Волчья стая - Kan
Я направился к трактирщику, который из-за стойки говорил чего-то вглубь здания, на кухню. Следом за мной вошла спасенная. К ней-то интереса побольше оказалось — а затем побольше оказалось и ко мне, когда она прильнула грудью к моей спине. Скотина возбужденная, чтоб ее.
— Лихой парень — так допоздна в дороге, да еще и с девкой! — весело крикнул один из посетителей. — Смельчак, смельчак!
— Был не один, — сухо ответил я. Затем перевел взгляд на трактирщика. — Эй! Еще чего теплого на семерых осталось?
— Только каша, — хрипло ответил он. — Еще четверть поросенка, но тот совсем остыл.
Подошел вплотную, облокотился на стойку. Теплота приникшей ко мне девушки начинала раздражать.
— Тащи. И кстати, ты мне вот что скажи — не знаешь, куда я могу деть парочку лишних лошадей? Несподручно их с собой таскать.
Разумеется, про коней уже потише сказал. Где-то там, на внутренней стороне черепушки засвербело воспоминание из уроков истории о том, что раньше-то за конями как бы не строже — дорогой инструмент, считай. И конокрадство было крупным преступлением.
Это я себя, получается, умудрился подставить. Бывает…
— Так что же их к делу не приспособишь? — так же негромко, и с явственным недоверием спросил трактирщик.
— Они тягловые, под карету. Спас, понимаешь, эту девушку, когда на нее напали, вот и захотела отблагодарить. Денег не было, так взял скотом.
— А что телега? — прищурился он.
— Там и осталась. На той дороге, что ближе к Диким землям. Разбитая, на ней уже не поехать.
Тут я рисковал. Черт его знает, чего могла девица ляпнуть — возьмет и раскроет. Но я ставил на то, что эта дура подыграет, раз уж прямо-таки липнет и липнет. Тем более, что она ко мне прижалась еще крепче, хотя казалось бы.
— Я безмерно благодарна молодому господину! — прощебетала она, до приторности сладко. — А потому — устрой-ка нам еще и комнату на двоих, на всю ночь! И пусть там купальня будет с горячей водой!
Он понимающе хмыкнул. Я поморщился. Он с прищуром взглянул на девушку, затем на меня уставился. И сказал:
— А что ж остальные твои люди не заходят?
— А с чего ты взял, что там люди? Волчицы прирученные. Вот на улице и оставил, чтобы воду не мутить.
Он обернулся, крикнул на кухню, требуя собрать мой заказ. Затем обратно повернулся, почесал жиденькую бородку. Я ее вообще только сейчас заметил. Да и в целом, мужичок-то ничем не выделялся, эдакая серединка во всем.
— Верно, верно… — сказал он. — На конюшне уголок найдется, недорого. Там их и оставишь, никто не потревожит. А днем даже мясца им брошу, но то за отдельные деньги.
И стоит довольный, улыбается.
— Мне ску-учно! Спа-ать хочу! — капризно протянула девушка, прямо над моим ухом.
У меня веко задергалось. Оттолкнуть бы, но сейчас не стоит, нечего какую-никакую легенду рушить. Легенду о том, что я не против, чтобы девица меня во всех позах отблагодарила.
Вот какого хрена, а? Тянет — как медом намазано. А мне еще и сдерживаться нужно, ибо нехрен тут на провокации поддаваться.
— Что, не пустят в город с ними?
— Ну, коли у тебя деньга есть и на разрешение — то с утра вмиг состряпают. Но придется на поводке держать, это уж правило. Сам понимаешь, страшно ведь за семью-то свою, всем страшно.
Разумно. Подозреваю, что средств у меня не хватит, так что придется разделиться.
— Я, пожалуй, буду со своими ночевать, в конюшне. Привык, — а эта скотина вновь понимающе хмыкнула. — Даме комнату. Насчет лошадей…
— А я сейчас подниму сынка-бездельника, он их и посмотрит. А там уж с его слов сойдемся. Или хочешь на рынке продать? Так там могут и спрашивать начать всякое…
— Согласен.
Дождавшись еды, вышел с теплыми горшками на улицу. По пути еще и ложки свистнул, потому как не руками же жрать. Это, в конце концов, не древнее национальное блюдо из риса, под названием «плов», а гречка обыкновенная. Следом за мной поплелся сонный парень лет восемнадцати — и недовольная, вся раскрасневшаяся девица. Щеки надула, глядит злобно, пыхтит.
Опять будет докапываться, скотина. Вот точно не человек.
Глава 30
Оценка живности на продажу прошла нормально. Сонный парнишка живо осмотрел лошадей, каждой смело в зубы залез и ноги поднял, чтобы на копыта и подковы посмотреть. Покрутился скучающе, в целом взглядом окинул — да и выставил свою цену. Которая, в отрыве от местной экономики, мне вообще ни о чем не говорила.
У девицы бы спросить — но это странно выглядеть будет. Но вполне логично, что сумму выставили заметно заниженную, с учетом-то обстоятельств. Соглашаться сразу — глупо. И может дополнительные подозрения вызвать. Это ж значит, что мне нужно побыстрее от товара избавиться, а тот, следовательно, может оказаться краденым. Оно так и есть, чисто технически…
Поторговались. Выставил цену в два с половиной раза дороже, а там уж сошлись на половинке от этого. И вычет за еду с ночлегом, чтобы два раза не ходить. Вернулись с пареньком в таверну, там трактирщик, выслушав негромкий отчет, недовольно скривился, выдал сынку подзатыльник.
— Учиться тебе еще и учиться, балда! — сказал он. Затем ко мне обратился. — Это тебе повезло еще, что он такой бестолковый у меня! Вот был бы старший, ты б столько не получил!
— А ты все равно получил дешевле, чем они стоят, — пожал я плечами.
Сходив куда-то в задние помещения, он вернулся с небольшим мешочком денег, которые я пересчитал и пересыпал себе в кошель. Старался делать это неприметно — хоть и без особого смысла. Вся та компашка, заседавшая за сдвинутыми столами, уже была в состоянии нестояния. Трое мордой в тарелки, все прочие ушли, видимо, наверх, и лишь один сидел и задумчиво пялился в глубины полупустой кружки.
— Это кто вообще? — спросил я, указывая. — Праздновали чего-то?
— А то я знаю? Слыхал, сегодня добрый такой караван с деревом неместным прикатил, может, оттуда. Или, может, строители, которые всю неделю прошлую в городе чего-то строили. Для встречи какой-то девки, говорят — а та возьми и да не приедь сегодня.
Тут он резко прищурился. Сложил, похоже, дважды два.
— Зело красивая, говорят, фигуристая, — продолжил. — Собирались помолвку играть, да только не дождались. Экая странность, да?
Я решил, что ничего скрывать-то смысла и нет. Более того, лучше уж сплавить девицу от меня подальше, чтобы над душой не висела и
