Алое сердце черной горы (СИ) - Кирилл Миронов
— Все идет довольно неплохо. — напряженно, но оптимистично протянул Артемир, наблюдая за исчезающими во вратах солдатами, уверенно идущими в бой.
— Все самое сложное еще впереди. — не допустил расслабления приора Датокил серьезным тоном. — Еще не вступили в бой ни королевская гвардия, ни тяжелая конница…
— Конницу Альзорий бережет для боя внутри Кастелата, где есть пространство для маневра. — со знанием дела предположил Альвидес, конь которого со скуки начал переминаться с ноги на ногу и кивать своей изящной головой. — Там же будет и гвардия, я думаю.
— А сейчас они просто истощают нас, причем успешно. — нервно погладил свою бородку Исхилий. — Потери то — ого-го!
— Резервов у нас еще достаточно! — словно стараясь убедить самого себя, раздраженно рявкнул Артемир, покусывая губы. — С такими успехами победа у нас в кармане.
— Что ж, увидим… — вздохнул Датокил, и в этом вздохе кричаще сквозило неуверенностью.
А пока в штабе без особых пользы и смысла чесали языками, воины Приората с тяжеленными боями захватили междустенки, разбив нордиктовскую пехоту, большая часть из которой сдалась в плен, потеряв веру в победу своего Протектора. Несмотря на плотный огонь со второй стены, равенцы ударили в тыл защитникам первой стены, и в скорости внешний рубеж Кастелата был полностью в руках штурмующих. Дорогой ценой дался этот успех: очень многие погибли, а те, что выжили, сильно устали, и не могли с ходу брать вторую стену. Ближние схватки постепенно затухли, начались перестрелки.
— Почему они остановились?! — недовольный картиной стагнирующего боя, закричал исступленно Артемир. — Нужно продолжать штурм, не давать времени саргам перегруппироваться!
— Твои воины устали, Артемир, они не могут биться дольше. — с сожалением и человеколюбивой милостью в голосе пояснил Альвидес. — Им нужен отдых.
— Отдых… — понимающе, но от того не менее неистово прошипел Артемир. — Ладно, пусть резервы вступают в бой, а те, кто бились прежде, отходят на отдых в поле.
Никто не стал спорить с приором, хотя неоспоримым решение поменять местами равенцев и резерв назвать было уж точно нельзя. В резерве на полях перед Кастелатом стояли златнокоммунцы, серпийцы, посредственная астийская пехота и прочие нордиктовские сепаратисты. Стоит ли говорить, что рвения и боевого духа в них было меньше, нежели у приоровских соотечественников?.. Правда, астийцы могли поспорить с равенцами в лихости и боевитости, но от элитной конницы в штурме стен было толку мало, а пехота островитян по снаряжению оставляла желать лучшего… Тем не менее, в течение часа замена была произведена, и новые части со свежими силами бросились в бой, перетащив лестницы с первой стены ко второй. С захваченного рубежа добровольно оставшиеся на передовой некоторые равенцы поддерживали резервистов огнем ружей, луков, а также уцелевших настенных орудий. Дело пошло.
— Астийцы прямо сейчас доказывают всем нам, что даже их несуразная пехота достойна высочайших похвал! — с невесть откуда взявшейся гордостью за островитян провозгласил Артемир, от довольства даже причмокнув нижней губой. Словно услыхав своими ушами такое щедрое поощрение, астийцы удвоили свой натиск, но успехов особых не достигли: несмотря на все усилия штурмовиков, легионеры сбрасывали всех врагов обратно, не давая закрепиться на стене, а в нескончаемой перестрелке слабо защищенные астийцы терпели куда большие потери, чем доспешные и латные сарги. Так, едва лишь дав цвет, лепестки боевого духа резервистов завяли, а затем и вовсе осыпались, оставив после себя лишь голые стебли осадных лестниц, которые сарги с издевательскими оскорблениями скинули, поддев длинными пиками.
— Что ж, вот и вся наша война вышла… — разочарованно проговорил Датокил, пока Артемир бессловесно выражал весь богатый спектр своих эмоций глазами, окаймленными нервно подрагивающими веками. — Это бессмысленно, нужно отдавать приказ об отступлении.
— Отступление… — отупело повторил Артемир, не отводя взора от резервов, массово отступающих обратно из главных врат. — А я то думал… Уже победу сегодня отпразднуем…
— Этих крыс так просто из погребка не вытравить. — совсем не утратив присутствия духа, бодро усмехнулся Исхилий. — Придется еще постараться.
— Артемир, лучше отведи своих равенцев с внешней стены! — придавая интонации своего голоса всю убедительность, на которую способен, проговорил Альвидес, вызывая этим недоумение остальных, которое, впрочем, продлилось недолго.
Пока в штабе Приората оценивали промежуточные итоги не самого удачного приступа Кастелата, в прогретом послеполуденном воздухе возник новый раздражитель — грозный рык дружного оркестра боевых горнов. Сарги готовились к контратаке. И только теперь смысл тревоги Альвидеса открылся для Артемира в полной мере: оставшиеся на внешней стене равенцы могли отступить только по каменным внутренним лестницам, а далее — по улочкам между бараками застенков. В случае же неудачи астийской конницы в сдерживании, улочки меж стен вот-вот должны были заполниться свежими легионерами, которых подготовил для контрудара Альзорий. Все осадные лестницы остались под второй стеной. Единственный выход — главные врата. Жизнь многих утомленных равенцев, которые точно не выдержат воинственного ответа саргов, была под серьезной угрозой. К счастью, равенские капитаны и лейтенанты вовремя поняли, что может их ожидать в случае промедления, и повели своих подопечных по тропе спасения.
— Я поеду туда сам! — осмелев от невыносимой тревоги за своих солдат, выкрикнул Артемир, поправив на себе шлем с пурпурным конским хвостом и направив коня с холма вниз, к городу. — Мое присутствие может вдохновить воинов.
— Что ж, надеюсь, ты не обидишься, если я не составлю тебе компанию? — шутливо вскинув руку со свои шлемом в знак прощания, прокричал вослед приору Датокил. — Постарайся не потерять вторую свою руку!
Не расслышав последнего наставления Хитрейшего, Артемир уже спустился с холма на простор поля, где уже развернулись батареи для сдерживания контрнаступления легионов. Конная гвардия неотступно следовала за ним, подбадривая стуком мечей о щиты всех встреченных солдат, которые с торжеством вскидывали кулаки вверх, приветствуя своего лидера.
— Готовьтесь к сдерживанию! — повсеместно призывал приор на скаку. — Ваш приор с вами, и так будет до самой смерти, если доведется!
Бесхитростные слова, которые, однако, возымели действие: равенцы, вскипая и бурля от жажды боя, направились своими порядками к главным вратам, готовые во что бы то ни стало удержать свежих легионеров.
— Отводи своих коней, от них в обороне толку нет! — как можно отчетливее, дабы носитель астийского диалекта понял, прокричал Артемир капитану островной кавалерии. Кивнув головой, тот скомандовал своим подопечным отход. На освободившееся место стали равенские шеренги пикинеров, за
