтавших плантацию его прекрасных орхидей. Видимо, они не разделяли эстетических пристрастий Антикууса. «Но что они делают в наших широтах? И что они здесь, интересно, будут есть?» – думал волшебник. Что-то спугнуло их с насиженных мест. Но что? Кассио! Нет, в смысле спугнул, конечно, не он. Просто Антикуус мысленно назвал имя своего дракона. Пожалуй, стоит выпустить его погулять! Пусть посмотрит, что там происходит. Не люблю перемен. В моем возрасте хочется тишины и спокойствия. А пока, пожалуй, вот это! Волшебник, обиженно поджав губы – похоже, он еще немного сердился на глупых крокодилов, – щелкнул пальцами, и из ближайшей лужи начало появляться нечто. Голем! Глиняный голем! Он поднял руки, с которых капала голубая глина.
