Враг моего врага. «Ийон Тихий» - Натали Р.
– Капитан Терна, – представился эасец и слегка дернул головой, что можно было интерпретировать и как обозначение вежливого поклона, и как знак раздраженного нетерпения. Длинное птичье перо на шапочке капитана мотнулось в воздухе, хотя голова сдвинулась от силы на миллиметр. – Командир тринадцатой триремы Эас, а заодно всей эскадры. Кто вы такой, и чего вам надо от меня?
– Йозеф Гржельчик, – откликнулся он в тон. – Капитан ГС-крейсера «Ийон Тихий», а заодно и… Честно говоря, мне от вас ничего не надо. Мне, наверное, нужно кое-чего от гъдеан и симелинцев, до сих пор не сбежавших… Это, конечно, делает им честь, но не выводит из списка наших врагов. Однако мы не находимся в состоянии войны с Эас. Вы можете уйти.
Капитан Терна криво усмехнулся:
– Боюсь, что нет! Нам заплатили, чтобы мы сражались.
– Но я же плачу вам больше, – вкрадчиво заметил Йозеф.
Глаза Терны заблестели. Деловой разговор – совсем не то, что пустая перебранка с противником.
– Сколько? – осведомился он с жадным интересом.
– Ваши жизни, Терна, – проникновенно ответил Йозеф. – Величайшая ценность на свете – жизнь и свобода. Ну, и из материальных ценностей – ваши корабли, конечно.
Лицо эасца исказилось гримасой. В ней было все: и разочарование, что не удастся нажиться, и понимание, что земляне предлагают на самом деле немало…
– Это выгодная сделка, Терна, – заметил Гржельчик. – Если она состоится, мы не будем уничтожать ваши замечательные триремы вместе с их храбрыми экипажами. Кроме того, мы представим нашему руководству ваше присутствие здесь как случайность, Земля не станет объявлять Эас войну и даже не устроит скандала в Совете координаторов. Видите, сколько бонусов? Прекращайте огонь и уходите, мы вас не тронем.
Капитан Терна скрипнул зубами. Выгоды были ему вполне ясны, но и честь у него имелась.
– Думайте скорее, Терна, – с легким раздражением поторопил его Гржельчик. – Мне некогда. У меня личные проблемы. Если что-то будет меня сильно задерживать, я попросту смету преграду с пути, не считаясь с потерями.
Эасец посмотрел землянину в глаза, и увиденное там не понравилось капитану. Этот Гржельчик не блефует, не пугает. Так он и сделает, если Терна не согласится на его условия. В обычном бою с эскадрой Гржельчика триремы, может, и вышли бы победителями. Но врага, настроенного подобным образом, победить невозможно.
Одна за другой эасские триремы разворачивались и покидали поле боя в правильном строю, словно на учениях. Ен Пиран гневно затопал ногами, но гнев его был бессилен. Вломить вслед эасцам турболазерным залпом? А смысл? Даже если кого-нибудь собьешь, враги-то – не они. А неприятностей с правительством Эас потом не оберешься.
С уходом трирем сражение было проиграно. Симелинские фрегаты отважно бились, но эти берсерки неспособны к согласованным действиям. Земляне разобьют их по одному.
– Отступаем! – скомандовал адмирал.
Один из земных крейсеров, добив мересанского подранка, тоже вырулил из свалки и заскользил куда-то вдаль. Адмирал прищурился. Это же «Ийон Тихий»! Ну, и куда ты намылился, проклятый греховодник?
В этом бою ловить нечего, но у Ена Пирана вдруг возник еще один, особый интерес. Интерес к «Ийону Тихому». Провались в дерьмо Нлакис, раз уж так, но с ненавистным Гржельчиком он посчитается во что бы то ни стало. Прямо сейчас.
– Смена цели, – распорядился адмирал. – Догоняем и перехватываем «Ийон Тихий».
Хоть на это-то пяти эсминцев, оставшихся от восьми, хватит?
Он чувствовал, что невольно кривит душой. Не от восьми, нет. От восемнадцати. Двенадцать кораблей было в начале войны под командованием Ена Пирана, еще шесть находились в королевском резерве. С тех пор, как судьба столкнула его с Мрланком Селдхреди и Йозефом Гржельчиком, он только и делал, что терял корабли. Пора положить этому конец!
– Нас преследуют пять гъдеанских эсминцев, – сообщил отдел наблюдения.
Йозеф выругался.
– Принц, прокол готов?
– Пятьдесят шесть процентов.
– Усилить дефлекторы! До выхода этих уродов на дистанцию огня с курса не сходим.
Сердце билось часто-часто, холодный пот сочился сквозь поры, но это не от страха и не от волнения. Всего лишь плата за ясную голову, четкое зрение, легкость в теле. За отсутствие боли. Йозеф привык к тому, что у него постоянно что-то болит. В последние дни – все. Не чувствовать боли на удивление приятно! Невзирая на побочные эффекты.
Гъдеане начали стрелять. Все мимо: слишком уж далеко. Но залпы понемногу приближались, обретали силу.
Гржельчик посмотрел на стажера. Принц молча держал курс. С виду спокойный, лишь самую чуточку скованный. Должно быть, парню не по себе, но жаловаться не станет. Везет же некоторым родителям с детьми!.. а детям – с родителями.
– Все будет хорошо, Фархад.
Стажер покосился на него. Ничего не сказал: возражать, демонстрируя пессимизм, глупо, соглашаться еще глупее – жизнь непредсказуема.
– Не веришь? Зря. Я не сумасшедший. До умственной деградации я не доживу просто. «Ийон» прорвется – я знаю, о чем говорю. И твоя стажировка закончится.
– Но срок еще не…
– Я уже вижу, что ты собой представляешь. Какой смысл ждать? В новом рейде у «Ийона» будет новый капитан. Хочешь начать все сначала? Пока мое мнение что-то значит, и я могу решать, я приму решение, касающееся тебя, – он заговорил твердым, официальным тоном: – Фархад ибн-Саллах аль-Саид. Я, Йозеф Гржельчик, капитан первого ранга, командир ГС-крейсера Земли «Ийон Тихий», подтверждаю вашу квалификацию пилота. Предлагаю вам войти в экипаж «Ийона Тихого» на постоянных основаниях.
Фархад сглотнул.
– Спасибо, капитан. Я… почту за честь.
– Вот и отлично, – кивнул он, снова став самим собой, без позы и пафоса.
Залп эсминца просвистел совсем рядом. Гржельчик подмигнул молодому пилоту:
– А теперь – последний мастер-класс.
И резко включил правый ускоритель. Гравикомпенсаторы жалобно загудели, не справляясь. Корабль кинуло влево, все, что не было закреплено, и всех, кто не был пристегнут – вправо. Гъдеанин промахнулся; другой, быстро переведя прицел, чуть не угодил в своего же.
– Не ждем команды, – приказал Йозеф стрелкам. – Как только сможете зафиксировать цель – поражайте.
Новый рывок. Сверкание лазеров, и корабль снова уходит из чужих прицелов. Фархад отметил, как экономно Гржельчик пользуется ускорителями. Секунда-другая, не более, а каков эффект! Признаться, Фархад опасался, что наркотик подействует на капитана растормаживающе. Нездоровое веселье, неспособность трезво оценивать ситуацию, бесшабашная храбрость, безудержный кураж – всякое бывает. Но нет, Гржельчик контролировал себя полностью. Ни одного лишнего движения и ни одного лишнего грамма топлива. Невольное напряжение оставило юношу. Он мог только восхищенно глядеть на голограмму, отображающую замысловатую траекторию «Ийона» и тщетные старания вражеских эсминцев хоть куда-то попасть. Он, Фархад, так ни за что не сумел бы. Да что там – ни один из инструкторов Академии так не умел.
Вспышка позади – попадание турболазеров «Ийона Тихого» разнесло «Малиновому» несколько ускорителей. Эсминец безнадежно отстал от собратьев, но те упорно преследовали крейсер, лупя из всех орудий.
– Какого шайтана они вообще за нами увязались?
Фархад мог понять, почему гъдеане бросили угодивших
